Там, где мы есть
Шрифт:
Наполнив большую деревянную кружку, девушка поставила её на поднос и принесла Парушу.
– Отведай нашего пива, - тихо сказала она, не поднимая взгляда.
– Спасибо, - волнуясь, произнес юноша.
Он хотел удержать девушку возле себя, но никак не мог придумать, что ещё сказать. На счастье девушка не торопилась отходить от него. Парень ей нравился, и она бросала на него робкие взгляды.
– А ты - Паруш, сын кузнеца?
– Ты разве знаешь меня?
– Я помню тебя. У нас в доме часто останавливались купцы на ночлег. А ты, бывало, приходил послушать их рассказы о других городах и землях.
*Тейтеренъ пия кудо– - девичий дом пива. Мордовский праздник, являвшийся своеобразным ритуалом перехода девушек в старшую молодежную группу.
– Я подрос и начал помогать отцу в кузнице. Времени на прогулки не осталось. Значит, ты дочь Виряса?
– Да, меня зовут Аргума, - девушка хотела сказать что-то ещё, но тут в дом шумно ввалились сразу несколько семей из соседнего селища. Она замешкалась, было видно, что ей не хочется отходить от Паруша.
– Я должна идти, ты ещё посидишь?
– Да, я буду тут.
Аргума улыбнулась и побежала подавать пиво.
Витая в облаках, Паруш не заметил, как с лавки у стены встал местный парень и подошел со спины к сыну кузнеца. Парень легонько тронул Паруша за плечо и тихо произнес:
– Пойдем во двор, поговорить надо.
Во дворе местный уверенным шагом обогнул сарай и остановился в темном закутке, который не просматривался ни с улицы, ни из дома. Паруш проследовал за ним, не совсем понимая, что от него хочет селянин. Но когда за спиной возникли ещё двое местных парней, Паруш догадался, что разговор вряд ли будет приятным.
– Ты, рус белобрысый, чего к нам припёрся? Здесь земля эрзя и булгар. Вали отсюда подобру-поздорову и на наших девок больше не засматривайся, - твердо произнес местный.
– Усек?
Паруш чертыхнулся и обругал себя за то, что вышел во двор. Послать надо было сразу этого наглеца куда подальше. Страха у сына кузнеца не было. После нескольких лет работы с молотом, силы в руках было хоть отбавляй.
– А если не усек, тогда что?
– вызывающе спросил Паруш. Объяснять, что он тоже наполовину эрзя, не было никакого желания. Всё равно эти теперь не отстанут.
– Костей не соберешь, - зло ответил местный.
– Да пошел ты, - бросил сын кузнеца и развернулся в обратную сторону, чтобы вернуться к дому.
Дорожку по-прежнему преграждали двое.
– Лучше отойди, - сказал он тому, что стоял слева, и решительно пошел на него.
Но тут Паруш вдруг ощутил резкую боль в затылке. Сознание мгновенно померкло и он, как подкошенный, рухнул на холодную землю.
Когда закон бессилен
Через два дня после окончания итоговых испытаний в Булганской космической школе девятиклассник Мишка Хмелёв позвонил другу Игорю Синице. Время было раннее, но Мишка с его взрывным темпераментом, который отражался на его вечно всклокоченной
– Игорь, не спи, ты уже видел результаты экзаменов?
– Мишкин голос в нанофоне дрожал от волнения.
Синица, как человек обстоятельный сначала провел ладонью по глазам, смахивая дремоту, пригладил волосы, затем щелкнул пальцами, включая на нанофоне голографическое изображение, и только тогда ответил:
– Нет, последний раз заходил на сайт час назад, их ещё не было. А что случилось, ты чего такой нервный?
– А ты сам посмотри, результаты вывесили. Плакала наша с тобой практика на Луне. А мы-то размечтались. На Луну полетим, потом на Марс махнём, потом ещё дальше. Черные дыры изучать будем. Ага, щас!
Мишкино волнение было вполне объяснимо. Ему очень хотелось на Луну на целых две недели. Ведь все остальные полетят в орбитальный космический город, куда в принципе в выходные дни мог слетать любой человек, пожелавший увидеть Землю из космоса. Туристический полет на Луну стоил гораздо дороже и укладывался всего в три дня.
Игорь открыл сайт управления образования и быстро нашел список с оценками. Общий бал по всем экзаменам у него был высоким: четыреста восемьдесят из пятисот возможных. У Мишки всего на семь баллов ниже. При этом получалось, что у Игоря третий результат в классе, а у Мишки - четвертый. Но самое удивительное было в том, что первые два места занимали Эдик Баринов и Риф Руфатов. Напротив их фамилий красовалось по четыреста девяносто баллов.
– Ничего не понимаю, - только и смог произнести Игорь.
– У них всегда оценки были ниже среднего. Баринов даже на пробных экзаменах не всегда до минимального балла добирался, а тут...
– Вот и я о том же, - горячился Мишка, - надо что-то делать. Не может такого быть. У нас пока не придумали, как информацию прямо в мозг записывать. Учить надо было. Не могли Эдик с Рифом за две недели на четыреста девяносто баллов всё выучить. Фантастика это. Нет, точно надо действовать!
– Подожди с действиями. Давай рассуждать. Ведь тут возможны несколько вариантов. Предположим, Эдик и Риф каким-то образом нашли способ выучить материал. Тогда они просто молодцы.
– Игорь, ты сам- то веришь, что они могли выучить? Никто бы не смог.
– А может, до сих пор они тщательно скрывали свои знания?
– Зачем? Нас удивить? Им это удалось. Но вряд ли из-за этого они стали бы столько лет маскироваться.
– Да, не клеится что-то первый вариант, - Игорь потёр лоб.
– А если им помогали на экзамене, или они знали заранее, какие им достанутся задания?
– Мы на экзаменах рядом сидели. Никто им не помогал. Задания после поступления по сети перемешивает специальная программа. Какой кому достанется вопрос, предугадать невозможно.
Все работы были анонимными, - продолжал напирать Мишка, - экзаменаторы, выставлявшие оценки, не могли знать, чью работу проверяют. По каждому экзамену экзаменаторы разные. Договориться со всеми просто невозможно. Эдик и Риф не могли получить незаслуженно завышенные оценки. Выходит, что остаётся только один вариант -итоговые баллы были заменены уже в общей ведомости.
– Похоже, что так, - согласился Игорь.
– Тогда надо звонить во все колокола!
– Нет, Миш, лучше давай к Тимуру сходим.