Там, где нас не ждут
Шрифт:
Молчание затягивалось, я все смотрел на пустующее кресло — так за ним никто и не пришел — и думал о герцогине, этой красивой твари, что так легко распоряжается чужими жизнями. С другой стороны, и ее можно понять, ведь и так ясно, что появление незнакомого родственника, причем старшего, имеющего первенство в возможной борьбе за трон, внесет сумятицу в политические расклады при дворе. И жизнь одного человека — ничто в сравнении со спокойствием целой страны. Долбаная политика, будь она неладна… Даже не знаю, удастся ли герцогу убедить свою жену в нашей белопушистости и лояльности. Не знаю!
Задумался, вдруг… в кресле, смотрю, кто-то сидит!
— Хэрн, сволочь… ну нельзя же
— А я тут при чем?! Спокойно подошел, сел — вы не реагируете. Блохастый спит, тебя не видно. Да отключи ты свою защиту… Люди герцога ушли вместе с ним, а кресло, получается, нам подарили. И вообще, не пора ли заняться подарками, я чувствую — там и мясо есть!
— Проглот! — сказал я, отключая защитный контур. — Ладно, доставай мясо, устроим третий ужин: после такой встряски — я имею в виду беседу с герцогом — подкрепиться лишним не будет. Эй, бобик, есть будешь? Хэрн угощает!
Бобик медленно поднял с лап голову, повернул ее в сторону Хэрна, помолчал.
«Есть, говоришь, мясо? Ну не знаю… может, пора этого наглого канна схарчить, что без спроса трогает чужое угощение, а?»
— Я думаю, что не стоит. Он ведь не в одного есть собрался, а за нами с тобой ухаживает, вон даже тарелки достал. Сервис! А ты говоришь — схарчить… Неблагодарный!
Хэрн, слушающий наши перекидывания вполуха, заканчивал сервировку стола и просмотр подарков, оставленных людьми герцога.
— Эй, любители свежего мяса, прошу к столу! — пригласил он нас к трапезе. — Герцог нежадный оказался. В мешочке с сотню золотых есть. Отдельно завернута пара кинжалов — гномья работа, между прочим. И еды нанесли, даже хлеб есть. И это, бобик… бутыль вина, по виду неплохое, может, по капельке накатим?
Вот гады, опять мне ничего не достанется! Как и ожидалось, от вина Тузик отказываться не стал. И посиделки медленно превращались в простую пьянку. Бутыль была большая, литров на пять, так что часа через два неспешной беседы Хэрн уже лыка не вязал, а бобик стал слишком разговорчивым. Я, устав сильно за день и осушив кубок и правда неплохого вина — получилось-таки выклянчить у взрослых дядек, — сказал, что передачу знаний проведем завтра, ибо пьяные ассистент и профессор мне не нужны, и завалился спать, укутавшись в одеяло, что любезно предоставил мне Хэрн, сказав, что оно тоже подарено герцогом. Все, всем спокойной ночи! Надеюсь, что с утра неугомонный Хэрн не сможет встать сам и меня поднять рано на разминку и я наконец-то высплюсь! Бай-бай… и я отключился.
ГЛАВА 6
Ночью со мной что-то происходило странное, это точно. Проснулся от ярких лучей Айзы — местного светила, которые заливали постамент и начинали припекать. Становилось жарко. Естественно, жарко: в одеяле, под лучами солнца… На поверхности алтаря полный бардак, валяются какие-то вещи, пара кубков, пустые тарелки и пустые же бутыли…
Не понял… ведь вчера была одна бутыль! Хэрн, паразит, обманул. Заныкал, а когда ночью стало не хватать, видно, достал заначку. Ну, гад… Где он там? Ага, под кустами дрыхнет, а бобик на бок завалился и при этом не превратился в камень. Вон во сне скулит, и жалобно так у него это получается… Конечно, жалобно: выхлебать литров восемь в одно рыло — заскулишь тут! Так, а он вообще за обстановкой вокруг следит или нет?!
Я быстро вскочил на ноги и понесся на смотровую площадку. Не понял… стоянка со стороны «младшенькой» забита до отказа, а со стороны водопада почти пуста. Четыре всадника — по доспехам явно гвардейцы герцога. Видимо, герцог решил послов к Императору отправить. Хорошо. Надо поднимать пьянчуг и открывать
Поднять алкашей получилось не сразу. Если бобик поднялся сам, то Хэрна пришлось сначала поливать водой, а потом ею же отпаивать. Сборы растянулись на час, не меньше, все это время Хэрн просил устроить сегодня выходной вместо воскресенья, на что я резонно не соглашался. Хочешь праздника — пожалуйста, но законный выходной не трогай! Хэрн согласился с этим сразу: видно, похмелье у него было сильное. Ничего, пусть помучается. Нагруженные как ослы, попрощавшись с бобиком, отправились обратно домой. Хэрн, как истинный хомяк, не забыл прихватить и кресло герцога; очень забавно было наблюдать, как он в похмельном состоянии пытался разобраться с механизмом складывания. Времени на транспортировку мы затратили неприлично много, наше общее состояние требовало длительного отдыха и восстановления. И я, плюнув на все, решил сегодня заняться только наемником, и больше ничем, заодно искупаемся, в лес сходим, когда Хэрн проспится. Решено!
Дома хорошо, уютно и надежно. Хэрн, как бы плохо себя ни чувствовал, первым делом отправился ухаживать за лошадьми, не получилось им сегодня ночью погулять, а потом, как обычно нагруженный навозом, поплелся в лес ублажать свое божественное дерево. Я тем временем разжег огонь, поставил разогреваться завтрак из вчерашней мясной похлебки и подсел на лежанку к спящему Мартину.
Надо будить, покормить и полечить его. Но сначала, пока он в отключке, осмотрю раны. Хм, а телосложение у наемника впечатляющее, несмотря на то что он в последнее время из-за интенсивного лечения похудел. Шварценеггер в молодости, да и только! Раны затянулись, но шрамы остались, сгладить кожу и убрать видимые места повреждений я не могу, да и просто не знаю, возможно ли это вообще. Почитаю книгу эльфа — может, что и найду, а пока пора возвращать будущего виконта к жизни.
Я осторожно повернул ему голову набок и аккуратно расстегнул ошейник.
— Мартин, ты меня слышишь? Очнись! — негромко окликнул наемника. — Хватит спать — время завтрака!
Мартин приоткрыл глаза и очумелым взглядом уставился сначала на меня, а потом, медленно поворачивая голову, оглядел пещеру. Задержал взгляд на очаге и висящих над огнем котелках. Понятно, проголодался парень, и ничего удивительного — его организм затратил массу сил на заживление ран. А были они у него очень серьезные.
— Мартин, ты как, разговаривать можешь? — спросил я. — Как себя чувствуешь?
— Да, могу. И чувствую себя нормально, ничего не болит, только есть очень хочется и пить. Приподняться можно, целитель?
— Хм! Попробуй, только осторожно. Давай я тебе под спину вот этот баул положу… — Пока я возился с мешком, в проеме входа в пещеру появилась на удивление бодрая физиономия Хэрна.
— Привет всем! — весело пропел канн. — Я смотрю, вы здесь уже общаетесь и завтрак наконец-то будет! Как дела, Мартин? Хватит валяться, пора вставать! Погодка на улице — благодать, вот и дары леса прихватил. — С этими словами он из-за спины вытащил толстого кролика, — неплохо, да?
Теперь понятно, что так развеселило Хэрна. Мясо кроликов он просто обожает.
— Что-то ты, Хэрн, очень радостный. И голова, наверное, уже не болит?! — с издевкой в голосе спросил я.
— Утренняя прогулка по лесу, общение с сущностями, которые мудрее и сильнее нас, благоприятно действуют на меня. Меня пожалели и полечили, сняли неприятные последствия вечерних посиделок, и теперь я — хоть в бой! — радостно подытожил неунывающий Хэрн.
Мартин молчит, не привык еще к манере нашего общения. Лежит наблюдает. А ведь ему и в туалет не мешало бы сходить… Молчит, терпит — стесняется, видно.