Там, где Тянь — Шаньские горы
Шрифт:
Мои доводы не убедили. Бабуля скривила губки и вдруг огорошила:
— Не любите вы детей! — теперь не здоровается.
Или вот животные! Некоторые жильцы очень даже удобно приспособились! Уходят на работу, а кошек в подъезд выпускают, чтобы гуляли сами по себе до вечера. По углам от них лужи, вдоль плинтусов потёки.
Запах — глаза щиплет! Он и в квартиру проникает. Не выдержал, подхожу к одной такой даме:
— Женщина, вы же видите, во что подъезд превратился, ступить негде, да и запах неприятный! Убирайте тогда за своими кошками хоть иногда!
И что вы думаете — она сразу грубить начала:
— Пусть убирает тот,
Только хотел возразить, что не могу неприятно пахнуть, каждый день в душ хожу — привычка такая; не курю; зубы чищу регулярно и даже мятную жвачку жую, — не успел, пошла и продолжает бурчать:
— Сами животных не любят, а выговаривают!
А тут ещё напасть! Этажом выше — параллельно, собачники живут с графской фамилией, а сами наоборот. До этого они трёх овчарок держали — кобеля и двух сук — предпринимательской деятельностью занимались без лицензии и кассового аппарата — щенков разводили для продажи. Собак выгуливали в два приёма — две и одну. Потом, видать, в телевизоре посмотрели, как чукчи с «хаски» управляются, и всю свору сразу выводить стали. Бывало, выйдут из квартиры без намордников, все жильцы шарахаются, а им приятно — психология такая. Вокруг всё больше собачников с психологиями видно климат изменился.
Как только соседи уходят на работу, собаки в три голоса выть начинают — то ли скучают, то ли от волчьего происхождения. Если на улице кто залает — хором солидарность проявляют. А так, от безделья, целый день в догонялки играют — скулят и топот над головой, что твоя дискотека. В общем, беспризорные, и нет на них ювенальной полиции!
Как–то попытался с соседом по хорошему поговорить:
— Ты, — говорю, — хуже Троекурова из «Дубровского». Тот в большом собственном доме жил, а собак всё же в отдельном помещении держал — псарня называется. В Китае, Прибалтике, да и в других культурных странах, тебя за лай над соседями давно бы прижучили!
Посмотрел он на меня нехорошо, как будто я ему деньги должен:
— Я не из Дубровского, с Троекуровом не знаком! До китайцев, голова, нам далеко, это народ древней цивилизации. Культуре их ещё философ Конфуций учил до нашей эры, и они бумагу с порохом изобрели! А ещё хорошо, что нам до «прибалтов» — как до Луны! Там собак держат только с разрешения всех соседей! А тебя я насквозь вижу! Ты бы точно не разрешил моих овчарок держать — ну разве что моську какую!
— У них там, — продолжает, — даже за курение в подъезде штраф сто евро полагается, а у нас преимущество, мы курим, плюем, и окурки бросаем бесплатно — где хотим! Так что мне здесь по кайфу: «Где родился — там и сгодился!».
— Ну а почему вы с собаками по алле в роще гуляете, где пенсионеры и мамаши с детьми воздухом дышат, белочками любуются? Вы же стресс на всех наводите! — не отступал я.
— Мы же почти в лесу живём — гуляй, где хочешь! Почему за собой экскременты не убираете?
— Почему? Почему? По кочану! — изрёк он банальность.
— Я тебе битый час толкую! Преимущество у нас! К нам на аллейке хоть раз участковый подошёл? А может, кого штрафанули? Вот то–то! Ну и чего мы будем ноги мочить или снег топтать в лесу? А насчёт стресса ты прав, собаку уважать надо! Подбегает к тебе — замри, не маши руками, не выражайся, короче — не проявляй агрессию! Отошла — отомри! — стоит и нагло улыбается.
— Что касается экстри… собачьего дерьма короче! Среди вас с собакой я — как «кароль на аменинах», мне дерьмо убирать достоинство не позволяет!
В общем, диалога не получилось — подкованный гад оказался!
Дача только и выручает. Дача летняя, а мы в ней до морозов соседей избегаем. Но вот овчарки от старости «убрались» — наступила тишина.
Нет, не без того, конечно! Кто–то постоянно в бетонных стенах дыры сверлит или стучит, попса на всю громкость, автомобильная сигнализация по ночам вопит. Само собой молодёжь на мотоциклах без глушителей — ночь–полночь под окнами гоняет или напротив, в бывшем детсаду, там теперь ещё одно чиновничье гнездо — до утра с девчонками тусуются — визг и ржанье хором. После них бутылки и…шприцы — наверно, кому–то плохо бывает.
Оно и понятно! Учителям в школе детей ЕГЭ воспитывать запрещает, а с родителей непутёвых как с гуся вода!
Прошло немного времени — и вдруг, сверху, раздаётся звонкий, перспективный лай молодой собачки. Оказалось они, «сердобольные», дворняжку приютили — не могут без псиного духа.
Та быстро освоилась, бегает целый день по квартире и на каждый шорох за входными дверями истошно лает, как будто кто через плетень во двор лезет. На улице кто тявкнет, — она с лаем к балконным дверям летит. Только за компьютер сяду — скулит и бетон над головой царапает в том месте, где ещё овчарки начали, того и гляди — с потолка лапы и морду свесит. Ухожу в спальню — она тут как тут! Одно спасение на кухне. Она — на кухню, а там, видать, тазик с едой на целый день, так она — мордой в тазик — и забывается на время! Дворняжка, а нюх, как у породистой! Ей бы наркотики или взрывчатку искать или с нынешним Карацупой нарушителей границы ловить!
Зима, а я опять на дачу зачастил — дома только ночую. Жена какие–то капли пьёт; наверно отравиться хочет.
Но вот терпенье лопнуло! Решил в городскую администрацию обратиться — мэрию по–нынешнему, где чиновники параллельно народу обитают и мелких правонарушителей Кодексом «воспитывают». В Интернете областное постановление нашёл «Об усилении работы по упорядочению содержания животных». Простенькое такое постановление! Это другие мировой опыт изучают, и шаг вперёд делают.
В обязанностях владельцев собак читаю: «Принимать меры к обеспечению тишины в жилых помещениях», — заботливые! А кто цыкнуть на собаку должен, когда хозяева на работе, не сказано!
Прихожу в мэрию. В фойе, в стеклянной будке, охранник сидит в чёрной форме с золотыми наклёпками — и беретка набок. Это ж, думаю, до чего демографию довели; видать чиновник в «красную книгу» попал, если так охраняют!
Иду в кабинет куда подсказали. В кабинете секретарь нужной мне комиссии с трудным отчеством и чернявенькая — важные, разве что не в жёлтых платьях — чай пьют — полдник у них. На тумбочке электрочайник за счёт моих налогов пыхтит; варенье своё, домашнее. Не вовремя думаю и, как в воду глядел!
— Вам что, мужчина? — недовольно спрашивают. Стою перед ними, как попрошайка, — ни сесть, ни чай не предложат — проблему излагаю.
— Мы за собачий лай не наказываем! — глядя в пол литровый бокал, заявляет секретарь. — Если вас собака покусает, вот тогда приходите!
Вначале я опешил, потом возражать начал:
— Извините, для меня бытовое зло ничтожно и поэтому я долго терпел, но всему есть предел и кусать меня вовсе необязательно!
Обе женщины подняли головы. Чернявенькая резко отложила бутерброд и юркнула к своему столу. Нашла в папке несколько листов и, как Ваньке Жукову, тычет: