Там помнят о нас
Шрифт:
Под навесом у костра, на березовых ветвях, лежали куски свежей свинины, принесенной из ночного похода. Иван Домашнев деловито распределял мясо на пять порций: четыре отделения и штаб отряда.
– Откуда это?
– спросил Маркин, подходя к нему, опираясь на палку и кивая на свинину.
– Одного блюдолиза фашистского раскулачили в Щеках, - сообщил Голохматов.
– И это все?
– поинтересовался Павел, осторожно садясь на обрубок бревна.
– Хэх!
– хохотнул Николай.
– Это только второе. Еще целая корова. У старосты под расписку
– И он не возражал?
Голохматов засмеялся, откидываясь назад.
– Нет, конечно. Только спросил: "А на кой хрен мне ваша расписка?" "Как на кой?
– отвечаю.
– Придет Красная Армия, предъявишь властям и получишь за свою корову сполна по твердым государственным ценам".
К Маркину подошел и сел рядом с ним Галушкин. Вид у него был уставший после ночного похода. Лицо заросшее.
– Привет болящим! Ну, как чувствуешь себя, Паша? Долго еще будешь валяться?
– Ну что ты!
– ответил Маркин, стараясь быть бодрым и пожимая его руку.
– Горячим песком лечусь. Поясница почти прошла. Только судороги еще донимают. Особенно ночью...
Голохматов и его ребята оказались настоящими чародеями. Из коровьего ливера и картофеля они приготовили жаркое, опьяняющий запах от которого останавливал каждого, кто случайно проходил мимо шалаша. В этот день во всех отделениях было весело. Ребята угощали друг друга.
Нежелательные гости
Суббота второго мая подходила к концу. День выдался теплый и солнечный. Гомон и свист пернатых обитателей лесной чащи, окружавшей наш лагерь, как-то ослаблял внимание, отвлекал от реальной действительности. Невольно хотелось очутиться в условиях мирной жизни, забыться хотя бы на какое-то мгновение...
Сытно пообедав, ребята, бывшие в ночном продпоходе, отдыхали. Не спал только наряд да легкие больные, которые занимались работой по лагерю: собирали березовый сок, варили принесенную рожь, развесив над костром гирлянду котелков, в ведре кипятили грязное белье, уничтожая паразитов, они и комары, появившиеся с наступлением тепла, честно говоря, очень допекали нас. Чтобы спастись от комаров, многие стали отпускать усы и бороды. Светловолосый Николай Секачев, например, отрастил усы колечками и острую бородку-эспаньолку. А Георгий Иванов, с густыми усами, мощной черной бородой, высокий, богатырского сложения, смахивал на покорителя Сибири. Все как-то старались оградить себя от комариного гнуса. Особенно эффективным средством во время сна были мешки или чехлы, в которые залезали с головой...
Вдруг издали донесся условный свист дозорных. Дежурный поспешил туда. Вскоре возвратился. Впереди него шагали четверо. Высокий пожилой мужчина с давно не бритым хмурым лицом и бегающими глазами. Незнакомец был в старой кепке и парусиновом дождевике. Женщина средних лет в сером вязаном платке и в старой деревенской дубленой шубе. И двое подростков, лет по тринадцать-четырнадцать. Все в резиновых сапогах. Мужчина предъявил справки, из которых следовало, что он и жена - колхозники. Просмотрев документы, Бажанов строго спросил:
– А чего это вы,
Мужчина вскинул на него настороженные глаза, сказал:
– Да мы объездчика ищем.
– Какого объездчика?
– Не его, вернее. А его тело... Зимой его убили где-то тут.
– Кто убил?
– Нам передали, что убили, а кто?.. Бог его знает. Он сородич наш. Похоронить надо б как следует, по-христиански.
– Если передали, что убит, значит, видели место, должны были точно указать. А в таком огромном лесу разве найдешь?
– Поздновато, видать, граждане, начали вы его искать, - подал голос Иван Домашнев, подходя к непрошеным гостям, и добавил: - Его, наверное, уже давно бродячие собаки растащили.
Услышав замечание минера, мужчина только кинул на него короткий взгляд, но ничего не сказал. Молчала и женщина, потупив глаза.
– А мальчишек зачем с собой таскаете? Мужчина пожал плечами.
– Скажите, город Рудню вы хорошо знаете?
– спросил я.
– А как же. Фекла - тамошняя, - встрепенулся мужчина и кивнул на свою спутницу.
– А кто до войны в Рудне председателем районного Совета депутатов трудящихся был?
Мужчина смутился. Переглянулся с женщиной, пожал плечами, сказал:
– Кажись, дай бог памяти...
– Он потер лоб, нахмурился.
– Нет, запамятовал. Да я ж перед войной был в отъезде. Фекла, ты не помнишь председателя свово?
Женщина покрутила отрицательно головой, нервно убрала под платок прядь седых волос.
Не добившись ничего путного, решили отправить их в местный партизанский отряд. Там с ними разберутся.
Кощеев, сопровождавший неожиданных гостей к Мельникову, возвратившись, сообщил, что и там их не знают. Добавил, что по пути в местный отряд задержанный мужчина с бегающими глазами дважды пытался заговорить с ним. И вообще, вел себя подозрительно. Омсбоновец не разрешил ему приближаться к себе. Приказал молча идти впереди.
Александр Кощеев - исключительно скромный человек. Опытный и исполнительный воин. Даже среди наших ребят он выделялся как разведчик. Ему пришлось отступать со своей частью от самой западной границы. В ОМСБОН он пришел, имея медаль "За отвагу". За поход в составе первого отряда Бажанова по тылам врага Александр был награжден орденом Красной Звезды.
Приход нежданных гостей к нашей базе и появление вблизи отряда местных партизан некоего Загоруйко насторожили нас. Мы, конечно, не могли точно утверждать, что эти люди были специально направлены в лес оккупантами. Но обнаружение посторонними нашей базы было совсем ни к чему. Поэтому решили в ближайшее время сменить место своей стоянки.
Рельсовая война продолжается
В ночь на 3 мая на "железку" направились три боевые группы. Старшим одной из них был Иван Мокропуло. Его напарником - Сергей Щербаков, боксер. Задание: подорвать эшелон противника. В случае стычки с охраной попытаться захватить личные документы убитых гитлеровцев.