Таможня дает добро
Шрифт:
— Можно ещё вопрос?
Дзирта кивнула.
— Вот вы говорили, что много читали по нашей военной истории и технике… а не было мыслей внедрить в Зуррбагане кое-какие из земных изобретений? Тот же пулемёт Максима, или, скажем, дизельный двигатель? А то, сколько можно на угле-то ходить?
Дзирта ответила не сразу.
— Это больная тема. Может, и хотела бы — но кто мне позволит? У нас существует негласный, но строго соблюдающийся запрет на привозные технологии, превосходящие наш уровень. И не только на импорт, но и на транзит. Разве что, кто-нибудь в кармане привезёт — вот, как вы…
И показала на смартфон, краешек которого
— А как же оборудование на острове Валуэр? Ветряки, солнечные батареи, дизель-генераторы? Или на них запрет не распространяется?
— Она пожала плечами.
— Это вам к мастеру Пете… к Петру Петровичу, я не в курсе. И вообще, чем спрашивать о всякой чепухе, лучше помогите. Не видите — заклинило, никак не могу вытащить!..
И принялась обеими руками раскачивать патронный короб, торчащий из приёмника. Короб не поддавался, и Роману ничего не оставалось, кроме как поспешить ей на помощь.
* * *
— Ветряки-то? Казаков кивнул. — Ну да, притаскиваем с нарушениями, а что делать? Три четверти наших переселенцев с Земли, из две тысячи двадцать четвёртого — куда им без электричества?
— И что же, ни разу не попадались?
— Правила, запрещающие досмотр на внешнем рейде никто пока не отменял, а Лоцмана у нас все свои.
Роман кивнул. Ещё в самый первый день Сергей объяснил ему правила перемещения между мирами по Фарватерам. Правила эти были основаны на одном-единственном, но непреложном факте: маршрут из одного мира в другой мог быть проложен только через Маячный Мир, и никак иначе. Выглядело это так: сначала Лоцман прокладывал курс до него по одному Фарватеру; судно оказывалось в знакомом Роману круге из бакенов, обозначающем «зону прибытия» — и уже оттуда, из гавани Зурбагана, по другому Фарватеру отправлялось к пункту назначения. Зурбаган же, лежащей на этом перекрёстке миров, извлекал из своего ключевого положения все возможные выгоды.
Сергей особо напирал на то, что это не было связано с каким-то запретом, связанным со стремлением зурбаганских властей статус кво и все связанные с ним преимущества — тут дело было в неких законах мироздания, которые, как уяснил Роман, никто толком не понимал. Люди просто знали, что все пути ведут в Зурбаган — и строили свою жизнь, исходя из этой аксиомы.
Роман посмотрел на небо. Местное солнце, непривычно-белое, несколько крупнее привычного, земного, давно перевалило полуденный меридиан. После того, как Дзирта, покончив с учебной стрельбой, отослала его на берег — нечего путаться под ногами у команды! — молодой человек часа полтора болтался в посёлке, убивая время. На борт было велено прибыть к четырём часам пополудни, и заняться было решительно нечем. Поселенцы трудились, кто в мастерских, кто на полях, кто перебирал на берегу утренний улов; «Вругнель» безвылазно торчал на «Квадранте», Сергей с самого утра отсутствовал, пропадая на встрече с руководством посёлка. От скуки Роман спас Казаков, предложив провести небольшую экскурсию по острову, и сейчас они шагали вдоль кромки прибоя, собираясь осмотреть очередную достопримечательность — старинный, выброшенный на рифы корабль.
— А мы не опоздаем? — спросив Роман, ещё раз поглядев на солнце. Смартфон сдох, подзарядить его было негде, а наручных часов он отродясь не носил.
— За час до отплытия пальнут из пушки, услышим. — успокоил его Казаков. —
Роман кивнул. Упомянутая пушка — и не пушка даже, а мортира с кургузым, похожим на огромную ступку стволом, установленным на четырёхколёсном, потемневшем от времени лафете, — служила переселенцам вместо сигнального колокола.
Идти было трудно, ступни по щиколотку вязли в сухом, очень мелком песке. К тому же, приходилось всё время смотреть под ноги — некоторые представители приливной фауны имели отравленные, острые шипы, способные доставить неосторожному путнику массу неприятностей. Можно было, конечно, надеть башмаки — их толстенную кожу не взяли бы даже иглы морских ежей — но Роман предпочитал наслаждаться горячим, ласкающим кожу, песком.
— Вот мы и пришли!
Казаков ткнул пальцем в на гряду рифов метрах в трёхстах от берега. На камнях громоздились обломки — тот самый корабль, понял Роман, центральный туристический объект острова Валуэр…
— Откуда он приплыл, почему оказался на рифах — неизвестно. — подтвердил догадку провожатый. — Сейчас от корабля остался лишь пустой корпус, да и тот весь в дырах. Его одно время собирались разобрать на доски, стройматериалы тут в дефиците — но не стали, всё же, какая-никакая, и реликвия… историческая.
И он посмотрел на обломки, словно оценивая их ценность для будущих историков этого мира.
— А то, что было внутри судна?
— По-разному. Что-то пустили в дело — запасной рангоут, железки всякие, бочки, канаты — что-то растащили по домам, на сувениры. А самое интересное сдали в ратушу, в качестве экспонатов.
«Ратушей», как уже знал Роман, здесь называли здание городской администрации, самое крупное в посёлке, и единственное, имеющее целых три этажа. Как раз на третьем этаже, в просторной мансарде, и располагался музей. Они с Казаковым изучали витрины с абордажными топорами и саблями, заглядывали в стволы бронзовых фальконетов, приподнимали окованные медью крышки сундуков. И долго рассматривали главные экспонаты — странные, похожие на человеческие, черепа, украшенные гребневидными выступами.
— Эти существа напали на судно, вероятно, после того, как оно вылетело на камни. — сообщил Казаков. — Наверняка мы, ясное дело, не знаем, можем только предполагать — но, поскольку обломков другого судна мы рядом не нашли, то выходит, что они явились в берега.
— А может, они ушли? — спросил Роман. — Перебили команду, ограбили — и отправились по своим делам. А этот корабль потом на камни выбросило?
Казаков покачал головой.
— Маловероятно. Пираты — и те своих убитых забирали и хоронили в море, а тут вся палуба была завалена костяками, и не меньше двух третей из них — гребнеголовые. Мы потом подсчитали — не меньше шестидесяти убитых. Нет, они пришли с берега, на лодках и плотах, и никак иначе!
— Это здесь вы нашли маузер и бумаги Александра Грина?
— Там. — Казаков ткнул пальцем в рощу в полукилометре от уреза воды. — Об этом ты у Серёги расспроси, они его наши вместе с Валуэром. А меня тогда не было ни на острове, ни в Зурбагане.
— А где вы были?
— В Москве, в своей квартире на Рязанском проспекте. — Казаков невесело усмехнулся. — Пил, как подорванный и сдох бы наверное если бы Серёга меня сюда не забрал…
Роман умолк — тема явно была для собеседника не из приятных.
— Говорю же, Серёгу расспроси. — повторил Казаков. Это он первым открыл сундук. Там ещё много чего было… разного.