Танцующая на лепестках лотоса

Шорс Джон

— Объясни мне, почему ты это делаешь. Видишь ли, мои лазутчики сообщали мне, что он не тот человек, который может простить измену.

— Ваши лазутчики сообщили вам чистую правду.

— Тогда зачем тебе перечить ему?

В кострах мирно потрескивал горящий хворост, в темноте стрекотали цикады. Асал задумался, прежде чем ответить. Он хотел отдать должное Воисанне.

— Я встретил женщину, о великий король. И эту женщину необходимо было освободить. Она была в опасности.

— Так ты предал своего короля ради любви?

—

Ради этой женщины, о великий король.

— Под твоей командой были люди?

— Много людей.

— И всех этих людей ты, получается, бросил?

Асал напрягся от этих слов, выбранных королем.

— Я привел своих людей ко многим победам. Я заботился о них. Но вы правы. Да, я оставил их. Индраварман вынудил меня сделать выбор между долгом и… и этой женщиной. Я выбрал ее. И если кто-то считает меня трусом из-за такого выбора, он делает это на свой страх и риск.

— Я полагаю, что сейчас ты имеешь в виду меня?

— Да, о великий король. Боюсь, что так.

Кхмеры вокруг недовольно зашумели, и кое-кто даже потянулся за саблей, но, несмотря на это, на лице Джаявара появилась улыбка.

— Твоя честность произвела на меня впечатление. Расскажи мне, что задумал Индраварман.

Асал предполагал, что ему зададут этот вопрос, и приготовил ответ заранее.

— Он очень осторожен, о великий король. Он не поведет армию в бой, пока не будет уверен в своей победе. Поэтому он будет ждать подкрепления.

— Когда оно прибудет? И каким оно будет по численности?

— Через пять дней на берегу Великого озера высадится три тысячи воинов. Там, на берегу, находится лагерь чамов.

— И сколько всего у него тогда будет воинов?

— Около семнадцати тысяч, о великий король.

Джаявар задумался и ничего на это не сказал. В ночи слышались лишь пение цикад и шелест крыльев летучих мышей.

Асал понимал, что для того, чтобы у них с Воисанной было будущее, ему необходимо помочь кхмерскому королю. Помощь эта должна быть действенной. Он снова поклонился:

— Индраварман силен, о великий король. Нельзя недооценивать его. Он силен, а его люди хорошо подготовлены. Но он убил всех своих соперников одного с ним уровня, и если он упадет, чамская армия лишится предводителя. А его законный наследник — человек слабохарактерный и остался на нашей родине.

— Выходит, если он упадет, то ваша армия — по крайней мере та ее часть, что находится здесь, — превратится в змею без головы?

— Убейте Индравармана, о великий король, и его люди будут лишены сердца. Это будет ваш день.

Джаявар кивнул и взглянул на Воисанну. Казалось, он изучал ее, прежде чем шепнуть что-то ей на ухо. В ответ она поклонилась и часто закивала головой. Асалу хотелось броситься к ней, но он заставил себя остаться на месте.

— Я бы хотел поделиться с тобой одной идеей, — сказал Джаявар, — и услышать, что ты об этом думаешь. Но если я сделаю это, ты

останешься связанным и под стражей до окончания битвы. Подходит такой вариант?

— Я предлагаю вам свои услуги, о великий король, потому что, если победит Индраварман, тогда и я проиграю.

— Пожалуйста, называй меня «мой господин». В глуши джунглей нет нужды в соблюдении формальностей.

— Да… мой господин.

— Вскоре я хочу атаковать его лагерь на Великом озере, вывести из строя его воинов там, а затем, переодевшись чамами, мы поплывем встречать лодки с пополнением. Мои разведчики предупредили меня об этом подкреплении, и это подтверждает твои слова. Три тысячи воинов на лодках будут думать, что их встречают свои. Мы неожиданно нападем на них, разгромим на воде и вернемся на берег. Когда мы после всего этого пойдем на Ангкор, армия Индравармана будет серьезно ослаблена. Мы подойдем к городу, захватим слонов, которых держат за городской чертой, и одолеем оставшихся чамов.

Асал закрыл глаза, представляя себе, как все это будет происходить.

— Вы проведете три небольших сражения вместо одного большого.

— Да.

— И у него уже не будет преимущества в численности.

— Если все пойдет по плану.

Открыв глаза, Асал стал оценивать риск.

— Больше всего, мой господин, вы будете уязвимы, когда поплывете на лодках.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что, если что-то пойдет не так, все ваше войско попадет в ловушку и будет истреблено.

— А что бы сделал ты, Асал, если бы был на моей стороне?

В глазах Джаявара Асал увидел твердую решимость, но выдержал этот взгляд и кивнул:

— Я бы использовал горящие стрелы, мой господин, — сказал он, хотя ему по-прежнему очень не хотелось участвовать в истреблении своих соотечественников. — Лодки ваших врагов будут перегружены воинами, но также там будет и другое — лошади, сено, оружие. Если вы подожжете лодки, в них начнется паника.

Джаявар снова улыбнулся:

— Я подумал о том же, Асал. И я рад, что тебе в голову пришла та же мысль. Так знай же: если твои слова окажутся правдой, если мы победим, ты будешь свободен. Ты сможешь вернуться к своему народу или же остаться с нами.

— Благодарю вас, мой господин.

— А еще я хочу, чтобы ты знал, что сам я не считаю тебя трусом за то, что ты сделал. И я был благословлен большой любовью и хорошо знаю, что сила ее не имеет себе равных. — Джаявар встал и вышел из круга.

Тихо потрескивал хворост в костре. К Асалу направился кхмерский воин, но Воисанна попросила его дать им возможность хоть чуть-чуть побыть наедине. Поразмыслив, воин кивнул и отошел в сторону, а она подскочила к Асалу и обняла его. Она прижималась к нему всем телом, шептала, что все будет хорошо, обещала, что будет заботиться о нем, как он заботился о ней, говорила, что теперь они всегда будут вместе.