Танцующая на лепестках лотоса
Шрифт:
— Можно я тебе что-то скажу? — спросил он.
— Конечно.
— Тебе может не понравиться то, что ты сейчас услышишь.
— Тогда, мой большой чам, будь осторожен и тщательно подбирай слова.
Он поднял шест, перенес его вперед и вновь оттолкнулся от дна. С воды вспорхнула утка, и от ударов ее крыльев по поверхности канала побежали круги. Птица взмыла в небо, и по мере того, как успокаивалась рябь на воде, таяла улыбка Асала.
— Когда мы плыли сюда с моей родины, — сказал он, — я думал, что все кхмеры… ниже нас.
—
— Потому что нас этому всегда учили. Наше сознание заполнялось обманом, и я, чашу за чашей, пил этот дурманящий напиток.
Неподалеку от того места, откуда взлетела утка, канал начала переплывать змея, скользя по поверхности быстро и грациозно.
— Я никогда не думала так о чамах, — отозвалась Воисанна.
Он кивнул, вновь поднимая шест.
— Но когда я впервые увидел башни Ангкор-Вата, я засомневался, правильно ли меня учили, так как начал понимать, что такую необыкновенную красоту мог создать только необыкновенный народ.
Взгляд ее метнулся к башням вдалеке, поднимавшимся, словно рукотворные горы, блестя на солнце, клонящемуся к горизонту.
— Вся моя жизнь, — сказала она, — прошла в тени Ангкор-Вата. И я не хотела бы оказаться в другом месте.
— Твоя страна, моя госпожа, изобилует красотой. Я вижу ее здесь повсюду. В ваших храмах, в ваших джунглях и… в твоем лице.
На губах ее промелькнула улыбка.
— Но если ты увидел, что Ангкор-Ват такой необыкновенный, почему ты старался уничтожить эту красоту?
— Потому что воин делает то, что ему приказывают. Потому что страх иногда побуждает сильнее, чем красота. А я боялся твоего народа… и своего короля.
— А теперь?
— Теперь меня тревожит только мой король.
Она опустила руку в воду и стала наблюдать за тем, как волны от ее пальцев бегут к берегу, укрытому сплетением трав, кустарника, лиан и деревьев.
— Думаю, страх возникает от незнания, — сказала она, вглядываясь в заросли на берегу. — Возможно, если бы чамы жили в кхмерских городах, а кхмеры — в чамских, они бы не боялись друг друга. Мы, конечно, по-прежнему отличались бы друг от друга, но, может быть, тогда нам было бы легче разглядеть красоту и там, и там.
— Красота, моя госпожа, есть и в ваших, и в наших городах.
— Тогда расскажи мне о красотах твоей родины.
Он поднял шест и снова послал лодку вперед.
— Наша страна не похожа на вашу. У нас есть долины, реки, озера, бескрайние поля риса. Но если вы поднимаетесь на холмы, мы поднимаемся в горы — крутые и необитаемые, места, где боги оставили свои знаки.
Воисанна продолжала расспрашивать его о тех краях, где он родился, но мысли ее внезапно унеслись в другую сторону. Ангкор-Ват, похоже, был уже рядом, а она пока что не хотела возвращаться туда.
— Если бы не моя сестра, я бы убежала с тобой, — сказала она, прерывая его. — Мы могли бы взять эту лодку и поплыть в противоположном направлении, туда, где нашли бы мир.
— Я бы тоже ушел с тобой,
— Мы могли бы побыть здесь еще, хотя бы одну ночь?
Шест выскользнул из его рук, но в последний момент его пальцы сжались и он удержал его.
— Я… я не знаю…
— Я понимаю, что ты должен вернуться к своему королю. Что он ждет твоего возвращения. Но разве одна ночь что-то решает?
— Он… очень требовательный человек. Я долго придумывал историю, которую ему расскажу, историю, которая усмирит его гнев. Я меня есть план. Но все же… его будет очень сложно утихомирить.
Она кивнула, пытаясь скрыть свое разочарование.
— Конечно. Тогда мы должны идти к нему. Прости меня, пожалуйста, что спросила.
— Тебе не за что извиняться. — Он поднял шест. Лодка вновь скользнула вперед, однако тут он остановился. — Но я также не нуждаюсь в прощении ни богов, ни Индравармана. И он, разумеется, вполне может и завтра увидеть меня.
— Но ты ведь сказал…
— Раньше меня подгоняло тщеславие, моя госпожа, но теперь я нахожу вдохновение в другом. Зачем же мне покидать это место на день раньше? Разве это так уж необходимо? Я нужен Индраварману. Он рассчитывает на меня. Он не причинит мне вреда, потому что считает, что я ему помогу.
— Ты в этом уверен?
— Да, по крайней мере в данный момент. Так будет, пока он не почувствует себя в безопасности в вашей стране. Так что давай насладимся временем, которое нам с тобой осталось провести вместе. Я вернусь к нему завтра.
Она улыбнулась и, поднявшись со скамьи, встала рядом с ним. Мысль о том, что они проведут вместе остаток дня и всю ночь, переполняла ее сердце радостным ожиданием. Все вокруг стало казаться намного более ярким и трепетным, чем всего какой-то миг назад. Как будто с плеч спало тяжкое бремя, без которого она почувствовала себя моложе, веселой и игривой, как когда-то в детстве.
— Ой, что это было? — спросила она, сделав вид, что заметила что-то на проплывавшем мимо них берегу.
Следуя за ее взглядом, Асал наклонился над бортом лодки и вскрикнул от неожиданности, когда она толкнула его сзади. С громким всплеском он свалился в воду, на мгновение погрузившись в нее с головой. Выплыв на поверхность и отфыркиваясь, он расхохотался.
Она тоже засмеялась. Схватившись за край лодки, он сильно качнул ее, и Воисанна упала на него сверху, и его сильные руки подхватили ее в воде. Она поцеловала его, не отвлекаясь больше на башни Ангкор-Вата, а сосредоточив все свое внимание только на нем. Когда губы их разъединились, она взглянула на него, восхищаясь его красотой и зараженная таким же восторгом, какой читала в его глазах.
Они поплыли к берегу, таща лодку за собой. На поверхности плавал островок листьев и цветов розового лотоса, и они аккуратно, чтобы не потревожить, обогнули его. Вскоре их ноги коснулись илистого дна. Выйдя из воды, они обошли гниющее дерево, сплошь покрытое плоскими белыми грибами.