Танцующая на лепестках лотоса
Шрифт:
— А мы сможем быть достаточно быстрыми? — спросила она и снова поцеловала его, трепеща от желания и страха одновременно. — Они нас не поймают?
— Они попытаются, моя госпожа. Но у нас будет запас времени, и я думаю, что мы сможем от них ускользнуть. Я знаю, где собираются твои соотечественники, — по крайней мере, часть из них. Мы найдем их, и ты сможешь их предупредить.
— А что станешь делать ты?
Он взглянул на дверь.
— Есть один человек… ассасин, убийца… который придет за мной. Я должен его убить. И тогда моя жизнь окажется в руках кхмеров. Я надеюсь, что они такие же достойные люди, какими кажутся.
Она
— Я защищу тебя. Но думаю, что этого не понадобится. Ты расскажешь им о приближении вашей армии. И они это оценят.
— Если они будут мне доверять… они могут ожидать, что я стану сражаться на их стороне.
— Нет, ты не можешь драться со своими соотечественниками.
— Я бы не стал этого делать, — признался он. — Большинство наших людей хорошие. Это Индраварман сбивает их с пути истинного.
— А если его свергнут?
— Тогда наши люди вернутся по домам. И твой народ будет свободен.
Кто-то кашлянул в галерее за дверью.
— Тогда наши люди должны убить его, — сказала она все так же шепотом.
— Да, хотя убить его будет очень сложно. Многие уже пробовали.
— Может быть…
— Я должен идти, моя госпожа, — перебил он ее и поцеловал в лоб. — Подготовка к сражению в разгаре, и если я не буду в этом участвовать, Индраварман заподозрит меня в измене. Поэтому медленно, не торопясь, иди к своей сестре, потом к Тиде, и расскажи им о наших планах. Встретимся ночью, после восхода луны, у старого тикового дерева, лежащего на берегу рва.
— Я буду там.
Он начал подниматься на ноги, но она удержала его.
— Что? — спросил он.
— Мне нужно тебе кое-что сказать — что я люблю тебя. Потому что ночью мы совершим побег, и кто знает, когда у нас с тобой будет возможность побыть наедине. Поэтому, когда ты будешь вести нас через джунгли, помни, что я люблю тебя и что, когда все это закончится, я буду принадлежать тебе и только тебе.
В этот же день, когда солнце стояло в зените и Воисанна от жары чувствовала себя угольком в топке, она направилась к Ангкор-Вату. Впервые ее взгляд не был привязан к величественным башням храма. Ритмично ступая по горячему песку, она все время смотрела под ноги. Она только что тайно встретилась со своей младшей сестрой и улыбалась, вспоминая восторг Чаи. Чувства сестры всегда бурно проявлялись, она постоянно заразительно смеялась и сыпала шутками. Когда Воисанна рассказала ей о предстоящем побеге, Чая едва сдержала крик радости, прежде чем броситься в ее объятия. Немного поумерив ее пыл, Воисанна рассказала ей, когда и где они встречаются, особо отметив, что важно все делать скрытно. Она оставила Чаю в конюшнях, где девочка ухаживала за конем Асала.
Воисанна также встретилась с Тидой и шепотом поведала ей о том, что им предстоит совершить ночью. Реакция Тиды была противоположной реакции Чаи. Мысль о том, чтобы ускользнуть при свете луны, заставляла ее сильно нервничать. Она заламывала руки, беспокойно смотрела по сторонам и часто останавливалась на полуслове, чтобы успокоиться. Воисанна старалась убедить ее, что попытаться бежать, даже если это связано с риском, все равно для нее безопаснее, чем оставаться с Индраварманом. В конце концов Тида пообещала Воисанне встретиться с ней у поваленного дерева, а Воисанна поклялась ей, что они будут бежать вместе — держась за
Теперь, идя по длинным коридорам Ангкор-Вата, она в ожидании приближающейся ночи обдумывала, как будет лучше покинуть свое жилище, какую дорогу выбрать и не стоит ли ей чем-то измазаться, чтобы быть менее заметной ночью. Она испытывала нечто среднее между чувствами Чаи и Тиды. Она рвалась сбежать от своих чамских господ, чтобы быть с Асалом, но также осознавала, что должна предупредить своих о готовящемся нападении Индравармана. Она очень боялась того, что могла принести эта ночь. А вдруг стража заметит, как они убегают? Вдруг ассасин, враг Асала, выследит их? Существовало слишком много того, что могло повлиять на будущее, о котором она мечтала, будущее, в котором в их королевстве царит мир, а она находится рядом со своим возлюбленным. Жизнь казалась ей такой хрупкой, а страх подтолкнул ее отправиться в «комнату эха». Ей было необходимо помолиться.
В этой комнате было прохладно, тихо и пусто. Воисанна подошла к голой стене и прижалась лопатками и позвоночником к камню. Закрыв глаза, она семь раз ударила себя кулаком в грудь и, услышав доносящийся издалека звон колоколов, начала молиться. Вначале она помолилась за своих предков, испытывая вину, что несколько дней даже не вспоминала о них. Затем она попросила, чтобы этой ночью все прошло удачно. Она заклинала богов не оставить своим вниманием ее и близких ей людей, когда они скроются в темноте. Все они будут вести себя достойно, пообещала она. И каждый из них оставит в этом мире заметный след.
«Пожалуйста, прошу вас, помогите нам! — мысленно взывала она, ударяя себя в грудь кулаком еще семь раз. — Мой отец говорил, что вы слышите людей в этом месте, как ни в каком другом. Так что, пожалуйста, выслушайте меня. Я знаю, что для вас я не больше, чем какая-то пылинка, но, как и вам в свое время, мне в ближайшие дни придется столкнуться с демонами, и мне нужна ваша помощь. Я не могу сражаться с ними одна. Так вы поможете мне? Поможете женщине, у которой не хватит сил поднять саблю, но которая никогда не была трусихой и которая сделает все, чтобы спасти свой народ? Мы построили этот храм в угоду вам, и мы заслуживаем того, чтобы продолжать жить и строить. Так даруйте нам победу, боги всех богов, и я уверена, что мы возведем для вас новые храмы».
Воисанна развернулась и встала к стене лицом. Она поцеловала камень, чего раньше никогда не делала. Она знала, что этого же места касались тела близких ей людей и других ее соотечественников. Хотя камень не мог говорить, эта комната была полна жизни, полна волшебной силы. Как иначе удары кулака в грудь могли превращаться в колокольный звон? А если здесь есть своя жизнь и свое волшебство, то боги, конечно, могли услышать ее мольбы. Да, она была всего лишь пылинкой, но разве не из множества пылинок состоит вселенная?
В комнату вошла кхмерская девочка. Воисанна улыбнулась ей, но улыбка эта осталась без ответа. Глаза у девочки были красными, похоже, ее охватила глубокая печаль. Воисанне захотелось обнять ее, сказать ей, что все будет хорошо и что ее молитвы будут услышаны. Шмыгнув носом, девочка прижалась спиной к стене и замерла, прежде чем бить себя кулаком в грудь.
— Хочешь, я помолюсь вместе с тобой? — мягко спросила Воисанна. — Помолюсь за тебя?
Девочка кивнула, и по щеке ее скатилась тяжелая слеза.