Танцы на стеклах
Шрифт:
— Господи! Да за что же ты меня так мучаешь? — заливаясь слезами, вопрошала Анна. — Что я такого тебе сделала, что ты перевернул мою жизнь, обрушив на меня подобное испытание? Я никогда и представить себе не могла, что можно испытывать одновременно к одному и тому же человеку столь противоречивые чувства. Как можно ненавидеть кого-то всем сердцем и в то же время…
Что точно испытывала Анна по отношению к Дракуле, она не могла сказать даже самой себе. Любовью это она назвать не могла, все-таки не так просто распалить это чувство на выжженном пепелище ее сердца. Но что-то сродни пониманию принцесса ощущала, сюда же примешивалось уважение и даже в какой-то мере благодарность. Несмотря на то, что вампир сам был причиной доброй половины ее несчастий, все-таки он пожертвовал собой ради нее и дочки. И только за это принцесса была готова простить виновнику своих бед очень многое. Вконец измучив себя, девушка с трудом оторвала взгляд от весело
Тихонько приоткрыв дверь, Анна проскользнула внутрь и так и замерла на входе. На огромной кровати, практически теряясь в покрывалах и подушках, свернувшись клубочком спала Иляна. Сердце принцессы пропустило несколько ударов, когда возле малышки она увидела свою старую куклу, которую, как девушка считала, она потеряла несколько лет тому назад. Анна хотела подарить ее Миреле, дочери Карла и Лизы, но обыскав практически весь дом, так и не нашла свою любимую игрушку. Оказывается, вот где она была все это время.
— Мамочка, что случилось? — сонно потирая глазки, спросила девочка.
— Ничего, все в порядке, — проговорила Анна, устраиваясь на поистине царском ложе рядом с дочкой. — Спи, солнышко, — она поцеловала Иляну и, обняв ее, тут же провалилась в царство Морфея.
*******
Дракула явно переоценил свои силы, остатки которых ушли на то, чтобы выбраться из мрачной могилы, где они были заживо погребены с Карлом. Глубина каменного мешка оказалась достаточно большой и вампиру пришлось постараться, чтобы не имея возможности расправить крылья вытащить своего товарища по несчастью на поверхность и выбраться самому. Влад с трудом сдерживался, чтобы не взвыть от накрывшей его боли. Карл едва успел подхватить вампира, который сделав пару шагов, начал оседать на пол прямо посреди коридора. Он закинул его руку себе на плечо и помог Дракуле добраться до небольшого углубления в стене. Боль, еще недавно отступившая, вернулась к нему с удвоенной силой и сейчас практически сводила с ума, расползаясь по всему телу и лишая остатков рассудка.
— Ты должен уходить, — пытаясь сфокусировать взгляд на человеке, практически прошептал вампир, подавляя очередной спазм, разрывавший изнутри его плоть, словно голодный стервятник свою добычу.
— Но я не могу оставить вас, — опираясь на стену возле Дракулы, ответил Карл. — Это сродни убийству, а я не…
— Слушай меня, — Влад с трудом поднял руку и притянул бывшего монаха за шиворот практически к своему лицу. — Нельзя терять время, стригои будут спать до заката, даже стража сейчас отдыхает, думая, что я нахожусь в темнице. Через несколько часов здесь все придет в движение, стригои будут готовиться к бою, потому что Корвин хоть и обделен здравым смыслом, но вовсе не дурак и отлично понимает все последствия своих поступков. Так что упускать такой шанс просто глупо, поэтому ты сейчас же покинешь эти пещеры и вернешься в Шоломанчу. Затем заберешь Анну и Иляну, ну и Ван Хельсинга, желательно, и вы все вернетесь домой живыми и невредимыми.
— Но… — снова попытался возразить мужчина.
— Ты видел, что бывает с теми, кто меня разочаровал? — глаза вампира вспыхнули алым, отражая его демоническую сущность. Карл непроизвольно дернулся, пытаясь отстраниться, но хватка князя, несмотря на слабость, была просто железной. — Иди все время направо, — прикрыв глаза и мысленно сканируя каменный лабиринт, проговорил он, — чтобы выбраться из этих катакомб. Попадешь в большую пещеру с тремя туннелями, оттуда влево до первого поворота, а дальше пройдешь тем же путем, которым вы с Анной сюда попали, через расщелину в скале. Ты меня понял?
— Да-а, — с трудом выдавил мужчина.
— Тогда ступай, время не стоит на месте, — Дракула разжал сведенные судорогой пальцы. — Да, чуть не забыл, вот возьми, — и Влад, сняв с мизинца массивный перстень, протянул его Карлу.
— Зачем? — удивленно поинтересовался тот, внимательно рассматривая дорогое украшение, где на оправленном в золото огромном изумруде был вырезан фамильный герб Дракулы.
— С ним ты сможешь попасть в Шоломанчу без посторонней помощи, — ответил вампир.
— Спасибо, — сказал тот и повернулся, чтобы уйти.
Сделав пару шагов, Карл резко развернулся и снова подошел к вампиру, которого новый приступ боли сложил буквально пополам и он едва сидел в вырезанной в каменной стене нише.
— Я, и правда, не могу вас тут бросить в таком… — начал он, но замолчал на полуслове под пристальным взглядом черных глаз, проникающих, казалось, в самую душу.
— Да что же вы, смертные, такие непостоянные? То желаете всем сердцем убить монстра, а когда представился такой прекрасный шанс, вы прямо из штанов выпрыгиваете, чтобы ему помочь, — сарказмом было пропитано каждое слово князя.
— Вы не монстр, точнее, монстр, но только тогда, когда хотите им быть, — пробормотал Карл, потупив глаза и сам не веря в свою смелость. Вот он, тот переломный момент, о
— Я в долгу перед вами, — проговорил бывший монах. — Вы спасли моего сына.
— Иди уже, философ, — усмехнулся Дракула. — Ты мне абсолютно ничего не должен.
— Я приведу помощь, — скорее самому себе, чем вампиру, сказал Карл и быстро зашагал в указанном князем направлении.
Примечания:
* Тремеры — произошли от могущественных смертных волшебников, которые раскрыли секрет вампиризма. Тремеры — опасные противники и могущественные союзники, но их склонность к предательству заставляет многих вампиров из других Кланов мечтать о прекращении рода Тремеров.
Неисповедимы пути Дьявола…
Привычная повелителю ночи темнота сейчас угнетала. Более того, казалось, что потолок вот-вот раздавит его своей каменной мощью, обрушив свои многовековые своды, а стены грозились в случае необходимости завершить свой незамысловатый танец, поглотив незадачливого нарушителя их спокойствия и вечного сна в чреве древних скал. Проведя чуть ли не половину земной жизни в плену, Дракула в принципе не знал, что такое клаустрофобия, никогда его не страшили замкнутые пространства. Сейчас же он имел сомнительное счастье ощутить все прелести этой фобии на собственной шкуре. Большая половина возможностей всемогущего вампира простилась со своим хозяином, поддавшись на уговоры отравленного серебром разума, оставляя того один на один с непроглядным мраком в пасти безумия. Передвигаясь практически на ощупь, он с трудом сдерживал рвущийся наружу крик отчаяния. Такого бессилия Дракула не испытывал будучи даже обычным человеком. Разве что однажды, когда утратив веру во Всевышнего, его всепрощение и справедливость, и больше не видя смысла в служении ему, отрекся от Бога и заключил сделку с Дьяволом, вверив демону Преисподней свою бессмертную душу. Несмотря на то, что события, приведшие к этому, произошли несколько долгих веков назад, воспоминания о них и сегодня ранили ничуть не меньше. Как тогда, так и сейчас, по прошествии столетий Дракула помнил каждое слово в письме его обожаемой жены, переданном ему служителями церкви, когда он, как сумасшедший, не отдающий отчета в своих действиях, прямо с поля боя и с мечом в руке, ворвался в храм и увидел лежащее перед алтарем тело своей прекрасной Элизабет. Шок, неверие, гнев — все эти чувства по очереди сменяли друг друга, погружая Влада все глубже в пучину страданий и боли. Их отголоски были так сильны, что и сегодня вампир, поддавшись на изощренную игру разума, едва мог сохранить здравый рассудок. С огромным трудом оборвав нить воспоминаний, так некстати всплывших в его измученном сознании, Дракула добрался до огромной пещеры с тремя туннелями, о которой говорил Карлу. Только в отличие от человека, он выбрал другой путь — длинный коридор, уходящий вправо и ведущий в Зал Трофеев. Именно там вампир надеялся отыскать меч, который по воле случая оказался в руках его врага. Тут же услужливая память, пытаясь, видимо, совершенно выбить из колеи грозного вампира, нарисовала перед его затуманенным болью взором другую картину: полные слез и ужаса глаза Анны, ее отчаянные попытки разделить с ним участь пленника… Резкая боль пронзила его грудную клетку, заставляя трещать по всем швам многовековой лед, так прочно сковавший его сердце. Скрывая чувства, терзающие его душу, за маской полного безразличия ко всему происходящему, он надеялся, что сам поверит в то, что все осталось, как раньше: никаких эмоций и переживаний, лишь бесстрастная вечность, наполненная одиночеством. Как же тяжело было осознавать, что он сам не успев создать хрупкое счастье в одночасье его же и разрушил. Конечно, он прекрасно понимал, что противостояние, длящееся уже не один век, не так просто вычеркнуть из их отношений с принцессой. Что за один день простить все то, что было сделано им нельзя, как нельзя взрастить прекрасный цветок любви на выжженной ненавистью земле, но ему так хотелось верить в то, что однажды он завоюет это гордое сердце и сможет наконец-то обрести такой долгожданный покой. Зарычав раненым зверем, Дракула со всей силы ударил кулаком о каменную стену, буквально размозжив костяшки пальцев и сбив их в кровь. Новая боль немного отрезвила, возвращая ощущение реальности. Давящая темнота начала понемногу отступать, возвращая зрению и слуху привычную остроту. Тряхнув головой, окончательно сбрасывая с себя оковы гнетущих мыслей, вампир продолжил свой путь к намеченной цели. Внутренние часы говорили о том, что времени до заката практически не осталось, один Дьявол знал, сколько часов и минут он провел в бреду, скитаясь по каменным безжизненным лабиринтам, и для того, чтобы воплотить в жизнь свой план ему стоило поспешить. Поэтому собрав все силы, которые еще были ему подвластны, Влад как мог быстро зашагал в нужном направлении.