Танец Грехов
Шрифт:
Но они заплутали в чащах леса и вывернули не туда. Едване заблудившись, они всё-таки отыскали лагерь, но слишком большой, для небольшогоритуального места.
«Здесь, кажется, тоже никого нет, — Однорукийвзглянул на разбитый частокол и разрушенные ворота, — место в самый раз».
Виктор оглянулся на спалённый острог. Куча сложенныхиз брёвен домов обратилась в пепел, оставив после себя только наваленные другна друга истлевшие, чёрные и тонкие, изглоданные пламенем горелки. Четыреколодца, мелькавших и тут, и там, были раздроблены, а деревянные упоры, черезкоторые поднимали воду, обратились пеплом и углём. Несколько смотровых башен,которые
— Не знаю, не знаю, — пробормотал Виктор, оцениваяобстановку. — Защитные барьеры мог разрушить только чертовски сильный техник. Можнобыло, конечно, сказать, что это наши солдаты постарались, но брехня это. Этотлагерь вроде как должны были штурмовать то ли ведьмы, то ли более опытныеохотники из «Князя», но ведь трупов нет. Как будто кто-то ворвался, но передэтим…
— Всех вывели, — договорил за него Однорукий. —Тогда это вообще теряет смысл. Зачем кому-то выводить отсюда людей и потом всёк чертям крушить?
— Вероятно, дрязги внутри язычников. Ты — живойпример тому, что эти ребята с собой не могут договориться. Кощеевцы валят«молний», а те кощеевцев. И это только два их племени. А есть ещё «Яга»,«Лихо», «Домовой», «Даждьбог», «Стрибог», «Домовой», «Чернобог»… Чёрт ногусломит в их взаимоотношениях.
— Ага, — подтвердил Однорукий. — А ещё чёрт ногусломит в том, что ты, сатанист чёртов тут задумал. Если хочешь принести его вжертву тому демону, — Беловолосый ткнул на дрожащего от холода и голодаКинжала, — то почему мы сейчас ошиваемся в лагере «Сварога»? Я тут связи ненаблюдаю.
— А связи и нет, — Виктор взглянул на чистое голубоенебо. Солнце светило во всю, но тепла особо не было. Сибирская зима, холодная ибеспощадная. — Мы с тобой вообще играем в «Угадайку». Я ведь на самом деле знаютолько то, что несколько месяцев назад тот стрёмный демон не получил последнююжертву. А вот где этот демон сейчас, я понятия не имею. У нас есть толькоинформация о том, что Когнос сейчас где-то в этих лесах и рьяно воюет сязычниками. Быть может, всё это, — Виктор обвёл выжженный лагерь руками, — егоработа.
— Ты знаешь, что-то про этого демона?
— Какие-то крохи информации. Когда я только смогзарыться в библиотеке, то активно шерстил всё, что мог, надеясь по памятиотыскать хоть что-то по этому демону, но бесполезно. Но теперь, зная имядемона, кое-что складывается.
— Не томи, пока я тебе клинком по голове не пригрел.
— Когнос. Это демон первого порядка, герцог. Существокрайне древнее. Когда я копошился в библиотеке, то как-то натыкался на имяКогнос, но внешне тот демон выглядел более… человечным, что ли, — Викторвспомнил трясущиеся головы, обтянутое древними тканями длинное, тело, парящеенад землёй… Страх сжал его сердце чёрными пальцами. — Но как видно, демонэволюционировал с годами. Та книга была переписанной египетской хроникойдемонологии от 200 года н.э., видать, много изменилось.
— Египетской?
— Именно. — Виктор снял фляжку с водой, которуюумыкнул у почившего Змея и отпил. Холод обжёг лёгкие, но сладость от утоленияжажды была приятнее. — Как писал автор оригинальной хроники, этому ублюдкупоклонялись отдельные, чаще всего нищие группы египтян долгие столетия, покаодин из фараонов, не перерезал всех оккультистов и не сбросил их тела вглубокие воды Нила. Влияние
Однорукий присвистнул. Всё время рассказа он лепилснежок и вот, когда плотная, округлая снежная масса была готова, он зарядил еёв сидящую около Кинжала ворону. Снежок со свистом разрезал в воздух и угодилпрямо в птицу. Та громко и сварливо каркнула и, трепыхаясь, с усилием подняласьв воздух. Однорукому показалось, что глаза у птицы слишком красные.
— Весело, весело. Выходит, с этим Когносом можнопотолковать о том, как египтяне строили эти чёртовы пирамиды. Да и оказывается,в «Мумии» правду показывали. Нельзя этим древним фараонам доверять. Только воткак эта египетская хрень добралась до нашей необъятной? Что ему, дома несидится?
— А кто тебе сказал, что я тогда видел полноценноевоплощение демона, а не один из его аватаров? — На лицо Виктора наползлаехидная улыбка. «Такую только задроты могут сделать, — решил про себяОднорукий. — Дескать, всё знает, засранец». — Знаешь ли, демоны дажепредвторого порядка могут разбивать свою сущность на несколько воплощений. Еслиприкончат одну часть, то останется другая. И чем сильнее демон, тем больше онможет делить себя на части. Поэтому, Князей Ада, например, мы и не можем такпросто прикончить.
— А тот виконт из казино? — Однорукий не любилвспоминать о том его промахе, из-за которого он вместе с другом оказался здесь,но вопрос показался ему достаточно резонным.
— Его всё же изгнали. Судя по тому, что яслышал, тот демон использовал всю свою мощь, чтобы прикончить Цезаря. А дляэтого нужно, чтобы все части их сущности были едины.
— И всё ты знаешь. А что, если Когнос сожрёт этогонесчастного, а потом и нас с тобой? Кто ему запретит?
— Никто. — с абсолютным спокойствием отметил ВикторЗверев. Это ледяное безразличие взбесило Однорукого и взглядом он это показал.Его товарищ в ответ только усмехнулся:
— Я надеюсь только на то, что демон примет последнююжертву, как окончательное исполнение своего контракта. А мы с тобой, как те,кто этот контракт исполнил, как минимум не получим от потустороннего по голове,как максимум — заключим с ним выгодный контракт.
— Я смотрю у тебя, сука, мания заключать с нимиконтракты, — Однорукий со зла пнул рядом лежащий камень и тот угодил в ставнисгоревшего дома. Те скрипнули и рухнули в снег. — Ты совсем уже сбрендил, Витя?Ку-ку, да? Ку-ку.
— Никакого «ку-ку». Иного выхода нет. — Викторперестал изображать наивную беззаботность и лицо его стало серьёзным и полнымгрусти. — За мной идёт охота. Сначала они хотели сгноить меня в тюрьме и передэтим пытать меня, потом хотели уморить здесь. Но сейчас я сбежал. С Башкой мы мобилизовалиразрозненные отряды, повели их на капище «Перуна», спасать тебя, но всех нашихперебили. Всех, кроме меня и тебя. Знаешь, что решит Синод, если мы вернёмся?Правильно, меня обвинят в подстрекательстве, сотрудничестве с язычниками ибросят в «Лёд». Ты тоже под угрозой.