Танец Опиума
Шрифт:
Однако сегодня у девушки были чудные планы. Ей вздумалось забраться вглубь острова и полазать по горным возвышенностям. Без Нагато она этого делать, во-первых, не имела права из-за возможной опасности, по мнению братьев Учих, а во-вторых, и сама боялась. А, значит, вывод очевиден — придётся Узумаки претерпеть внезапное пробуждение.
Сакура вприпрыжку подскочила к Нагато и с громким возгласом «Проснись и пой!» прыгнула рядом с ним на кровать. Узумаки от неожиданности и ужаса вскочил, как ошпаренный, но, запутавшись в простынях, кубарем покатился по полу. Харуно залилась звонким смехом под недовольный
— А если бы у меня инфаркт миокарда случился? — сетовал Нагато, поднимаясь с пола.
— Ой, ну не принижай своё сердце, — улыбнулась девушка. — Оно у тебя как у коня!
— Ох, значит, я теперь уже вонючее животное, по-твоему?
— А ты что думал? В сказку попал? — залилась смехом Сакура, наблюдая за тем, как рыжеволосый парень пытался сдержать улыбку и быть жёстче, чем он на самом деле есть. В конечном итоге, Нагато сдался перед неуправляемым желанием заржать, как-то самое животное, с коим его сравнила дурнушка.
— Чего хотела-то? — успокоившись, по-доброму спросил Узумаки, потягиваясь и хрустя косточками.
— Полазать по горной местности.
— Иди лучше по деревьям полазай, мартышка, — хохотнул Нагато, вытаскивая из шкафа чистое полотенце и нижнее белье.
— Очень остроумно, — скорчила рожицу Харуно. — Я тебе не мартышка!
Узумаки подошёл к дурнушке, потрепал её по голове, как малое дитя, мило улыбнулся и обронил как бы невзначай:
— Ты-то как раз мартышка.
— Из нас получится хороший дуэт: коняга и мартышка.
— Одна — лазает, другой — скачет.
Сакура хихикнула.
— Ну, так мы идём? — полная воодушевления, спросила она.
— Идём-идём… — нехотя согласился Нагато, зевая как кот. — Ты чего сегодня как с цепи сорвалась?
— Настроение хорошее.
— И по какому же поводу? — театрально прищурился Нагато, наклонившись к девушке.
— Надоело сидеть дома целыми днями! Я же всё-таки на острове нахожусь!
— Хм… — задумчиво протянул парень, натянув нижнюю губу на верхнюю. — Эти местные жители тебе что-то в еду подмешали, да?
Харуно легонько пихнула Нагато в рёбра и попыталась сделать злобное личико. Увы, получилось только рожицу скорчить.
— Ну, хватит уже ворчать на них, как старый дед!
— Эй! В бочину не тыкай! Щекотно же! — рыжеволосый мафиози извернулся, нервно хихикая, и отошёл на безопасное расстояние от розоволосой бестии.
— Двадцатичетырёхлетний лось, а боится щекотки! — передразнила девушка.
— А сама-то!
— Пффф!
— Это вызов? — и, не дождавшись ответа, Нагато накинулся на хрупкую девчушку, чуть не защекотав её до смерти.
— Нагато! Нагато, прекрати! Прекрати, я тебе говорю! — кричала Харуно сквозь выступающие от смеха слёзы. Она пыталась извернуться и выбраться из цепких рук своего мучителя, но ничего толкового не получалось. Они оба смеялись до коликов в животе. Узумаки остановился только тогда, когда у Харуно уже не осталось сил хохотать, и она просто издавала нечеловеческие звуки, больше похожие на звуки из ада.
— Ладно-ладно, победил! — признала дурнушка и кинула в парня подушкой. Тот перехватил её и усмехнулся, убрав с лица отросшие локоны огненно-рыжих волос.
—
— Хорошо! — мило улыбнулась Харуно.
— И одень что-нибудь спортивное.
Сакура глянула на себя и не нашла ничего плохого в белом лёгком платье. По её мнению, такая одежда ну никак не могла помешать в разного рода путешествиях. Даже наоборот, легко и удобно — то, что доктор прописал.
— К чертям эту спортивную одежду! — усмехнулась Харуно. — Я леди!
— Вот и будешь как леди по навозу лазать.
Харуно засмеялась, но мнения своего не поменяла. Она вышла из комнаты, оставив Нагато наедине с собой, чтобы тот смог привести себя в порядок, принять душ и спокойно одеться. Сама же девушка, непоседливая, как стрекоза, помчалась прямиком на пляж, чтобы успеть поплескаться в воде. Да уж, что-то её активность сегодня резко возросла.
Времени оставалось с полчаса…
— За полчаса можно покорить целый мир, — частенько сетовал Итачи на своего брата, когда тот задерживался хотя бы на долю секунды. Сакура частенько повторяла эту меткую фразочку и каждый раз улыбалась, вспоминая недовольную гримасу старшего Учихи.
Вот и сейчас она невольно вспомнила это высказывание, которое на этот раз вызвало у дурнушки смешанные эмоции.
Харуно мотнула головой, избавляясь от свирепых воспоминаний о Шисуи, о выкидыше, о Дейдаре… И с разбегу побежала в море. Она позабыла и о белом платье, и о только что уложенных волосах, и об обещании подождать Нагато (при этом, хочется заметить (!), в целостности и сохранности).
Купальник уже на ней, вода тёплая, погода прекрасная — преград и в помине не было. Хотелось бы ей вести такую безмятежную простую во всех отношениях и смыслах жизнь с самого детства: ни забот, ни трудностей, ни разочарования. Только жаркое солнце, море и вкусные фрукты. Неудивительно, что местное население никогда не расстраивается по пустякам, как делают это люди с континента.
И вот стопа Сакуры уже соприкоснулась с тёплой, солёной, вспененной водой, как вдруг всю идиллию разрушил отчаянный крик. Девушка мигом остановила свой забег и завертела головой в тщетных попытках разглядеть нарушителя покоя и тишины. Как оказалось, это был совсем ещё мальчишка, бегущий сломя голову к хижине хозяйки острова. Он был весь красный, как варёный рак, с растрепанными, длинными, каштановыми волосами, собранными в небрежный пучок, и взволнованными, тёмными глазами.
Паренёк бежал быстро-быстро, путаясь в своих ногах. Его голова нагрелась до безобразия. Он весь взмок и заметно устал. Сакура сразу узнала в этом Форесте Гампе хорошо знакомого ей Хаку Юки — маленького мальчика, шнырявшего по всему острову и выполняющий приказы своего опекуна, Момочи Забузы. Харуно, недолго думая, пулей рванула навстречу, спотыкаясь о встречающие по пути камешки.
— Сакура-чан! Сакура-чан! Беда! — задыхался он. — Мне было велено позвать вас и Нагато-куна!
— В чём дело? — посерьёзнев, спросила Харуно, опустившись на колени перед мальчиком, чтобы поравняться ростом с ним. Она взяла его за руки и внимательно посмотрела в тёмно-карие глаза, страшно взволнованные и напуганные. — Хаку, в чём дело? — спросила она таким тоном, словно бы вела беседу с родным сыном, которого кто-то обидел. — Где Забуза?