Танец Опиума
Шрифт:
— Ба-а-ака*! — и Харуно пихнула блондина в бок за такие абсурдные мысли. Однако следом решила сыграть на его же правилах, тяжело вздохнула и призналась: — Ох… ты меня рассекретил!
Брат с сестрой переглянулись и захохотали. Им было максимально комфортно друг с другом.
Внезапно Наруто остановил взгляд на отросших розовых локонах своей сестры и приподнял брови. Девушка перед встречей с ним собрала их в косу и спрятала за шарфиком, а сейчас шёлковая ткань с шеи была убрана, а волосы растрепались.
Дело было в том, что Сакура с самого детства не терпела длинных волос. Они у неё
Наруто настолько привык к неменяющемуся никогда образу, что даже растерялся на секунду-другую и не мог понять, идёт ли ей новая прическа или выглядит ужасно. В итоге он пришёл к выводу, что длинные волосы, безусловно, пошли на пользу сестре, а проблема заключалась во времени — Узумаки не успел привыкнуть к наступившим метаморфозам в жизни Харуно.
— С каких пор тебе нравятся длинные волосы? — ошеломил своим вопросом Наруто.
— Многое успело поменяться, — пожала плечами она.
Он приложил ладонь ко лбу сестрицы, важно причмокнул и выдал:
— Температуры вроде нет…
— Ой, шутник, — усмехнулась Сакура, перехватил руку блондина.
— Ого! Ты ещё и бицепсы накачала! — Узумаки сжал руку сестры в месте наибольшего скопления мышц и попросил: — Ну-ка, напряги!
Сакура хохотнула, но напрягла. Наруто изумленно ахнул, не веря собственным тактильным ощущениям.
— Ты чего туда подложила, обманщица?! — смеялся он.
— Твою веру в меня!
Они рассмеялись.
— Как же я всё-таки по тебе скучала! — снова призналась Сакура, но в ответ Наруто важно покачал перед её носом указательным пальцем.
— Не подлизывайся и не меняй темы! — усмехнулся он. — Давай-ка, рассказывай, на кого ты меня променять решила?
Харуно тяжело вздохнула и поёжилась, получше укутавшись в кофту брата. Наруто без труда понял, что сестрица совершенно не имеет желания рассказывать о своей личной жизни, однако отступать не собирался. Всё-таки они люди не чужие, и, если у Сакуры проблемы, Узумаки обязательно поможет их решить! Если обижают, то он вступится. Если оскорбляют — ответит колкостью в ответ. Если насолили чем-то серьёзным — упрячет за решётку недругов.
— Ну, не молчи! — протянул Наруто, доведённый долгим затишьем до белого каления. — Скажи хотя бы: прав я или совсем перестал в тебе разбираться?
Сакура глянула на брата. Лучшим решением было бы выбрать меньшее из двух зол и убедить его в том, что в её личной жизни царствует перекати поле, а место в зале, где на сцене жизни выступает девушка, сидит Наруто один одинёшенек. Однако Харуно поёжилась, устало повела плечами, растеряв остатки былой улыбки и тихо проговорила:
— Ты прав…
Наруто облегчённо выдохнул, словно бы ему удалось убрать с сердца массивный, тяжёлый камень, который теперь не давил на диафрагму, лёгкие и все остальные жизненно важные органы. Он придвинулся ближе к сестре и ободряюще кивнул, мол,
— Я встречаюсь с одним молодым человеком… — растерянно начала она. — Уже достаточно давно… — голос девушки звучал неуверенно и иногда срывался на шёпот.
Наруто вдруг остановил её едва начавшееся повествование, взял круглое личико в свои огрубевшие крестьянско-рабочие руки и серьёзно спросил:
— Сакура, он тебя обижал?
Брат сбил её с толку. На девичьем лице исказилась гримаса изумления, а затем задумчивой муки. Она вырвалась из рук Узумаки и отвела взгляд.
Сакура и сама не знала, можно ли все случившиеся события отнести к разряду «вред и пакость». И, правда, вредили ли ей братья или просто пытались уберечь? Что из всего, о чём она знает, истина?
— Сакура! — снова позвал её блондин, не на шутку забеспокоившись.
— Ну… — неоднозначно ответила девушка. — Они… то есть он… черт… — Харуно совсем поникла. Зря она затеяла весь этот разговор.
— Договаривай, раз уж начала. Что еще за «они»?
— Ты будешь меня осуждать и, возможно, даже презирать, если я скажу всю правду, — решительно отозвалась Сакура.
— Разве я когда-нибудь так делал?
— Это совсем другое!
— Ну, тогда расскажи мне!
Харуно мотнула головой, прогоняя нерешительность, сомнения и плохие мысли прочь и выложила брату всю правду, как на ладони:
— Около четырёх лет назад я встретила одного не очень хорошего на первый взгляд человека. Он был тщеславным, горделивым и самовлюблённым ребёнком, который всегда получал то, что хотел. И этот парень даже не думал от меня отвязываться. Потом я попала в небольшую передрягу — мелочи, если честно. Из неё меня вытащил… друг этого парня. Впрочем, второй был практически таким же, хотя многие и отмечали, что они совершенно не похожи друг на друга. По правде говоря, они отличались, пожалуй, только степенью эмоциональности. У одного внутри закипали эмоции, а другой сводил с ума своим равнодушием. Но в остальном… они оба два сапога пара.
Девушка остановилась, как бы переваривая сказанное, — пыталась убедиться, что не ляпнула ничего лишнего.
— И что же было дальше? — Наруто слушал во все уши и был заинтересован в продолжении весьма интересной истории.
— Если рассказывать всё подряд, то ночи на разговор не хватит, — пожала плечами Сакура. — Поэтому я расскажу тебе самую суть. Если быть предельно краткой, то мы втроём часто виделись. Очень скоро я начала встречаться с тем парнем, с которым познакомилась первой, хотя, по правде говоря, пообещала быть девушкой его друга…
— И они оба были влюблены в тебя?
— Да, — без тени сомнения ответила Сакура. Совесть больно кольнула её. Старые раны всё ещё, как оказалось, не зажили. — Время шло, и я поняла, что мне не безразличны оба. И вот уже как четыре с лишним года я встречаюсь с одним, а люблю их обоих сразу.
— Тебя терзает то, что ты любишь обоих?
— А кого бы это не терзало, Наруто? — повысила голос Сакура, сорвавшись. — Я слишком долго вру им обоим. Одному говорю, что он единственный, кого я когда-либо любила, а второму вторю снова и снова, что мы друзья, хотя внутри всё переворачивается, когда он рядом.