Танец Опиума

Lime.lime

— Свежий, — задумчиво проговорил Итачи, направляя на сине-лиловое пятнышко пучок света.

— Его не было до нашего отъезда… — продолжал Саске.

— Шерлоки несчастные! — вырвалась, наконец, Сакура, злая, как сам черт. — Там индейка стынет!

— Откуда синяк? — сощурился пуще прежнего Саске, заметив подсознательное желание девушки перевести тему разговора.

— Упала, — возмущенно пискнула она.

— Где? — подхватил Итачи.

— На кухне.

Потирая подбородок, Саске не на шутку разгневался. Причем злость была

направлена в сторону обидчиков Сакуры. Ну, никак ему не верилось, что этот синяк — игра случая. Итачи придерживался точно такого же мнения и был несколько озадачен тем, что девушка ничего не сообщила братьям.

— Я готовила печенья, — спокойно вспоминала Сакура, — поскользнулась на мокром полу и плечом ударилась о стойку.

И снова эти подозрительные взгляды. Девушка рассвирепела, как дикий зверь во время охоты.

— Сегодня День Благодарения! — не унималась она. — Хватит воображать себя сыщиками! — И Харуно твердой походкой направилась обратно в столовую с крайне обеспокоенным выражением лица.

— Она что-то скрывает, — обеспокоенно проворчал Саске. — Она ходит достаточно аккуратно и падает только в нашем присутствии.

— О да, это успех, — фыркнул Итачи. — Она в университет ходит?

— Не-а. По крайней мере, последнюю неделю уж точно. У меня там свои пташки. Они бы нашептали, случись чего…

Итачи поднялся с корточек, на которых сидел, и вышел из кабинета в холл. Его внимательные глаза не упустили ни одной детали и обнаружили всё, что, так или иначе, поможет их «расследованию». Саске оказался рядом совсем скоро и сразу же был застигнут врасплох вопросом братца:

— Ты заметил?

— Синяк?

Итачи скептично посмотрел на Саске, закатил глаза и бросил через плечо:

— А ты интеллектуальный парнишка…

— Старый добрый сарказм! — Брюнет огляделся, а затем отвел глаза на громадные двери, ведущие в столовую. — Итачи, а может, да ну нафиг?.. Позже разберемся. Нас Сакура ждет…

— Через черный вход сюда что-то затаскивали, — прервал его Итачи полушепотом. — В доме кто-то посторонний.

— С чего такие выводы?

Итачи не сразу ответил, нахмурив брови.

— Интуиция…

— Ты никогда не полагаешься на интуицию, — пожал плечами Саске. — Колись…

— Тс-с! — шикнул старший Учиха, вслушиваясь в тишину.

— Так вы идете или нет?! — ругаясь себе под нос, из столовой выскочила Сакура. Она была явно обеспокоена подозрительностью братьев. Ей не терпелось увести обоих подальше от места преступления.

Сакура взяла за локоть голодного Саске, но тот не шелохнулся, тоже заметив неладное. Он напрягся, медленно повернулся к Сакуре и с самым серьезным выражением лица спросил:

— Ты кого-нибудь впускала в дом?

Та испугано покачала головой из стороны в сторону. Учихи были в шаге от разгадки, и Харуно это совсем не нравилось. Итачи внимательно вглядывался в каждую деталь и всё больше убеждался в присутствии четвёртого лица.

Для начала

его смутила тишина. В этом доме никогда не бывает насколько тихо, чтобы он слышал собственное эхо со второго этажа. Это могло означать только одно: прислуга куда-то бесследно исчезла. Может, домработницы здесь и отличались особой степенью молчаливости и больше походили на комнатных мышей, однако затишье всегда нарушалось их тихими шажками или шумом пылесоса в одной из комнат. К тому же, кто-то, да пробежит мимо с полотенцами в руках.

Однако ни единого звука еще не донеслось до его острого слуха. Учитывая тот факт, что Итачи не отдавал приказа слугам убраться из его дома на неопределенное время, то тишина из разряда «странновато» моментом перешла в разряд «зловеще».

Вторая причина для беспокойства заключалась в полосах на стенах, словно бы кого-то силой затаскивали в дом. Пол блестел от полировки, а значит, кто-то постарался замести следы.

И, наконец-то, финальный штрих — синяк на руке Сакуры. Она была довольно осторожна в отсутствие братьев и старалась не падать на ровном месте. Но даже если она, допустим, упала, то явно не могла причинить себе настолько громадного ущерба. Синяк-то расплылся по всей тонкой руке и, несомненно, чертовски болел!

Всех этих причин было предостаточно, чтобы неведомые силы заставили Итачи развернуться и почти требовательно спросить у дурнушки:

— Тебе кто-то угрожал?

— Итачи, ей богу, успокойся! — Донесся до них бархатный мужской голос с балкона лестницы. — Ты, как обычно, из мухи слона раздуваешь!

Братья мигом повернули головы в сторону источника звука, чтобы убедиться в своих догадках. Хотя, признаться, они уже с самого первого слова узнали гостя. Одна Сакура устало вздохнула, понимая, что сюрприз не удался. Черт бы их побрал, Шерлоки треклятые!

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты невыносим? — продолжал голос. Ровная полоска губ скривилась в доброй ухмылке.

— Я ему вечно об этом твержу, — пожал плечами Саске.

— Наверное, этого не достаточно.

Мужчина спустился в холл и остановился возле лестницы, положив руку на деревянные гладкие перила. Красивый, высокий и темноволосый Учиха был одет с иголочки. Довольно короткие, по сравнению с Итачи и Саске, волосы были разбросаны в творческом беспорядке. Его улыбка не было равной, а темные глаза с упокоением наблюдали за родственничками, ставших перед ним столбом.

— Чертов пес! — ругнулся Итачи. — Шисуи! — И кинулся ему на шею. Последовали крепкие дружеские объятия, длившиеся, казалось, целую вечность.

Сакура улыбнулась, наблюдая это зрелище. Краем глаза она заметила, как уколола ревность Саске. Его глаза, минутами ранее играющие и полные неиссякаемого азарта, наполнились тоской. Зависть, но отнюдь не черная. От девушки не скрылось и то, как сильно сжал кулаки, наблюдая, как Итачи обнимал двоюродного братца и, верно, любил его сильнее, чем родного.