Танец отражений. Память
Шрифт:
— Немного. Я с ним сроднился.
Грегор снова бросил взгляд на дверь. Чего-то ждет? Кажется, сейчас самый подходящий момент.
— Грегор, я хотел попросить тебя…
Дверь распахнулась, и вошел мажордом. Повинуясь кивку Грегора, он выглянул в коридор со словами:
— Прошу вас, милорды.
И почтительно отошел в сторону.
В кабинет вошли четверо мужчин. Майлз узнал их мгновенно. Он был достаточно барраярцем для того, чтобы первой панической мыслью стало: «О Боже, что я не так сделал?» Но здравый смысл быстро возобладал. Нужно совершить что-то действительно из ряда вон выходящее, чтобы удостоиться
Судя по всему, лорд Форховиц только что вернулся с Комарры. Ему было чуть за шестьдесят — самый молодой из этих четырех — но тем не менее за плечами у него была блестящая карьера. Солдат, дипломат, посол, заместитель министра финансов. Для Дува Галени — достойный образец для подражания. Хладнокровный, высокий, утонченный — эталон современного фор-лорда. В руке Форховиц держал дискету с докладом Майлза.
Доктор Фортиц — один из двух недавно назначенных Грегором Аудиторов — не имел военного прошлого. Почетный профессор Университета Форбарр-Султана, он занимался анализом инженерных неполадок и написал по этому вопросу немало трудов. Он и выглядел как типичный профессор — полный, седовласый, улыбчивый, круглощекий, с аристократическим носом и большими ушами. С его приходом в команде Имперских Аудиторов появился человек, обладающий познаниями в технике. Впрочем, Аудиторы, как правило, не работали командой.
Лорд Ван Форгуставсон, который беседовал сейчас с Фортицем, был вторым гражданским Аудитором. Бывший промышленник и известный филантроп, маленький, толстенький, с седоватой бородкой и розовым лицом холерика, вызывавшим опасения по поводу состояния его сосудистой системы. Самый неподкупный — с финансовой точки зрения — из всех Аудиторов Грегора. Он спокойно швырялся такими суммами, каких обычный человек не видел за всю свою жизнь. Но по внешнему виду трудно было догадаться о его богатстве — одевался он, как работяга. Если, конечно, существуют работяги с таким отсутствием вкуса.
Адмирал Форкаллонер являл собой более традиционный тип Аудитора. Он вышел в отставку после долгой и успешной военной карьеры. Придерживался нейтральных взглядов, никогда не примыкал ни к одной партии. Высокий и тучный, он, казалось, занимал много места.
Прежде чем сесть, он сердечно кивнул Майлзу:
— Доброе утро. Значит, вы — сын Эйрела Форкосигана?
— Да, сэр, — вздохнул Майлз.
— Не часто мне доводилось видеть вас последние десять лет. Теперь я знаю почему.
Увидев их всех вместе, Майлз еще более остро почувствовал, какие они все необычные, эти Аудиторы. С огромным опытом, неподкупные, честные, вне или выше всяческих норм. Они более чем огнеупорны, они — пожарные Грегора.
Форховиц уселся слева от императора.
— Итак, каково ваше мнение, господа? — спросил Грегор.
— Это, — Форховиц, наклонившись, положил дискету с аудиторским докладом Майлза на комм, — поразительный документ, Грегор.
— Да, — подключился Фортиц. — Четкий, связный и полный. Ты знаешь, насколько это редко бывает? Мои поздравления, молодой человек.
«Я получил хороший балл, профессор?»
— Меня учил Саймон
Форкаллонер улыбнулся.
— Старина Форсмит, — заметил он, — обычно присылал написанные от руки листочки. Не больше двух. Говорил, что все действительно важное всегда можно изложить на двух страницах.
— Почерк у него совсем неразборчивый, — пробормотал Грегор.
— Нам приходилось самим ходить к нему и вытягивать комментарии. Это раздражало, — добавил Форкаллонер.
Форховиц, указав на дискету, обратился к Майлзу:
— Вы практически не оставили работы военному прокурору.
— Вообще не оставил, — сказал Грегор. — Аллегре доложил мне вчера вечером, что Гарош сдался и собирается признать себя виновным, надеясь получить таким образом снисхождение. Ну, вряд ли он мог, признавшись Нам, отказаться от своих показаний и отстаивать свою невиновность перед Верховным трибуналом.
— Не знаю, чего-чего, а наглости у него хватает, — заметил Майлз. — Но я рад слышать, что дело не затянется.
— Это дело действительно необычное, — продолжил Форховиц. — Я, когда впервые услышал о срыве Иллиана, подумал было, что что-то не так. Но я не смог бы восстановить события так, как это сделали вы, лорд Форкосиган.
— Уверен, что вы восстановили бы их каким-нибудь иным способом, сэр, — ответил Майлз.
— Нет, — возразил Форховиц. Он постучал пальцем по дискете. — Насколько я понимаю, критический момент наступил тогда, когда вы притащили этого галактического биохимика, доктора Уэдделла. Именно с этого момента планы Гароша пошли насмарку. Я понятия не имел о существовании Уэдделла и предоставил бы разбираться с чипом команде Авакли.
— Авакли — хороший специалист, — ответил Майлз. — Он бы сделал все, что мог.
— Мы, — Форховиц обвел рукой всех присутствующих Аудиторов, — не часто работаем вместе. Но мы постоянно консультируемся друг с другом. Это увеличивает наш потенциал в пять раз.
— В пять? Я думал, вас семеро.
Форховиц едва заметно улыбнулся.
— Мы считаем генерала Форпарадиса своего рода Почетным Аудитором. Уважаемым, безусловно. Но мы больше не приглашаем его на совещания.
— Вообще-то, — пробормотал Форгуставсон, — мы ему о них даже не говорим.
— А адмирал Валентайн последние несколько лет слишком слаб, чтобы активно участвовать в нашей деятельности, — добавил Форховиц. — Я бы вынудил его уйти в отставку, но пока место покойного генерала Форсмита вакантно, нам нет необходимости просить его уйти.
Майлз совсем забыл, что восьмой Аудитор, генерал Форсмит, умер уже два года назад. Место девятого Аудитора, которое недолго занимал Майлз, обычно оставляли для временных Аудиторов. Экспертов в определенной области, привлекаемых к этой работе, если того требовала Империя, и освобождаемых от нее по выполнению.
— Так что мы четверо, — продолжил Форховиц, — являемся в некотором роде кворумом. Форлеснер не смог прибыть, он сидит на Южном континенте, но я его известил.
— Итак, милорды, — произнес Грегор, — что вы Нам посоветуете?