Танец с герцогом
Шрифт:
– А теперь идем, ты должна со всеми познакомиться, – сказала Венеция. – В любом случае лакеям потребуется некоторое время, чтобы занести твой багаж.
Амелия краем глаза заметила, как сэр Рассел сердечно похлопал Спенсера по спине, подталкивая его к гостям. Представление началось. И продолжалось бесконечно долго. Надев на лицо милую улыбку, Амелия здоровалась с новыми и старыми знакомыми. При этом она не сводила взгляда со Спенсера, которому явно пришлась не по душе фамильярность сэра Рассела. Амелия не могла расслышать их беседы за гулом голосов, но судя по выражению
Леди Грантем вновь подхватила Амелию под руку и потащила ее к еще одной группе с нетерпением ожидавших леди. Вытянув шею, Амелия продолжала искать глазами мужа. Она видела, как какой-то пожилой джентльмен широко улыбнулся, кивнул сэру Расселу, а потом отвесил Спенсеру низкий витиеватый поклон, которые были когда-то в моде при дворе. Пожилой джентльмен еще не успел выпрямиться, как Спенсер развернулся на каблуках и быстро вышел из зала.
И тут Амелия пришла в ярость. Неужели ее муж действительно повернулся спиной к джентльмену, когда тот отвешивал ему поклон? Причем без какой бы то ни было видимой причины. Подобный жест являлся просто верхом грубости. А ведь они гости в доме ее троюродной сестры… Его полнейшее неуважение к членам ее семьи стало просто невыносимым.
Над толпой гостей пронесся гул испуганных и возмущенных голосов, и Амелия почувствовала, что готова провалиться сквозь землю от унижения.
– Леди Грантем, – обратилась она к сестре, – прошу прощения, но я совсем забыла, что среди моих вещей есть один очень важный сверток, требующий особо бережного обращения. Я хотела сказать об этом лакею, но забыла. Я выйду ненадолго и скоро вернусь. – Прежде чем хозяйка дома успела что-то возразить, Амелия высвободила руку. – Не познакомишь Клаудию со своей дочерью Беатрис? Ей пятнадцать, и она очень хочет обрести новых друзей.
Оставив Клаудию на попечение родственницы, Амелия поспешила следом за Спенсером. Она не сразу увидела его, поэтому ей пришлось свернуть на аллею, что вела к конюшням. Амелия не сомневалась, что ее муж покинул общество людей, чтобы проведать своих любимых лошадей.
Но не прошла она и двадцати шагов, когда ее внимание привлек надсадный кашель, доносившийся из сада. Удивленная Амелия пошла на звук. И то, что она увидела, ошеломило ее.
– Спенсер, это ты?
О Боже, он знал, что нужно уйти подальше от дома.
Спенсер неистово потянул за галстук в попытке ослабить узел и откашлялся.
– Ничего особенного. Просто захотелось глотнуть свежего воздуха, – произнес он, стараясь придать своему голосу спокойствие. – В зале чертовски жарко.
– Да? А мне так не показалось, – раздраженно произнесла Амелия. – Если в зале и было невыносимо, то это из-за твоего поведения.
Спенсер опустил голову и медленно втянул носом воздух, стараясь унять бешено колотившееся сердце.
– Ты не предупредила, что они устроят прием, Амелия.
– Я не знала.
– В самом деле? – В голосе Спенсера
– Я действительно не знала. – Амелия скрестила руки на груди. – Но даже если бы и знала. Хотя местным жителям далеко до сливок общества Лондона, но их намерения честны и искренни. Что такого они сделали, чтобы заслужить твое презрение?
– Ничего. Ничего.
Амелия осталась в недоумении. Но даже если бы Спенсер захотел ей объяснить, сейчас он был не в состоянии сделать это. Голова у него кружилась. Ему казалось, что даже стоять он не может. Так много людей и так мало места… он не был готов. Посещая балы в Лондоне, Спенсер долго готовился морально и физически. А еще привозил с собой бренди. Господи, он отдал бы сейчас что угодно за единственный глоток этого спасительного напитка.
– Ступай, – обратился он к Амелии. – Я вернусь через минуту.
Чтобы прийти в себя, ему просто необходимо несколько минут одиночества. Хотя этого может оказаться недостаточно. Лучше посидеть в тишине несколько часов.
Амелия опустилась на скамью рядом с мужем.
– Тебе действительно очень плохо, верно?
– Нет. – Он ответил слишком быстро, чтобы Амелия ему поверила.
Черт, черт, черт.
– Ты дрожишь. И так бледен.
– Со мной все в порядке.
– Спенсер…
Тон Амелии изменился. Теперь в ее голосе звучало не раздражение, а озабоченность. Спенсеру нравилась злящаяся Амелия. В последние несколько недель ему очень ее недоставало.
– Ты выглядишь как и в ту злополучную ночь, – произнесла Амелия, – на террасе у Бэнскомов. Что это значит? Что случилось?
Чудесно. Ну кто заставлял его жениться на умной пытливой женщине? А теперь выбор невелик. Он мог позволить Амелии вытягивать из него информацию по крупицам, а мог сам все рассказать, но так, как считал нужным.
– Ничего ужасного, – ответил Спенсер, закрывая лицо ладонями. – Просто… так случается иногда, когда вокруг меня слишком много людей. Я не люблю толпу.
Амелия положила руку на его плечо.
– Ты не любишь толпу.
– Просто не выношу. И так было всегда. Мне становится плохо. Очень плохо физически. – Ну вот, он произнес это. Еще никогда в жизни он не произносил этих слов вслух. Спенсер не был даже уверен, что может признаться в слабости самому себе. Странно, но признание принесло чувство облегчения. Сердце колотилось уже не так сильно, и Спенсер поднял голову.
Он никогда не мог понять собственной реакции в таких ситуациях. Он сильный, умный человек, и эта единственная слабость всю жизнь доводила его до сумасшествия. Может, Амелия сумеет помочь ему понять, что происходит.
– Если я готовлюсь заранее, – произнес Спенсер, – некоторое время мне удается справляться. Примерно полчаса. Если же я остаюсь среди людей дольше или оказываюсь окруженным неожиданно… что-то со мной происходит. Я не знаю, как это описать. Меня бросает в жар. Голова кружится. Сердце колотится как сумасшедшее. Воздух вдруг становится таким густым, что вздохнуть невозможно. Все выглядит так, словно мое тело приказывает мне немедленно уйти, спасаться.