Танго смертельной любви
Шрифт:
– Заткнись, дура, чего ты орешь? – попытался остановить ее мужик, но Эльза развернулась и побежала, изо всех сил отталкиваясь ногами от мокрой земли и молясь о том, чтобы не поскользнуться.
Альберт действительно был неподалеку, она пробежала не больше трехсот метров, когда снова с ним столкнулась. Задыхаясь, девушка прокричала:
– Там, он там, тот, сбежавший!
– Ты уверена? – Альберт, всегда державший дистанцию с незнакомыми людьми, с ней как-то удивительно быстро и легко перешел на «ты». Да и в создавшейся ситуации, со сбежавшим уголовником-рецидивистом под боком, было не до обмена любезностями.
– Да, –
Альберт достал из-за пояса ключ.
– Беги в направлении водопада, знаешь, где это?
Эльза кивнула.
– Когда обогнешь его, увидишь мой дом. Заходи и жди меня там.
Альберт кинулся в том направлении, откуда прибежала Эльза.
– А ты? – беспомощно крикнула она ему вслед.
– Я скоро буду.
Альберт скрылся за деревьями. Эльза почему-то поверила ему. Он был высоким, мощным молодым человеком, проводившим все время на свежем воздухе, и легко смог бы справиться с невысоким противником гораздо старше его. Но она также знала, что вернутся они не скоро. Бродягу нужно будет доставить в полицию. У нее масса времени, в лесу больше бояться некого. Путь свободен.
Движимая любопытством, уже через двадцать минут она была в доме у Альберта. Прослонявшись по мастерской и в очередной раз насладившись серыми оттенками уходящего дневного света, она взяла одну из его кистей и, обмакнув в еще свежие краски на палитре, написала на холсте: «Спасибо!» Аккуратно закрыв дом и оставив ключ на лавочке возле него, она побежала назад, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Эльза знала, что лес пуст и можно закончить свою пробежку. Успокоившись, она наконец-то вновь обрела давно покинувшую ее уверенность в том, что все будет хорошо.
Тем временем над городом появились первые военные вертолеты. Послышался собачий лай – вызвали подкрепление, но служебные псы были бессильны. Грязные потоки смыли все следы.
Эльза вбежала в дом и поднялась по лестнице. Патрика не было возле двери. Она потянула ручку на себя, распахнула дверь в квартиру и задохнулась от счастья, наконец-то оказавшись в объятиях того, кто был для нее целым миром. Эльза в один момент разглядела все детали, словно старый бинокль, заменявший ей зрение все эти ужасные двести восемьдесят четыре дня его заключения, наконец-то сфокусировали – черная щетина, пробившаяся сквозь оливковую кожу, свежая рана на щеке – бордовая запекшаяся кровь, окруженная тончайшими алыми прожилками и нежно-розовой кожей на месте еще двух небольших порезов. Два седых волоса в черной смоли шевелюры и синие, словно крыши Санторини, глаза. Как она могла придумать такое глупое прозвище самому красивому мужчине в мире, которому сама едва доставала до плеча?
– Они все уснули? – мягко промурлыкала она, впитывая в себя запах пота и мускуса, всегда сводивший ее с ума.
Пробежав пальцами по его спине, она почувствовала сквозь ткань робы тугую повязку. Эти сволочи сломали ему ребра и серьезно его порезали. Об этом они не договаривались.
– Конечно, – кивнул Коротышка. – Как убитые. Что ты им дала?
Эльза молча улыбнулась, и Коротышка сам рассмеялся от глупости своего вопроса.
– Я никого не встретил в лесу – все, как ты сказала. Откуда ты знала? – Он никогда не уставал восхищаться
– Интуиция, – она пожала плечами.
– Сюда никто не придет?
– Может, и придет, но дальше порога не пройдет, – начала заверять любимого Эльза, но ее прервал стук в дверь.
Коротышка дернулся. На какую-то долю секунды, он даже сам этого толком не осознал, в глазах мелькнула мысль о предательстве, но тут же исчезла. Это же Эльза. Они никогда не предадут друг друга, ведь они с самого роддома, где познакомились их матери, всегда были вместе. Эльза в отличие от него смогла окончить химический факультет. Эти два года разлуки, после того как его вышвырнули из общежития, были единственным временем, когда они не проводили вместе двадцать четыре часа в сутки. Невыносимые два года.
– В ванную, – тихо скомандовала девушка. Коротышка, как всегда, подчинился.
Она осторожно подкралась к двери и посмотрела в глазок. Иванна.
– Открывай, – проскрипела старуха. – Ты там.
Ошарашенная Эльза открыла дверь, и Иванна протянула ей маленькую бутылочку с белым порошком. Эльза пошатнулась, вынужденная схватиться рукой за косяк.
– Выпала.
Одного грамма белого порошка было достаточно, чтобы свалить с ног даже такого огромного буйвола, как начальник тюрьмы. А она еще и торт им посыпала. Неудивительно, что подмогу ему удалось вызвать только час спустя. На вопросы он не сможет толково отвечать еще около суток. Этого должно было хватить. Эльза взглянула в упор на Иванну.
– Почему? – тихо спросила она.
– Потому что мой оттуда так и не вышел, – пояснила старуха и, шаркая, начала спускаться по лестнице.
Эльза захлопнула дверь и крепко сжала бутылочку в руках. Она с трудом преодолела пять шагов, отделявших ее от ванной.
– Кто это? – спросил Коротышка, успевший скинуть всю одежду и стоящий обнаженным под душем.
– Никто, – прошептала Эльза, убирая бутылочку в карман куртки, висевшей на двери, и присоединяясь к нему.
– Когда они перестанут меня здесь искать?
– Через двадцать четыре часа. Этого хватит, чтобы они все прочесали и всех проверили.
– Всех? – не понял Коротышка. Античному богу всегда требовалось несколько минут на осмысление происходящего.
– Я отправила им двоих подозреваемых. Пускай проверят на возможность причастности к побегу.
– А потом мы уедем?
– Мы уедем раньше. Ты и я. И Патрик, – усмехнулась Эльза и уставилась в стеклянные глаза чучела собаки. Их собаки.
Все «их» она была готова сохранить любой ценой.
Иванна
Бог создал Иванну в праздник. Это признавали абсолютно все. Прозвище Конфета закрепилось за ней с самого детства. Придумал его папочка. Он обожал свою девочку, которая нежданно-негаданно, непонятно за какие благие деяния, была ему дарована Провидением ближе к концу жизни.
Папина Конфета была абсолютным совершенством. Пудровые щеки, сахарные губы, очи голубой глазури, темные тяжелые локоны, как лучшие итальянские шелка, отражавшие солнце. Иванна всегда была в хорошем настроении. Она не останавливалась ни на секунду, ведь в мире было столько интересного – цветные бабочки, которых она ловила яркими сачками. Огромный сад, где она знала все цветы. Многочисленные комнаты старого дома (некогда фамильного зам-ка, который папочка купил для своей девочки).