Танковые сражения войск СС
Шрифт:
Русские присоединились или, вернее сказать, следовали за огромной массой невооруженных венгерских солдат, гонведов.
Когда русские поняли, что их маскировка не сработала, у железнодорожной насыпи завязалась перестрелка. Я приказал танкистам наступать, а сам, играя в пехотинца, вел огонь из MG-42 с командирской машины своего друга.
Таким образом, наступающие русские части достигли Гроссенцерсдорфа. Был организован заслон из частей, которые срочно требовались в Вене. Во время отступления через Имперский мост был получен приказ прикрыть направление парка развлечений Пратер. Знаменитое «чертово колесо» уже давно было повреждено. Парк развлечений уже занимали
Утром 13 апреля я вел «пантеру» в направлении Флорисдорфского моста и из-за проблем с управлением угодил в воронку, из которой меня некому было вытащить. Невольно оказавшись в таком укрытии, мы обороняли танк, а когда это стало невозможно, Хорте взорвал его выстрелом «панцерфауста» из соседнего дома. Огонь вражеской пехоты загнал нас в подвал. С помощью второго «панцерфауста» мы пробили дыру в стене и ушли через соседний подвал. Нам снова повезло! Через несколько сот метров мы вышли к плацдарму у Флорисдорфского моста. Положение было катастрофическим и с каждым часом становилось все хуже. Под огромным пролетом моста оказывалось все больше частей и штабов.
Тяжелораненые солдаты лежали в относительной безопасности вплотную друг к другу у самого берега Дуная. Весь огонь противника был сосредоточен на этом небольшом участке. Наша пехота продолжала безжалостно и упорно сражаться под градом снарядов русских пушек и минометов, удерживая последний заслон на пути противника. Один из Pz-IV 6-й роты еще действовал, но вскоре был подбит и он.
Плацдарм нужно было удержать до наступления темноты.
Танковые подкрепления на плацдарм?
Меня вызвал штандартенфюрер Леман. Он спросил, сумею ли я, несмотря на ранения, перебраться через мост и передать приказ командиру 6-й танковой роты оберштурмфюреру Бошке перебросить оставшиеся танки его роты с северного берега Дуная, чтобы укрепить плацдарм.
Я подумал, что смогу, и взял с собой весь экипаж. Один из нас должен был дойти. Прыгая от колонны к колонне под шквалом пуль, мы перебрались через Флорисдорфский мост и нашли Бошку и его танки.
Командир 6-й роты двинулся на помощь с тремя танками. Все три машины были подбиты еще на мосту. Машина Бошки шла головной и не дошла до цели совсем чуть-чуть, остановившись у южного конца моста. Он выпрыгнул из башни танка и подвернул ногу. Другого раненого командира вытащил с середины моста оружейник 6-й роты, подъехавший на мотоцикле с коляской и увезший его в тыл. Дух товарищества снова и снова проявлялся в каждое мгновение сражения.
Командиры дивизии и полка пытались убедить командующего обороной Вены, что приказ фюрера не взрывать Имперский мост, который мог попасть в руки русских целым и невредимым, был чистой воды безумием. Этот мост позволил бы им нанести удар по флангам и тылу наших войск к северу от Дуная, пока на Флорисдорфском мосту шли бои «до последнего человека». Однако тот не поддавался на уговоры. Он продолжал невозмутимо стоять под вражеским огнем без каски, в фуражке и с гранатой на ремне. Мы чувствовали, что он распрощался с жизнью и ищет смерти от рук противника, потому что не видит другого выхода.
Генерал фон Бюнау, командующий обороной Вены, отправил своего начальника штаба к командующему 6-й танковой армией СС генерал-полковнику Зеппу Дитриху, чтобы доложить о положении на плацдарме и запросить новые приказы.
Командующий был согласен с мнением командира «Дас Райха», что мост необходимо взорвать после наступления темноты и эвакуации всех раненых. Он отдал командиру полка «Дас Райх» оберштурмбаннфюреру Отто
Последний марш 3-го танкового полка СС «Тотенкопф»
Мы перешли границу между Венгрией и Австрией у озера Нойзидлер и продолжили отступление в сторону Ланценкирхена, что к югу от Винер-Нойштадта. Здесь рота снабжения в полном составе была переведена в пехоту. Мы заняли позиции у канала вместе с кадетами расположенного в городе военного училища. Вскоре после полудня на Пасху русские ворвались в Ланценкирхен. Мы не смогли удержать оборону и отошли к Винер-Нойштадту.
Последний рубеж обороны прошел по подножию Альп от Санкт-Пелтена до Кремса. Дивизия заняла позиции в районе Кремса. Измотанные войска наконец-то получили небольшую передышку.
Бреши удалось частично заткнуть, наскоро переучив на танки часть личного состава люфтваффе. Потом возник дефицит танков. Унтершарфюрер Райф тоже был ранен, и последним командиром 1-й роты в составе вновь сформированной боевой группы оберштурмфюрера Неффа стал обершарфюрер Штайгер. Боевая группа Неффа, пять танков (из них две «пантеры») — вот и все, что осталось от 3-го танкового полка. Боевой группе был придан зенитный взвод со счетверенными зенитными пушками, смонтированными на корпусах американских танков.
Уцелевшие танки были переведены из Рорендорфа в Креме и заняли позиции на берегах Дуная. Ранним утром 8 мая наш сон разорвал мощный залп русской артиллерии, ставший, по-видимому, последним залпом войны. Нефф и Лумитш прибыли на командный пункт и зачитали последний приказ по полку уцелевшим командирам экипажей: «Германия безоговорочно капитулировала. Мы получили приказ обеспечить отход дивизии и удерживать русских от возможной переправы через Дунай до 17.00».
В 17.00 мы вышли из Кремса, чтобы 9 мая соединиться с тыловыми частями дивизии в Ноймаркте. Прибыв туда, мы узнали, что они уже ушли дальше на запад. Основные силы дивизии остановились в Прегартене, недалеко от Линца. Здесь мы встретили американские войска, которые не позволили нам переправиться. Тем временем русские догнали километровую колонну дивизии «Тотенкопф» и потребовали сдачи дивизии. Командиры собравшихся дивизий («Тотенкопф», «Гроссдойчланд» и частей люфтваффе) два дня вели переговоры с американцами и русскими.
Указания Союзников гласили, что все немецкие войска, которые 8 мая 1945 года находились на территории, занятой русскими, должны были отправиться в советский плен. Все немецкие войска, которые находились на территории, оккупированной американцами, должны были попасть в плен к американцам.
Бригадефюрер Беккер снова обратился к дивизии, отметив, что его собственная участь уже решена. Он должен был попасть к русским. Несмотря на все старания передать дивизию американцам, те отказались ее принять, сославшись на распоряжение Союзников.