Татуированная кожа
Шрифт:
Это было не просто здание, а белоснежный дворец, роскошь которого не могла замаскировать даже темнота. На ступенях широкой лестницы валялись трупы. Внутри горел свет, из темных проемов подвала и окон первого этажа били автоматы и пулеметы. Он спрятался за огромную цветочную вазу.
– Волк, ты где? – раздался неподалеку голос Сержа.
– Здесь! – обрадовано отозвался Волк. – Кто с тобой?
– Пятка, Синий и Киря.
– Давайте гранаты в подвал, огонь по окнам, потом мы с тобой заходим, а ребята прикрывают и идут следом.
– Понял тебя.
Одна граната ударилась о стену и отлетела обратно, взорвавшись
– Пошли, Серж! – пригибаясь. Волк бросился к лестнице. Серж мчался за ним. Рядом противно вжикали пули, сзади грохотали автоматы поддержки. Перескакивая через трупы, они взлетели по ступенькам и оказались в «мертвой зоне». Тут пули из окон не могли их достать.
– Гранаты! – скомандовал Волк и бросил свою в щель между тяжелыми створками огромной, обитой медью двери.
Сзади кто-то кричал командным голосом, но слова не доходили до сознания. Когда внутри рвануло, они вбежали в заполненный дымом вестибюль. Посередине нелепо стоял роскошный кожаный диван, Волк на всякий случай прострочил спинку, раздался вскрик, и безжизненное тело вывалилось из-за импровизированного укрытия.
Волк тут же разрядил магазин в левую часть длинного коридора, а Серж швырнул гранату вправо. Спасаясь от осколков, они огромными прыжками взбежали по мраморным ступеням на второй этаж.
Волк едва успел вставить новый магазин, как навстречу выбежали два охранника с автоматами наперевес. До сих пор он стрелял в темные силуэты, тени, неясные очертания фигур, лишенные человеческой сущности и условные, как фанерные мишени полигона. Сейчас абстрактный безликий противник материализовался в живых людей. Они были в такой же, как на нем, советской военной форме устаревшего образца, с такими же черными лицами. Только без белых повязок. Да и лица чернели не краской, а естественной африканской кожей, обильно покрытой потом. Гримаса испуга искажала толстые губы, глаза расширились, грозя выскочить из орбит.
Автоматы синхронно изрыгнули огонь... Все существо Волка сжалось, готовясь к неминуемой смерти, но свинцовые струи пронеслись высоко над головой, выбив кирпичную крошку из разукрашенной причудливым орнаментом стены. Африканцы заваливались назад, мундиры на груди перечеркивали темные пятна. Кто опередил их?
Волк обернулся. Нет, Серж перезаряжался, больше рядом никого не было, лишь снизу доносился отчаянный русский мат. Это сделал он сам. Точнее, какая-то часть его организма. Пока мозг оценивал, размышлял, сравнивал, указательный палец выполнил свою работу. Безукоризненно наработанные рефлексы спасли ему жизнь.
– Давай, Серж, твоя левая сторона!
– Есть!
Серж передернул затвор. Они побежали по широкому коридору, вдоль которого на высоких постаментах стояли античные статуи. На стенах висели красивые, ручной работы ковры, на окнах – тяжелые портьеры, за которыми мог прятаться враг, поэтому каждую перечеркивала свинцовая строчка, ткань поеживалась, словно под иглой огромной швейной машинки, со звоном разлетались стекла...
Из приоткрывшейся деревянной двери выскочил белый человек в легком костюме с галстуком. Он был без оружия.
– Stop! I am an officer of army USA! Order to stop! [28] –
Волк растерялся, но Серж мгновенно нажал на спуск.
Тра-та-та! – белая сорочка покрылась красными пятнами, украшенная затейливой резьбой дверь брызнула щепками и деревянной пылью. Оттолкнув упавшее тело, Серж ворвался в комнату.
Там находились еще двое белых в штатском. Один возился с рацией, второй напряженно вглядывался в темноту за окном. Тускло мерцал небольшой голубоватый экран с какими-то значками.
28
Остановитесь! Я офицер армии США! Приказываю остановиться! (англ.).
– This property of Government USA! On international laws it untouchable! [29] – второй повернулся. В опущенной руке он держал большой черный пистолет.
Тра-та-та-та-та-та!
Пули не признают международных законов. Они изрешетили белые тела с той же легкостью, что и черные, вдребезги разнесли рацию и мерцающий экран.
– Назад! Назад, мудаки! – злой окрик Спеца остановил Волка и Сержа. – Вам сказали не лезть внутрь! Куда претесь? Разворачивайтесь! Осмотрите холл с другой стороны и выходите наружу!
29
Это собственность правительства США! По международным законам она неприкосновенна! (англ.).
Спец со своей группой пробежали мимо и свернули за угол. Сразу же там вспыхнула отчаянная перестрелка, одна за другой рванули гранаты.
– Вовремя они! А то бы мы сейчас влезли в мясорубку! Гля, все-таки зацепило, – Серж потрогал кровоточащую руку.
– Зачем ты в белых стрелял? – спросил Волк. – Это же американцы. Насчет них не приказывали ...
– Насчет всех приказывали, кроме тех, кто с повязкой. А у них повязок не было. В тебя тоже попали... Перевяжемся?
– Давай осмотрим холл. А то ударят в спину... Они побежали в другой конец здания. Интерьер здесь был поскромнее – ни тяжелых портьер, ни ковров, ни скульптур. И двери без резьбы – обычная полировка. Но для Волка и эта обстановка казалась необычайно роскошной. Азарт боя прошел, и он испытывал неловкость от того, что грубыми сапогами топтал дорогой паркет.
В холле никого не было. Вокруг круглого мраморного столика стояли глубокие мягкие кресла, на столике лежала открытая коробка сигар и бронзовая пепельница.
– Ух ты, только в кино видел! – Волк взял одну и поднес к лицу, вдыхая аромат крепкого табака.
– Падай, Волк! – истошно заорал Серж, и сразу же ударил его автомат.
Волк резко присел и, прокрутившись на корточках, будто танцевал гопака, отскочил в сторону. Бронзовая пепельница, звякнув, слетела на пол, еще несколько пуль срикошетили о мраморную столешницу и врезались в стену. Это были пули из большого «маузера», который держал в руке голый по пояс африканец в красных шароварах и таком же тюрбане. Точнее, уже не держал: «маузер» висел в воздухе, а его хозяин крестом распластался по стене.