Тая
Шрифт:
– Ешь, – приказал Кэп.
Он протянул дымящуюся банку.
– Это, конечно, не ресторация, зато с доставкой.
Вероника оглядела то, что принес Кэп.
– Ешь, это вкусно, – для большей убедительности Кэп зачерпнул содержимое банки и отправил себе в рот. – Даже горячее.
Вероника без энтузиазма принялась за еду.
– Скажи, Кэп, а тебе сны снятся?
– Конечно, снятся.
– А мне нет.
– Ну и что?
– Как ну и что, я каждый вечер ложусь спать, а через мгновение открываю глаза,
– Эка проблема. Я вот никогда не вижу во сне компьютер, ну и что?
– А почему ты его не видишь?
– Я не знаю…? Я во сне спокойно могу летать, плавать под водой и всегда об этом помню. Знаю, что могу поместиться в спичечный коробок или пролезть в игольное ушко, но ни разу никогда не видел компьютер. Никакой, ни под каким соусом, но при этом не кричу на всю Сибирь: «оборвали».
Вероника решила не отвечать. Она старательно жевала, иногда попискивая от жалости, всхлипывала и вновь приступала к трапезе.
– Я, наверное, кисейная барышня, – сказала девушка, совладав с завтраком.
– Ничего, Москвичка. Если выберемся, я научу тебя писать стоя. Будешь вот таким матросом, – Кэп показал большой палец. – А если не выберемся, пусть земля тебе будет пухом.
– Сволочь, – Вероника хлопнула Кэпа по груди, все же продавив сквозь заплаканное лицо улыбку.
– Ай, не благодари. – Нарочно смело сказал Кэп. – И еще это… я посуду помою.
Он забрал опустевшую банку и исчез за перегородкой.
– Одевайся потихоньку, сейчас вещи приберу и тронемся.
– Кэп, а ты все же посмотри, там Доктора не видно?
– Ох, уж эти женщины, – добродушно сказал Кэп.
Он еще несколько минут гремел снаряжением, после чего появился в палатке.
– Пора, Москвичка, труба зовет.
Вероника выбралась на улицу, где ее тут же промочил дождь.
– Не стой, Москвичка, прыгай в тент. Я соберу вещи, а ты пляши.
– Что плясать?
– А ты еще и танцы знаешь? Тогда что-нибудь быстрое.
Вероника стала притоптывать.
– Быстрее, быстрее, – поторапливал Кэп.
Он забрасывал в рюкзак все, что попадалось под руку, но делал это так неаккуратно, что от Вероники это не смогло ускользнуть.
– Очень хорошо, очень хорошо. А теперь держи баул, и двинули.
Кэп накинул лямки рюкзака уже на ходу.
– Давай, Москвичка, шевели копытами.
– Кэп, – сказала Вероника и поняла, что кричит.
– Что?
– Шум. Вода стала громче.
– Это узкое место, только и всего.
– Кэп, а я знаешь, что вспомнила?
– Что?
– У тебя рука не болит, а у меня колено.
– Все заболит, уверяю тебя, как только окажемся в городе. Ты лучше не разговаривай, экономь силы.
Они шли несколько минут, пока Вероника не заметила металлический блеск впереди.
– Кэп, Кэп! – закричала она. – Я что-то вижу.
– Это
Кэп вытащил из воды алюминиевый шест и протянул Веронике:
– На, будешь использовать как третью ногу. В обычных условиях я бы тебе за это голову оторвал, но сейчас пользуйся моей добротой.
Очень скоро он нашел еще одно весло, которое, по всей вероятности, прибило из-за изгиба реки.
– Если так дальше пойдет, скоро соберем все снаряжение.
Странно, но стоило Кэпу это сказать, как Вероника увидела катамаран. Он стоял на противоположном берегу, зарывшись баллонами в кусты и, казалось, был абсолютно цел.
– Вот это удача, – сказал Кэп.
– Я надеюсь, ты не думаешь….
– Именно. Я хочу использовать шанс, который судьба дает нам в руки и возможно, возможно он сработает.
– Милый, дорогой, Кэп. Не дури.
– Москвичка, подумай хорошенько. У нас на двоих – сутки. Если мы за это время не выберемся….
– Как? Как ты собираешься…
– Я же тебе не говорю, что это верняк.
– Но он на той стороне, а мы здесь.
– Если бы у нас была длинная веревка, мы могли бы переправиться по сухому.
– Но ее нет.
– А как ты думаешь? Зачем я несу каску, и зачем я несу спасжилет?
– И зачем нам подсунули весла? Два весла.
– Москвичка. – С укором протянул Кэп. – Никто не заставляет тебя лезть в воду. Ты останешься на этом берегу и пойдешь дальше.
– А ты?
– А я переправлюсь к кату и, если смогу, доберусь до помощи.
– А если не доберешься?
– Значит, будет мне вода пеной.
– Я не хочу!
– А ты думаешь, я хочу? Надо, Москвичка, надо.
– Я тебя не пущу.
– А что ты будешь делать, если я исчезну?
Вероника замялась.
– Вот что, девочка, слушай меня и не плачь. Пока я собираюсь, пройди вперед. Пройди метров триста и посмотри: нет ли впереди порогов. Если есть, мне придется отойти назад, если нет, все равно придется, но не так далеко. Место здесь хорошее, и если кат прибило к берегу, значит и меня прибьет. Ну, давай.
Он хлопнул Веронику по заду и, перевернув рюкзак, высыпал его содержимое.
– Ты еще здесь?
Вероника пошла вперед, она перебирала ватными ногами, а из груди летели рваные звуки не то плач, не то вой. Скоро она уже не видела Кэпа и определять пройденное расстояние становилось все трудней. Наконец, посчитав, что триста метров она прошла, девушка повернула обратно. Ей показалось, что она что-то услышала, и Вероника вся обратилась в слух. В шуме реки определенно было что-то новое. Но это не был шум водопада или большого порога. Гул, долетавший до нее, больше походил на звук трансформаторной будки, чего-то большого, сильного и злого. Она еще минуту прислушивалась, но решила, что это ее разыгравшаяся фантазия.