Тая
Шрифт:
– И этот маньяк поочередно всех вырезает, а тела и вещи бросает в реку.
– Да.
– Давайте придумаем ему имя. – Предложил Кэп.
– Зачем?
– Так просто. Если этот человек существует, у него должно быть имя, например, Джек-Потрошитель или Убийца в бабочке. Лично я предлагаю – «Убийца с тушенкой» или «Ежедневный убийца».
– Может, просто, будем называть его Кэп?
– А может Москвичка?
– Кэп, я предупреждала тебя про скотч?
– Предупреждала, – согласился Кэп, –
– А что же ты сделал?
– Я предположил и еще предположу, что если сегодня ночью пропаду я, Доктор не сможет сделать правильных выводов, а если пропадет Доктор, ты ни за что меня не развяжешь.
– Развяжу, – сказала Вероника. – Если сегодня пропадет Доктор, я тебя развяжу, а если пропадешь ты, завтра Доктор меня свяжет.
– Как жаль, что я этого не увижу.
– Доктор, Кэп, я даю вам слово и у вас есть повод убедиться, что я не вру.
– Ты не врешь, Москвичка, но есть в твоих словах одно серьезное упущение.
– Какое?
– По какой-то причине ты ни за что не захотела предположить, что можешь исчезнуть сама.
Вероника посмотрела на Кэпа с удивлением и немым восторгом. Он был прав, и в простом вопросе имелся ответ, который рушил дальнейшие рассуждения.
Капли дождя бились о тент монотонно и грустно. В предсмертном хлопке они гулко разбивались и холодно ползли ткани.
– Я замерзла, – сказала Вероника.
Ей никто не ответил.
– Доктор…. Кэп…. – снова позвала она.
– Вот видишь, – сказал Кэп, – даже психи могут быть предсказуемыми.
По щекам Вероники побежали слезы. Она бесшумно плакала, пока нос не перестал дышать, и всхлипы перешли в голос.
– Артистка, – похвалил Кэп.
Он сел и внимательно рассмотрел неаккуратные стежки, которыми с вечера Вероника заштопал вход.
– И палатку снова зашила.
Вероника не хотела слушать, она ежилась в спальнике, пытаясь удержать последние крупицы тепла.
– Как холодно.
– Извините, девушка, вам может показаться это странным, но не помните ли вы своего обещания?
Вероника достала нож и одним движением разрезала скотч, замотанный еще Доктором, на руках Кэпа.
– Спасибо, – сказал Кэп, – какое облегчение.
Он довольно крутил затекшими руками, разглядывая ладони, как будто впервые их увидел.
– Какой кайф, Москвичка. Как здорово?
– Ты опять меня подозреваешь?
– Ни за что, – очень по-деловому сказал Кэп, – даже мне не вынести Доктора, а тебе и подавно, если, конечно, ты не вошла с ним в сговор и не заманила кусочком колбасы.
– Я поражаюсь тебе, Кэп. Как ты можешь веселиться в такой ситуации?
– А что мне еще остается? Глупо бояться того, чего невозможно избежать.
– Глупо, – согласилась
– Я…. Гм…. Могу предложить, – сказал Кэп. – Это, конечно, не выход, но все же.
– Что?
– Ты очень привлекательная девушка, я чертовски привлекательный мужчина.
– Ну?
– Что ну? Хотя бы согреемся.
– Делай что хочешь.
– Я так не могу. Ты хотя бы улыбнись.
– Что еще я должна сделать?
– Ну, ладно, начнем с того, что принципиальное согласие получено.
Кэп подвинулся ближе и, опустив молнию спальника, полез внутрь. Его пальцы побежали по бедрам, очертили талию и коснулись груди. Прикосновения не были нежными и скорее напоминали массаж, нежели любовную прелюдию.
– Иди сюда.
– Куда?
– Сюда.
– Я уже здесь, чего ты хочешь?
Кэп, сграбастал Веронику и положил на себя.
– Какая ты легкая.
Он шарил руками по ее спине, перебирал волосы, гладил бедра, но Вероника ничего не чувствовала. Ей казалось, что она находится в объятиях машины, очень чужого человека, которого видит в первый раз.
– Теперь наоборот, – Кэп перевернул ее на спину.
Молния олимпийки пискнула, и рука проникла под одежду.
– А-а! – закричала Вероника.
– Что!? Что случилось?
– У тебя руки как у покойника, прекрати!
– Сейчас согреются.
– Нет. Прекрати. Да уйди ты!
Вероника застегнула молнию и села на корточки.
– Ты меня напугала.
– Это ты меня напугал.
Ее плечи била дрожь.
– А, может, он на улице?
Кэп хрипло засмеялся.
– Если не хочешь, так и скажи.
Он демонстративно повернулся спиной.
– Буду спать, все равно без меня не начнут.
– Что не начнут?
– Ничего не начнут. Какая гадость не приключится, это без меня не произойдет, а значит, без меня не начнут.
– А если со мной?
– А если с тобой, значит и тебе спешить некуда.
Вероника положила голову на Кэпа.
– Кэп, дорогой….
– Что?
– Вытащи меня. Пожалуйста.
– Я бы с удовольствием. Но….
– Что но!? Что? Ты же капитан, ты же отвечаешь за пассажира, ты мужчина, в конце концов.
– Какой я мужчина? Я так чупа-чупс. Пососали и бросили.
– Ну, Кэп. Не лежи. Давай двигаться. Давай что-нибудь делать, только не лежи.
– Знаешь, Москвичка. Если честно…. А…, – Кэп махнул рукой и стал отрывать нити, зашившие вход.
Он исчез за клапаном, и долго слышались его сап и тихая ругань. Вероника села на корточки и закутавшись во второй спальник, тихо постанывала. Она очень старалась, не думать о плохом. Но мысли не уходили, и свинцовая тяжесть бытия давила ее к земле.