Таймири
Шрифт:
С такими словами она схватила тряпку и принялась за работу. Генератор тока разочарованно повздыхал, поискрился, а Ипва тем временем разобрала нагромождения клеток, где бегали и тоненько пищали мышки, освободила полки от старых книг, вымыла склянки и выгребла мусор из углов. Почистила ржавчину везде, где только можно, рассортировала посуду по назначению. В общем, так расстаралась, что под конец уже не помнила, зачем пришла в лабораторию. И от усталости завалилась спать.
***
А за господином Каэтта следили. Затаив дыхание, следили. Когда после
«Какой же он стал величавый и статный! Как легко колышутся его одежды! А профиль достоин руки живописца. Я была настоящей дурой, когда отказалась от его уроков!» — корила себя Минорис. Раньше она была глупа, потому что не умела зреть в корень. Но отныне с глупостями покончено. В корень смотреть она научилась. Как истинный естествовед, целую четверть часа проторчала на корточках рядом с сухим деревом, присматриваясь к выступающим из-под земли корням. Она сразу заметила: с деревом что-то не так. У самой почвы, среди нормальных тканей корня обнаружились подозрительные голубые прожилки. Как сосуды на руках у немощного старика.
«К дереву Эльтера я еще вернусь, обязательно вернусь, — решила Минорис, когда Каэтта скрылся за поворотом винтовой лестницы. — Вместе с Таймири. Интересно, как она поживает? Если она вечно будет запираться у себя в комнате, я так и не смогу ее осчастливить. Ипва сделает из меня отбивную!»
Мысль об отбивной подгоняла Минорис, как ничто на свете, и придавала ей немыслимое ускорение. Спустя пять минут ноги принесли ее в столовую, где Таймири и тетушка Ария как раз отужинали и собирались уходить.
— О! Вот ты где! — обрадованно вскричала Минорис. — Вы уж извините, — обратилась она к Арии, — мы тут в прятки играем. Таймири прячется, а я ищу.
— Знакомься, — кисло сообщила Таймири. — Моя тетя.
— По-моему, пока я здесь не появилась, у вас обеих был вполне цветущий вид, — проронила Минорис. — Ясно, понятно. Я удаляюсь. Не буду мешать.
Она нерешительно отступила под тяжелым взглядом подруги.
— Ну, ухожу, ухожу, — виновато добавила она. — Только не забудь, завтра встреча с Эльтером. Вы ведь договорились, не так ли? Я отправляюсь с тобой.
— Только этого не хватало! — пробурчала Таймири, когда Минорис ускакала из столовой. — Она, похоже, вбила себе в голову, что не должна отставать от меня ни на шаг. Это ужасно угнетает.
— Понимаю, — усмехнулась тетушка Ария. — В твоем возрасте у меня тоже была такая подружка. Резвая, неусидчивая и липучая, как водоросли в заливе Оонейль.
— У меня из-за нее голова раскалывается, а внутри как будто давит что-то, — пожаловалась Таймири. — Стоит ей уйти — и боль исчезает.
«Почему только она мне не рада? — недоумевала Минорис, шагая по гулкому коридору. — Ведь, по идее, я должна приносить счастье. А мешочек со спорами, что дала мне Ипва, ничуточки не помогает… Уж и не знаю, стоит ли, вообще, верить на слово преподавателю, даже если он верховный? Может, искусными музами вовсе не
***
Тетушка Ария критически осмотрела комнату племянницы.
— Так вот где тебя поселили? Никакого вкуса, никакого воображения! — проворчала она.
Таймири пожала плечами. Если уж она не сумела привести каморку в надлежащий вид, то тетушка и подавно не справится.
— Здесь не хватает декора, — с апломбом эстета заявила Ария. Слово «декора» она произнесла осторожно, словно бы пробуя на вкус.
— Тетя, ты же ничего не смыслишь в декоре, — с укором сказала Таймири.
— Я, может, и не смыслю. Но, думаю, музы очень даже смыслят, — бойко отпарировала Ария. — Пойдем. В мастерской полным-полно разных комнат. Наверняка в одной из них пылится какой-нибудь короб с вышивками и статуэтками.
24. О параде планет и прожорливой секвойе
В вестибюле было чересчур шумно и оживленно, отчего тетушке Арии немедленно захотелось грохнуться в обморок.
— Не смей, только не здесь, — прошипела Таймири, когда их оттеснили в угол.
— Я не выношу суеты, — простонала Ария. — Нельзя ли найти местечко потише?
В этот момент к стене рядом с ними оттерли какую-то музу. Эта муза была в невероятном охристо-желтом балахоне и широкой соломенной шляпе.
— О, привет! Как поживаете?! — воскликнула она. — Не узнали? Я же Лироя!
У Таймири словно камень с души свалился.
— Как хорошо, что ты здесь! Попробуй разбери, где в этой сутолоке кто! Сегодня что, праздник?
— Бал-маскарад. В честь парада планет! — перекрикивая гомон толпы, сообщила Лироя. — Если хотите участвовать, советую поторопиться. Не то лучшие костюмы разберут.
— Участвовать? Ну, нет! — медленно сползая на пол, подала голос тетушка Ария. — У меня аллергия на маскарады.
— Ваше дело, — с достоинством ответила Лироя. — Но лично я от волшебной одежды в жизни бы не отказалась.
Таймири загорелась любопытством:
— Волшебная одежда, говоришь?
— Да. Во-о-он там! — Лироя махнула рукой в сторону увитой вьюнком, большой застекленной теплицы. — Виноградник открывают лишь по большим праздникам. Что называется, лови момент.
Вход в теплицу заграждала упитанная вахтерша с именной табличкой на груди и требовала соблюдать тишину. Правда, без особого успеха. Тишина, музы и наряды — вещи несовместимые.
— Спокойствие! Всем молчать! Выстроиться в очередь по одному! — выпятив живот, вопила вахтерша.
Таймири и тетушка Ария пробрались к теплице сбоку и прочли вывеску.
— «Виноградник Эльтера»? — пробормотала Ария.
— Вот ни капельки не сомневалась, — фыркнула Таймири. — И он надеялся, что его творение меня здесь задержит?
«Хотя, — пронеслось у нее в уме, — если Эльтер настоящий волшебник, его волшебство может подействовать и на расстоянии. Но что это я! Теперь-то уж меня внутрь никаким пряником не заманишь!»