Тайна дома №12 на улице Флоретт
Шрифт:
Сэмми кивнул.
В грязи у старых рельс что-то закопошилось. Крошечная серая фигурка пискнула и скрылась в канаве. Мальчик навострил уши.
Он так сильно напрягся, что державшая его за руку женщина почувствовала это.
— Что такое, милый? — спросила она.
— Крыса, мэм, — ответил мальчишка. Согнувшись едва ли не вдвое, он принялся выглядывать маленьких зверьков на щербатой брусчатке. — У мистера Пинчиса, менялы с улицы Флит, за одну крысу можно выменять полфунта. Ну а две крысы… Вы знаете,
— Фунт, предполагаю?
— Две крысы — это одна сосиска с жаровни Вислобрюха Баскина.
— Ты ведь не думаешь сейчас начинать ловить… — начала было женщина, но мальчишка вдруг подскочил на месте, воскликнул «Не уйдешь!» и ринулся в туман, потянув за собой и обладательницу потертого футляра.
Погоня, впрочем, не была долгой. Сэмми и его спутница остановились буквально в нескольких шагах от того места, где мальчик описывал своей новой знакомой соотношение крыс к жареной сосиске. Посреди мостовой зиял чернотой открытый канализационный люк; чугунная крышка лежала рядом.
— Ушла! — с досадой топнул ногой мальчишка. Он склонился над люком и глянул вниз.
— Ты же не думаешь туда лезть? — возмущенно спросила женщина.
— О, нет-нет, мэм! Мы под улицы не суемся. Это вотчина тошеров, крысоловов и… — он испуганно прервал себя — было видно: мальчик боится того, о чем предпочел умолчать.
— Может, она недалеко притаилась? — продолжил Сэмми. — Мэм, вы ее не видите?
— Нет, — буркнула женщина с футляром. — Быть может, пойдем?
— Упустил… упустил крыску… А я уже почти-почти заполучил мою сосиску! Я целых два дня ничего не ел!
— А то, что ты выручил на площади? — спросила женщина.
Сэмми совсем пригорюнился:
— Я отдам все Клетчатому. Чтобы он не бил нас с Фичем. Эх, сосиска убежала… Может, крыса все еще там? Может, она повисла там, и я ее достану? Вы не видите?
Женщина нетерпеливо поцокала языком. Она склонилась над черным отверстием в мостовой и прищурилась, пытаясь там что-то разглядеть.
— Видите ее?
— Э-э-э… нет. Ничего не вижу. Видимо, она убежала. Думаю, нам стоит продолжить путь и… ай!
Женщина вскрикнула и машинально выдернула руку из ладони мальчика. Она недоуменно уставилась на подушечку своего большого пальца. Из нее торчала канцелярская кнопка.
— Зачем ты это сделал?! — возмущенно воскликнула она и, поморщившись, достала кнопку.
— Простите, простите меня, мэм… — Сэмми попятился.
— Что это ты задумал? Говори! Немедленно!
— Я… — испуганно залепетал мальчик. — Я просто…
Женщина больше не выглядела добренькой и заботливой. Ее лицо исказилось от гнева, а всклокоченные волосы зашевелились, словно это были не волосы, а клубок червей. Она угрожающе шагнула к Сэмми и… вдруг замерла на месте.
— Что это… такое? — удивленно
Женщина растерла ее пальцами и в следующий миг рухнула на том же месте, где стояла.
Мальчик не торопился к ней подходить. Часто моргая, он глядел на нее, а сердце его безумно колотилось.
— Ты молодец, — раздался голос в тумане. За ним последовал звук шагов, и к Сэмми подошел высокий джентльмен в черном пальто и цилиндре.
— Сэр… — залепетал мальчик, — я все правильно сделал?
— Более чем, — сказал доктор Доу.
Он склонился над лежащей без сознания женщиной, осмотрел ее руку, пощупал шею и запястье, нахмурился.
Женщина вздрогнула и зашевелилась.
— Что… что со мной… — забормотала она.
Доктор поспешно достал из кармана небольшой чехол и извлек на свет стеклянный шприц, заправленный полупрозрачной зеленоватой жидкостью. Он поднес его к шее женщины…
Мальчик зажмурился, а когда осмелился вновь открыть глаза, доктор уже прятал шприц обратно.
— Спускайся и вели Джасперу принести мой саквояж. Нужно торопиться, пока никто нас здесь не увидел.
Мальчик кивнул и припустил к люку.
Доктор остановил его:
— Ты действительно все очень хорошо сделал, Винки с Чемоданной площади, — сказал он. — Ты честно заработал свои пять фунтов.
Мальчик повернулся.
— Я ж не за деньги, сэр… Она похищает детей, а фликам плевать на это.
Винки исчез в люке, и вскоре вернулся вместе с Джаспером и докторским саквояжем.
— Все удалось! — со смесью испуга и восторга воскликнул племянник доктора Доу, глядя на распростертую миссис Паттни.
Его дядюшка раскрыл саквояж, достал какой-то прибор и приложил его к груди учительницы музыки. Отметил, как нервно бродит стрелка в полукруглом окошечке.
— Пока что еще ничего не удалось, — сказал он и поднялся. — Мое самое сильное средство почти не действует, у нас очень мало времени…
Он вручил свой саквояж Винки, и вместе с Джаспером вдвоем они принялись спускать миссис Паттни в люк. Вскоре похитители и их жертва исчезли под землей, а тяжелая чугунная крышка вновь заняла свое место.
Постепенно туман затянул прорехи, и улица Флоретт снова погрузилась в тишину. Как будто здесь ничего только что не произошло.
И только на мостовой возле старых трамвайных путей остался одиноко лежать позабытый коричневый футляр.
***
В кабинете доктора Доу горели все лампы.
Это место никогда не было так сильно освещено, и теперь вылезли наружу те не слишком лицеприятные вещи, которые до того скрывались в стоящей здесь обычно полутьме.