Тайна дома №12 на улице Флоретт
Шрифт:
— Она молчит! — усмехнулся констебль. — Ну разумеется! Она полагает, что ничего действительно страшного не произошло. Вы, те, кто стоит за ее спиной! Вы понимаете, что на месте миссис Паттни мог оказаться любой из вас? Или на месте тех, кто расселен по меблированным комнатам на границе с Гарью — на месте наших несчастных братьев и сестер, подрезанных, доведенных до состояния увядания! Спросите ее, почему она молчит? Спросите миссис Браун, которую вы так почитаете, предупреждал ли я ее о последствиях? О том, что нельзя связываться
— Этот доктор и его мальчишка ничего нам не сделают! — взял слово капитан Блейкли, ближайший соратник миссис Браун. — Им никто не поверит!
— И что дальше, капитан? — Шнаппер сжал кулаки. — Мы снова будем прятаться? Мы продолжим побираться, голодать и болеть?
Капитан хотел было что-то на это ответить, но миссис Браун подняла руку, веля ему замолчать.
— Мы следуем правилам мистера Карниворри, — сказала она. — Он знал, чем нам грозит то, что ты по своей наивности называешь «освобождением».
— Мистер Карниворри мертв.
Стоящие в холле жильцы согласно загудели.
— Так что же ты задумал? — спросила миссис Браун с изрядной долей презрения в голосе. — Захватить Тремпл-Толл? А что дальше? Сонн? Набережные? В Старом центре не допустят этого! Они пришлют парострелков, боевых автоматонов и грохочущие шагоходы! Они уничтожат нас!
Шнаппер язвительно усмехнулся, выражая тем самым безразличие к словам старухи, но усмешка больше напомнила оскал.
— Пусть. У нас есть Скверлум Каберботам. Они не остановят меня. И ты меня не остановишь…
Миссис Браун покачала головой.
— Я не остановлю, — согласилась она, поглядев на что-то над головой констебля. — Но Праматерь остановит.
Шнаппер поднял взгляд. Растение, покрывавшее своды холла, шевелилось. То, что совсем недавно походило на искусный рисунок, ожило…
Несколько увитых листьями лоз-щупалец спускались к констеблю.
Сторонники Шнаппера отпрянули от постамента и вжались в стены, сам же констебль остался на месте в некоем оцепенении. Его рот чуть приоткрылся, он завороженно глядел, как лозы, изгибаясь, медленно приближаются к нему.
— Праматерь… — прошептал Шнаппер и вытянул руку.
Одна из лоз коснулась пальцев констебля, нежно обернулась вокруг его запястья. Констебль ощутил жар. Все внутри забурлило от этого прикосновения. Холл наполнился мягким тягучим ароматом…
— Я же прав, да? — сорвалось с губ Шнаппера.
Лоза поползла ниже, спиралью охватывая его рукав, при этом плавно, но уверенно подбираясь к его плечу. В какой-то момент она сдавила руку констебля так сильно, что он вскрикнул и очнулся.
Мгновенное непонимание за одну секунду переросло в осознание того, что происходит. В попытке освободиться, он схватился за лозу, но та сжала его руку еще сильнее — хрустнули ломающиеся кости.
Шнаппер закричал, и тут одновременно несколько лоз ринулись к нему, оплетая его вокруг пояса,
Констебль из тринадцатой квартиры больше не выглядел зловещим или угрожающим. Под хруст собственных костей он все еще пытался освободиться и кричал:
— Нет! Праматерь! Не нужно!
Но растение не вняло. Толстые сильные лозы обхватили его тело, сдавливая хватку. Всего за пару мгновений он был уже почти полностью опутан и походил на огромную катушку ниток. Ну а затем растение оторвало его от пола…
— Помогите мне! Чего вы стоите?! Помогите!
Жильцы дома № 12 не шевелились. Они не мигая глядели на то, как ревущий и трясущийся зеленый кокон поднимается все выше. С головы констебля сорвался шлем — с глухим стуком он ударился об пол и, покачнувшись пару раз с боку на бок, замер рядом с постаментом.
— Отпусти меня! Отпу…
Крик прервался, когда одна из лоз обхватила голову констебля и проникла ему в рот.
Растение затянуло Шнаппера под самый потолок. Спустя пару мгновений кокон прекратил дергаться и затих. Лозы снова вросли в своды холла и больше не шевелились так, будто Праматерь снова заснула. Из переплетения стеблей и листьев наружу осталась торчать скрюченная в судороге неподвижная рука.
— Так будет с каждым, кто пойдет против Праматери, — сказала миссис Браун. — Возвращайтесь в свои квартиры.
Хозяйка дома № 12 выставила локоть, и капитан Блейкли, поддерживая, повел ее наверх.
Жильцы послушно потянулись к лестнице. Никто не издавал ни звука, никто не решался взглянуть на кокон, замерший под потолком.
Вскоре в холле никого не осталось.
Когда хлопнула, закрываясь, последняя дверь, и дом снова погрузился в тишину, Скверлум Каберботам шевельнулся под своим футляром. Бутон качнулся, тонкая лоза коснулась стекла. Скоро…
***
Багровый дым от химрастоки «Труффель» вырывался из толстой черной трубы, смешиваясь с грязно-серым туманом. Шесть колес стучали по неровной брусчатке.
Громоздкий парофургон свернул у паба «Сварливый Кот» на улицу Файни и покатил вдоль трамвайной линии в сторону канала.
К ночи туман и не подумал отступать — наоборот, он сгустился еще сильнее и стал наползать на стены домов, залепливая окна и забираясь в водостоки. Частные экипажи и городские кэбы ползли в нем, зарывшись едва ли не по самые крыши, и из-за их фонарей создавалось впечатление, будто во мгле в обоих направлениях по мостовой двигаются темно-рыжие комья света, и не более.