Тайна дома №12 на улице Флоретт
Шрифт:
Прежде приходил мистер Дилби, вежливый и благовоспитанный констебль: он неизменно желал ей доброго дня, справлялся о самочувствии и — более того! — терпеливо выслушивал ее размышления о погоде и ценах на нафталин. Что касается усатого громилы, который выбрался из экипажа и протопал к двери дома напротив, то его миссис Роббни никогда прежде не видела. Он не был похож на того, кто будет желать доброго дня, скорее, на того, кто запросто может этот день испортить.
От глядящей в окно гостиной старушки не укрылось также и то, что из «Труддса» вслед за констеблем выбралась еще парочка незнакомых джентльменов — они шмыгнули
— Что-то затевается… — пробормотала миссис Роббни, наблюдая за тем, как констебль стучит в дверной молоток.
Никто не ответил, и полицейский огляделся по сторонам с очень подозрительным видом, а затем — миссис Роббни ахнула! — у него в руках появился небольшой ломик.
— Ой-ой-ой! — прошептала старушка. — Что делается-то?!
Незнакомый констебль выломал замок и скрылся в докторском доме.
Миссис Роббни боялась пошевелиться. Что там? Что там происходит?
Долго гадать ей не пришлось.
Вскоре полицейский и его спутники показались вновь — они вышли из дома все вместе: то ли те двое так же взломали и задние двери, то ли констебль их впустил. Незваные гости что-то обсуждали и выглядели при этом крайне недовольными — видимо, были разочарованы, что никого не застали.
Забравшись в свой клетчатый «Трудс», они захлопнули дверцы, и экипаж покатил в сторону вокзала. Не прошло и минуты, как он свернул за угол и исчез из виду. Дым от растопки постепенно развеялся, а туман затянул прореху — больше в переулке ничто не напоминало о незваных гостях. Разве что дверь дома доктора Доу осталась распахнута настежь…
— Таинственные дела творятся… — пробормотала миссис Роббни и задернула шторы. — Это несомненно самый странный дом во всем Тремпл-Толл!
Миссис Роббни была не права. Пусть дом доктора Доу и мог показаться несколько странным, все же были в Саквояжном районе дома и постраннее. Те, в которых обитали жуткие и постыдные тайны, где творилось такое, от чего у миссис Роббни мигом встали бы дыбом ее седые волосы.
Взять, к примеру, дом № 24 на Каштановой улице, в котором жила злобная кукла, прикидывавшаяся маленьким мальчиком. Или дом № 35 на улице Слив, где происходили события настолько… чудные, что иначе как сумасшествием их и не назвать. Или оплетенный паутиной дом по адресу «Комодная улица, № 7», где кошмары оживали и прятались по углам. Или дом № 11 по улице Своррол, на крыше которого разместилась небольшая обсерватория, наблюдающая вовсе не за звездами, а за теми, кого якобы даже не существует. Или зловещий черный особняк «Чайноботтам» на углу улиц Ламповой и Тёрнс, из которого по ночам раздается детский смех, притом, что там нет никаких детей. Или… старый дом на пустыре у канала, возле разрушенного моста и заброшенной трамвайной линии — дом № 12 на улице Флоретт.
Разумеется, миссис Роббни из переулка Трокар ничего не знала о тайнах всех этих мест, а последнее она и вовсе отнесла бы к домам благополучным и почтенным. Когда-то старушка ездила в Фли на рынок, еще до того, как мост был сломан. Трамвай останавливался возле дома № 12, и она любовалась стоящей за ним оранжереей, представляя себе, какие там причудливые растут цветы и растения. Миссис Роббни любила цветы и мечтала жить в доме, у которого есть оранжерея…
Старушка очень удивилась бы, если бы узнала, что незнакомцы, которых она видела
Вскоре миссис Роббни уже позабыла о странном вторжении в дом соседа. Она взяла дневник, макнула ручку в чернильницу и вывела: «Наблюдения за переулком продолжаются… Сегодня человек с железными зубами не появлялся. Быть может, он вернется завтра вечером. Я должна доказать миссис Перкс и мистеру Уигли, что он мне не примерещился…»
Закончив писать, миссис Роббни проворчала:
— Иду, уже иду! Сейчас, мистер Роббни! Я о вас не забыла! Время ужина, да!
Она открыла стоявшую на столе банку, полную жужжащих мух и, выбрав одну пожирнее, опустила насекомое в широко раскрытую пасть мухоловки в горшке. Муха прилипла к тонким волоскам внутри, и ловушка закрылась.
Ну а коричневый клетчатый «Трудс» все отдалялся, в то время как трагичные события, которые вскоре должны были взбудоражить весь Тремпл-Толл, все приближались.
Ну а миссис Роббни вернулась к окну и своим наблюдениям за переулком. В тот момент она и представить не могла, что прочтет завтра в «Сплетне». Утренняя статься, которой пока еще не было даже в голове ее автора, должна была заставить старушку из дома № 6 взглянуть на мистера Роббни по-другому.
***
Темнота квартиры лишь подчеркивала отвратительность происходящего. Нотный пюпитр лежал на полу, повсюду были разбросаны клубки ниток, выкатившиеся из перевернутой корзины, в углу замерло кресло-качалка. По ковру скреблось нечто тонкое, извивающееся, шуршащее листьями. Это нечто отрастало от шевелящегося рядом большого бесформенного кома.
— Да, я знаю… знаю, миссис Паттни, — негромко проговорил констебль Шнаппер. Он стоял в двух шагах от клубка лоз и стеблей и глядел на него, гневно сжав кулаки.
Растение, прикованное к стене и полу, дернулось — зазвенели цепи.
— Она не должна была так с вами поступать. Нет, не должна была…
Пасть мухоловки раскрылась, и из нее исторглось преисполненное муки шипение.
— Вашей вины здесь нет, — сказал констебль. — Это все проклятый доктор Доу. Хотя если бы Браун не трогала девчонку Трикк, он не схватил бы вас, и нас бы не разоблачили.
Лозы растения-монстра рванулись к нему, но железные кандалы удерживали крепко, они разрывали плоть мухоловки, на пол капала зеленая кровь.
— Она не должна была так поступать с одной из нас. А я говорил… я предупреждал старуху, но она ведь никого не слушает. И вот к чему мы пришли. Я всегда был против того, чтобы она усыпляла тех, городских. Вы можете понять этот абсурд?! Браун заботит, чтобы мы размножались, но ей плевать на то, что будет в дальнейшем с детьми Праматери.
Миссис Паттни попыталась подползти ближе к констеблю, но цепи не позволили ей этого.
— Я освобожу вас, — пообещал Шнаппер. — Позже. Когда сделаю то, что должен. Браун не сможет мне помешать, а Праматерь… она будет довольна, когда я ее накормлю по-настоящему. Потерпите немного.
Констебль развернулся и двинулся к выходу из квартиры учительницы музыки. За его спиной раздался приглушенный стон.
Выйдя на лестницу, он прошел по дому, стуча в некоторые двери: два стука, пауза, еще стук. Двери квартир начали скрипя открываться.
Время выжидания и пряток в тени прошло.