Тайна двух лагерей
Шрифт:
– Настя, привет, – улыбнулся Гуров. – Ты меня, наверное, помнишь. Меня твоя мама Любовь Сергеевна попросила заскочить и передать тебе паспорт.
– Ой, спасибо, дядя Лева! – улыбнулась не очень весело девушка. – Я его забыла, а сейчас нам оформляться на работу надо, а я без документов. Спасибо вам огромное!
– Я смотрю, у вас тут работы в самом разгаре. Скоро открытие сезона! – Гуров обвел рукой здание корпуса, а потом взял девушку под локоть и увлек в сторонку, к лавке у стены. – Давай-ка, Настенька, немного поговорим с тобой про ваши дела. Что тут у вас происходит?
– Несчастный случай, дядя Лева, – вздохнула девушка и, сняв с головы бейсболку,
– Ну, несчастные случаи бывают, Настюша, – Гуров похлопал девушку по руке. – Чего уж там. Рабочего, конечно, жалко, но мне кажется, причина тут в несоблюдении требований охраны труда и правил безопасности. Разберутся!
– Да тут еще такое, дядя Лева… – девушка замялась и почему-то тревожно обернулась и посмотрела по сторонам. – У нас Ритка Логинова записку получила и теперь не знает, куда деваться. Струсила, а ей не разрешают домой уехать, говорят, что еще допрашивать будут. А ей знаете, как страшно!
– Тихо, Настюша, тихо, – остановил девушку Гуров. – Ну-ка с самого начала. Что за записка, с какими угрозами, кто передал?
– Ну, короче, так было. – Настя собралась и попыталась начать рассказывать все по порядку.
Максим, тот самый рабочий, который упал в яму, выкопанную для заливки бетона, и умер, был парнем хорошим, и ему нравилась Рита Логинова. Рита, как и другие девушки, была студенткой, досрочно сдала сессию, чтобы поехать на подработку в детский оздоровительный лагерь. Сначала волонтером, а потом, когда откроется первая смена, остаться вожатой в одном из отрядов. Когда тело рабочего увезли на «Скорой», девчонки, кто посмелее, бегали к той яме, чтобы посмотреть. Говорят, там кровь и вообще жутко. А утром Ритка нашла у себя под подушкой записку с угрозами, что если она раскроет рот, то и ей не жить. А о чем речь, о чем рот раскрывать нельзя, вообще непонятно. Короче, жуть, да и только!
Выслушав рассказ девушки, Гуров посмотрел на наручные часы. Да, ситуация, конечно, неприятная. Ладно бы еще только нелепая смерть рабочего, но тут еще и записка. Наверняка чья-то неумная и циничная шутка. Как-то придется рассказать обо всем этом Маше и, конечно же, ее подруге. Сам Гуров о дурацкой записке умолчал бы обязательно, но вот Настя, с ее юношескими эмоциями, расскажет обязательно. Ладно, решил Лев Иванович, времени еще немного есть и стоит поговорить с оперативником.
Когда Гуров поднялся на веранду, молодой человек закончил опрос свидетеля и собрался было идти за следующим, но тут увидел неизвестного мужчину старше себя по возрасту, в очень хорошем костюме и с очень серьезным лицом. Почему-то лицо незнакомца заставило молодого опера насторожиться. У Гурова не было времени на игры в загадочность, и он с ходу показал молодому человеку свое удостоверение. К удовольствию сыщика, молодой опер нисколько не испугался, не изобразил чинопочитание, а, наоборот, деловито представился:
– Оперуполномоченный уголовного розыска лейтенант полиции Безруков. Слушаю вас, товарищ полковник.
– Это я вас слушаю, товарищ лейтенант, – спокойно ответил Гуров и кивнул на стул. – Давайте-ка присядем и вы мне коротко и внятно доложите о том, что здесь произошло. Про смерть рабочего, про странную записку.
– Дело обстоит следующим образом, товарищ полковник. – Лейтенант послушно сел на стул напротив гостя и терпеливо стал пояснять: – Вчера вечером
– И вы решили начать оперативные мероприятия именно с этого лагеря? – удивился Гуров, сразу отметив себе несоответствие и странность ситуации.
– Там работы больше, а здесь просто дежурный сбор информации и объяснения очевидцев. Закончу здесь, а потом плотно возьмусь за второй лагерь.
– Каким образом было совершено убийство в «Росинке»? – спросил Гуров озабоченно.
– Самодельный нож, изготовленный кустарно из куска стали. Ударили в спину под лопатку и даже нож не извлекли. Рабочий умер почти сразу. Простите, товарищ полковник, вы все подробности можете узнать в нашем отделе полиции, а мне нужно спешить. Оба лагеря в первую смену ждут иностранных детей, а тут такой скандал. Мне нужно закончить работу.
– Хорошо, работайте, – кивнул Гуров, озадаченно барабаня пальцами по столу.
Лев Иванович сразу подумал о Насте Овчинниковой и странных совпадениях. Двое погибших рабочих, две записки, а об одной из них лейтенант даже не знает. Проводив взглядом оперативника, Гуров поднялся и поспешил назад к корпусу, где работала Овчинникова. Он вызвал Настю и попросил позвать ту самую Маргариту и чтобы та принесла записку.
Девушка оказалась довольно крупной, выглядевшей взрослой не по годам. Она испуганно посмотрела на Гурова, потом на подругу, но Настя успокоила Риту, что Льва Ивановича знает давно, он друг ее мамы и обязательно во всем разберется.
– Я ее выкинула со страху, – призналась Рита. – Меня так трясло, что я порвала ее на мелкие кусочки и смыла в унитаз.
– Кто еще знает о записке?
– Только Настя, мы с ней дружим, и еще одна девочка. Но она никому не расскажет. Она и мне советовала никому не говорить.
– Хорошая девочка, правильно посоветовала, – одобрил Гуров и достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и авторучку. – Теперь, Рита, вспомни текст, точно его вспомни.
На глазах Риты вдруг появились слезы. Девушку затрясло, да так, что ей пришлось обхватывать себя руками, чтобы унять этот озноб страха. Настя обняла подругу, прижала к себе. Рита не сразу из-за спазма лицевых мышц смогла произнести, но потом все же выдавила из себя:
– «Откроешь рот – и пойдешь за ним следом…» Так там было написано.
– Ну, все, все, Рита. – Гуров погладил девушку по голове. – Теперь ты под защитой полиции и тебе ничего не грозит. Ты лучше расскажи о Максиме Смирнове. Что он был за человек?
– Не знаю, – пожала Рита плечами. Озноб начинал проходить.
– Ну он же вроде ухаживал за тобой, знаки внимания оказывал, – напомнил Гуров.
– Да какое там ухаживание, – вздохнула девушка. – Это типа игры было. Как-то раз на пороге столовой я споткнулась и тапочку с ноги потеряла, а он следом шел, подобрал и при всех шутливо встал на колено, как перед Золушкой из сказки. Ну, я подыграла. Всё при людях. Так, поприкалывались. Ну и при встрече иногда продолжали прикалываться. Всем было весело. А так-то я его близко не знала. Ну, пару раз разговаривали с ним. Я сказала, где учусь, он рассказал, что работает в бригадах, зарабатывает на машину. А живет с матерью.