Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник)
Шрифт:
– Неужели?
– Мирей, танцовщица.
Месье Карреж и комиссар посмотрели друг на друга и кивнули, как будто подтверждая какие-то свои прошлые мысли. Следователь откинулся в своем кресле, соединил перед собой пальцы обеих рук и уставился в потолок.
– Неужели? – повторил он. – А то мы всё не могли понять… – он кашлянул. – Слухами земля полнится.
– Эта дама пользуется весьма дурной славой, – пояснил месье Ко.
– А кроме того, – мягко заметил Пуаро, – она еще
Кровь бросилась в лицо ван Олдину. Миллионер наклонился вперед и хлопнул рукой по столу.
– Послушайте! – воскликнул он. – Мой зять – законченный негодяй. – Переводя взгляд с одного лица на другое, продолжил: – И я это очень хорошо знаю. Симпатичный, с обходительными манерами… В какой-то момент и я был им очарован. Думаю, что он разыграл тут целую трагедию, когда вы сообщили ему новости. То есть если он уже их не знал.
– Да нет, для него это было полной неожиданностью. Он был потрясен.
– Проклятый лицемер, – заметил ван Олдин. – Наверняка разыграл здесь большое горе?
– Да нет же, – осторожно сказал комиссар. – Я бы так не сказал. А вы что скажете, месье Карреж?
Следователь соединил кончики пальцев и полуприкрыл глаза.
– Шок, растерянность, ужас – это все было, – задумчиво проговорил он, – а вот большого горя не наблюдалось.
– Позвольте спросить вас, месье ван Олдин, – вмешался Пуаро, – месье Кеттеринг что-то получает в случае смерти вашей дочери?
– И не так уж мало – два миллиона, – ответил американец.
– Долларов?
– Фунтов. Я положил эти деньги на имя Рут в день ее замужества. Она не написала завещания и не имеет детей, так что деньги достанутся ее мужу.
– С которым она была на грани развода, – негромко повторил Пуаро.
– Именно так.
Комиссар, повернувшись, внимательно посмотрел на сыщика.
– Уж не хотите ли вы сказать… – начал он.
– Я ничего не хочу сказать, – прервал его Пуаро. – Раскладываю факты по полочкам, вот и все.
Ван Олдин смотрел на него со все возрастающим интересом.
Человечек встал.
– Не думаю, что смогу быть вам еще полезен, месье судья, – сказал он вежливо, кланяясь месье Каррежу. – Надеюсь, вы будете информировать меня о том, что происходит? Это будет очень мило с вашей стороны.
– Ну конечно. Обязательно.
Ван Олдин тоже встал.
– А от меня вам что-нибудь еще нужно?
– Нет, месье. На данный момент у нас есть вся необходимая информация.
– Тогда я немного прогуляюсь с месье Пуаро. Если он, конечно, не против.
– Почту за честь, – ответил сыщик с поклоном.
Ван Олдин зажег большую сигару и предложил такую же Пуаро. Сыщик отказался, предпочтя свои крохотные сигаретки. Обладая
Пройдя несколько минут в полном молчании, миллионер обратился к сыщику:
– Если я правильно вас понял, месье Пуаро, то вы ушли на покой?
– Именно так, месье. Теперь я наслаждаюсь жизнью.
– Но все-таки вы помогаете полиции в расследовании этого дела?
– Месье, когда на улице врач проходит мимо жертвы несчастного случая, разве он говорит: «Я уже отошел от дел, и я продолжу свою прогулку», – если человек перед ним истекает кровью? Если б я уже был в Ницце и полиция послала бы за мной с просьбой о помощи, – я бы отказался. Но это происшествие даровано мне самим Господом.
– Вы были на месте преступления, – задумчиво сказал ван Олдин. – Вы ведь осматривали купе, не так ли?
Пуаро согласно кивнул.
– И, несомненно, нашли какие-то вещи, которые заставили вас задуматься?
– Возможно, – ответил детектив.
– Надеюсь, вы понимаете, к чему я клоню? – спросил Руфус. – С одной стороны, мне кажется, что с этим графом де ля Рош все абсолютно ясно, с другой – я далеко не дурак. Я внимательно наблюдал за вами весь последний час, и мне кажется, что по каким-то свои причинам вы не согласны с официальной версией?
– Но я ведь могу и ошибаться, – Пуаро пожал плечами.
– Вот мы и добрались до той услуги, о которой я хочу вас попросить. Вы согласны действовать от моего имени во всем этом расследовании?
– Лично от вашего имени?
– Именно это я имею в виду.
Пуаро помолчал несколько секунд.
– А вы понимаете, о чем просите? – спросил он наконец.
– Думаю, что да, – ответил американец.
– Очень хорошо. Согласен, – сказал Пуаро. – Но в этом случае вы должны абсолютно честно отвечать на мои вопросы.
– Ну, конечно. Это не подлежит обсуждению.
Манеры Пуаро изменились – теперь перед ван Олдином стоял деловой и довольно бесцеремонный мужчина.
– Этот вопрос о разводе, – задал он первый вопрос. – Вы лично посоветовали дочери начать процесс?
– Да.
– Когда?
– Дней десять назад. Я получил от нее письмо, в котором она жаловалась на своего мужа, и прямо заявил ей, что развод – это единственный выход из создавшейся ситуации.
– А на что именно она жаловалась?
– Его стали часто видеть в обществе женщины с дурной репутацией, той самой, о которой мы говорили, – танцовщицы Мирей.
– Танцовщицы… Ха-ха! И мадам Кеттеринг была против? Она что, любила своего мужа?
– Я бы так не сказал, – ответил Руфус, немного поколебавшись.