Тайна исхода

Адамс Уилл

Лили всегда давала волю своему богатому воображению, и это сильно отравляло ей жизнь. Иногда оно так разыгрывалось, что самым лучшим способом прекратить воображаемые насмешки ей казалась смерть, представлявшаяся долгожданным избавлением. Она даже начала сама себя мучить, отвешивая себе пощечины и втыкая ножницы в руку. Но однажды дядя, без всякой задней мысли, подарил ей ставшую ему ненужной портативную камеру. До сих пор воспоминания об этом оставались очень яркими. Одним приближением видоискателя к глазу она закрывала ненавистное пятно, что само по себе уже казалось чудом. Но главное — она получила власть, изменившую всю ее жизнь. Власть показать других хорошими или плохими. Сделать их по своему усмотрению красивыми или

уродливыми. И она полностью воспользовалась этой властью. В ней открылся настоящий талант. Она обрела себя и почувствовала к себе уважение. И что особенно важно — нашла свое призвание.

Она распаковала оборудование, подсоединила провода, надела наушники, проверила уровень света и громкости, водрузила камеру на плечо и повернулась к Гейл.

— Так что вы начали рассказывать? — спросила она.

— Господи! — сказала ошарашенная Гейл. — Я думала, вы собираетесь снимать талалат, а не меня.

— Мне нужно все, — ответила Лили, которой не раз приходилось помогать людям избавиться от волнения перед камерой. — Не нужно нервничать. У Чарльза все расписано по сценарию. И он наверняка уже ничего не будет менять, поверьте. И вам все равно надо будет подписывать разрешение на выпуск. Так что если не понравится…

— Ладно.

— Спасибо. А теперь присядьте. Так. Выпрямите спину и посмотрите наверх на меня. Нет, не так. Подбородок выше. Еще немного. Вот так! Отлично! Теперь положите правую руку на кирпичи.

— Вы уверены? Я себя чувствую очень странно.

— Зато выглядите отлично! — улыбнулась Лили. — Доверьтесь мне. Я это умею. А теперь начните с самого начала. Представьте, что я ничего не знаю. Ведь это, стыдно признаться, очень близко к правде. Итак, что это за место? И что такое талалат?

III

В темноте вспыхнули красные стоп-сигналы пикапа и исчезли за невысокой грядой. Нокс не сводил с этого места взгляда и перешел на бег трусцой, чтобы восстановить дыхание. Он добрался до гряды, осторожно выглянул, но ничего не увидел. Он побродил в темноте и, отчаявшись, уже собирался вернуться, как услышал справа резкий металлический звук. Он взобрался на другую гряду и заметил на другой стороне припаркованный в низине пикап с выключенным двигателем. Никаких признаков жизни, только из ямы рядом пробивался слабый свет.

Будь у него любой навигатор глобальной системы позиционирования, он бы просто засек координаты и отправился в полицию. Но без навигатора найти это место будет практически невозможно. Горизонт оставался чистым, не считая крохотного язычка сжигаемого природного газа и темных очертаний труб электростанции вдалеке. Он подполз ближе. Яма оказалась лестничным маршем, спускавшимся через люк в помещение, где урчал генератор. Нокс подобрался к пикапу, в кузове которого оставались всего три ящика. Внутри первого находилась глиняная статуя мальчика, прижимающего палец к губам. Гарпократ, [29] бог, почитаемый в Египте, Греции и Риме. Он сфотографировал статую и собирался заглянуть во второй ящик, как услышал шаги. Нокс тут же соскользнул на землю и притаился под грузовиком. Появились три молодых человека и подошли к грузовику, поднимая клубы пыли, от которой Нокс едва не закашлялся. Они забрали последние ящики и направились обратно. По пути им встретился Гриффин, который вылез, тяжело отдуваясь. Он подошел к пикапу и сел на кузов, заставив скрипнуть подвеску и перекрывая Ноксу пути отхода. Прошла минута. Затем еще одна. Юноши снова вышли.

29

В Древней Греции и Древнем Риме имя египетского бога Гора, которого стали почитать как бога молчания.

— Ну что ж, поехали за последней партией, — тихо сказал Гриффин, вздыхая. Все забрались

в пикап и тронулись, оставляя Нокса на совершенно открытом месте. Он просунул руки под себя и прижал голову к камням, ожидая, что его немедленно обнаружат. Но они скрылись за грядой, так и не оглянувшись назад. Нокс поднялся и подошел к яме. Свет продолжал гореть, а люк остался поднятым. Такую возможность упускать просто нельзя! Хотя Омар наверняка уже сходил с ума от беспокойства. Нокс осторожно спустился в помещение, опасаясь, что его выдадут удары громко стучавшего сердца. Внутри никого не обнаружилось, а тишина нарушалась только негромким тарахтением генератора в углу. Неожиданно генератор стих и тут же вновь ожил, громко чихая и дергаясь, отчего по полу пробежала вибрация. Лампочки погасли, но почти сразу зажглись, а генератор набрал обороты и вновь заработал как прежде. Нокс подождал, пока сердце не сбавит свои обороты, и проверил время. Гриффину потребуется минут пятнадцать. Значит, в его распоряжении имелось десять минут.

Сводчатые переходы вели налево и направо. Он повернул налево. Проход извивался то в одну, то в другую сторону и поворачивал туда, где известняк был мягче всего. Через каждые несколько шагов на оранжевом проводе висели лампы, отбрасывая жутковатые тени от неровных стен и потолка. Неожиданно проход вывел в большую подземную пещеру, в стенах которой были вырезаны вертикальные проемы с саркофагами, а посередине лежали ящики и коробки. Нокс сфотографировал скелет в одной из погребальных ниш, пустые глазницы скелета устремлялись вверх. Ессеи считали смерть нечистой — похороны в таком общем месте были просто немыслимы. Это наносило большой удар по его теории терапевтов.

На рабочем столе были закреплены камера и ультрафиолетовые лампы. Под столом сложены поддоны и коробки с технологическими картами, приклеенными скотчем: артефакты, которые предстояло сфотографировать. Нокс открыл одну коробку. В ней находилась глиняная масляная лампа в форме плотоядного сатира. В следующей коробке — серебряное кольцо, в третьей — фаянсовая чаша. А от содержимого четвертой коробки у него побежали мурашки. Она была разделена на шесть маленьких отсеков, и в каждом из них лежало сморщенное и мумифицированное человеческое ухо.

ГЛАВА 8

I

— Мы находимся сейчас внутри пилона храма Амона, — начала рассказ Гейл, и ее голос отдавался гулким эхом в просторном помещении. — Его строительство завершилось в период царствования Рамзеса II, но со временем он обветшал и его полностью перестроили Птолемеи. [30]

— И какова его связь с Амарной?

— Да, — покраснела Гейл, — прошу прощения.

30

Династия правителей Египта в III–I вв. до н. э. — в эпоху эллинизма. Основана полководцем Александра Македонского Птолемеем I.

— Извиняться не надо. Вы очень естественны, и камера вас обожает.

— Спасибо, — криво улыбнулась Гейл, не скрывая скепсиса. — Как вы знаете, египтяне строили свои сооружения и храмы с помощью больших блоков, добытых в каменоломнях, — примером могут служить пирамиды. Но их добыча и транспортировка была дорогой и занимала много времени, а Эхнатон торопил. Ему требовались храмы Атона в Карнаке и Амарне, и очень быстро. Тогда его инженеры стали использовать новый тип строительного материала — талалат. Он весил около ста фунтов, что позволяло его поднимать и доставлять на нужное место одному рабочему, хотя постоянная переноска таких тяжестей явно не шла на пользу здоровью. И когда стены были возведены, на них высекались и расписывались красками большие рельефы, как на огромном телевизионном экране размером со стену.