Тайна одноглазой «Джоконды»

Роньшин Валерий Михайлович

– Ты что-то нашел, Гафч?

Гафчик поднял с земли небольшой предмет и подбежал ко мне. В зубах он сжимал мой мобильник. Видно, когда тело Немухина волокли к машине, трубка выпала из его кармана.

Самое смешное, что телефон… звонил.

Глава XVI

Черное пятно

Я забрала у Гафча трубку и поднесла к уху.

– Слушаю!

– Привет, птичка-синичка, – раздался в трубке то ли мужской, то ли женский голос. Это еще кто?..

– Вы кому звоните? –

спросила я.

– Тебе, птичка, тебе…

– По-моему, вы не туда попали.

– Да нет, как раз туда.

«Кто это может быть?..» – лихорадочно соображала я.

– А вы кто? – прямо спросила я.

– Скоро узнаешь.

– Слушайте, что вам надо?! Звоните среди ночи в чужую квартиру…

– Ха-ха-ха! – послышался в трубке визгливый смех. – Ты отлично знаешь, птичка, что я звоню не в квартиру, а на мобильный телефон.

Так, понятно. Значит, ему (или ей) известно, что мой московский номер переадресован на мобильник. Может, это кто-нибудь из секретной службы? Но тогда зачем играть в кошки-мышки?

– Извините, – сказала я, – мне завтра рано вставать в школу. До свидания.

– Хватит валять дурака, Мухина! – с угрозой произнес писклявый голос. – Пора открыть карты. Твое досье из архива «Д» похищено мной! Ясно, птичка?! – Куда уж яснее…

– Я знаю о твоем таланте суперагента, – продолжал голос. – Настал час использовать этот талант по назначению.

– Ничего у вас не получится, дяденька, – презрительно ответила я. – Или кто вы там – тетенька?! Я для вас и пальцем не шевельну. Так что зря старались, воруя мое досье.

В трубке снова зазвучал визгливый смех.

– Ха-ха-ха… Ну ты меня насмешила, Мухина. А теперь я тебя насмешу. Посмотри на свое левое плечо.

– Что? – не поняла я.

– Посмотри на левое плечо, – повторил голос.

– Чего я там не видела?

– Посмотри, птичка, посмотри.

Я спустила с плеча куртку и посмотрела. На коже четко выделялось… черное пятно.

У меня аж дыхание перехватило.

– Алло! Алло! – закричала я в трубку.

– Убедилась, птичка?

– Что все это значит?!

– Ты обречена, птичка. Помнишь официантку из Дансинг-холла?..

– Какую еще официантку?!

И тут я вспомнила!

Да, да, официантка. Мы сидели с Володькой в баре; было душно, и я сняла куртку, оставшись в одной маечке. К столу подошла официантка, наклонилась и оцарапала мне плечо ремешком своих часиков. Я еще тогда подумала: странный у нее какой-то ремешок: весь утыкан маленькими острыми шипами.

– Да, помню, – сказала я.

– Через царапину в твою кровь попал смертоносный яд. Действует он весьма своеобразно. Сначала у тебя начнут выпадать волосы, потом зубы, затем ногти… Ты слышишь меня, птичка?

Я потрясенно молчала.

– …Отвалятся пальцы, за пальцами – руки, уши, нос и, наконец, голова. Ты развалишься на части, птичка. Понятно?

– Да, – чуть слышно пролепетала я.

У

меня прямо ноги от страха подкосились. Я опустилась на мокрый асфальт.

– Но если ты, птичка, выполнишь мою маленькую просьбу, я дам тебе противоядие. Выбирай: моя просьба или немедленное разрушение.

Выбор был невелик.

– Чего вы хотите?

– Пустячок. Ты должна украсть из Эрмитажа полотно Леонардо да Винчи.

– Какое еще полотно?

– «Джоконду», птичка, «Джоконду».

– Вы с ума сошли! – заорала я. – Это же самая знаменитая картина в мире! Да ее охраняют почище, чем американского президента!!

Трубка молчала.

– Эй, вы меня слышите?!

– Слышу, птичка, слышу. Но это твои проблемы. Тебе дан от природы талант суперагента, вот и используй его для похищения картины. Если, конечно, не хочешь развалиться на куски. – Голос противно захихикал. – Через неделю я опять звякну. Надеюсь, к тому времени «Джоконда» уже будет у тебя. И мы совершим взаимовыгодную сделку. Ты мне – «Мону Лизу», я тебе – противоядие. Ясно?!

– Ясно, – вздохнула я.

– И прими дружеский совет на прощание. Не ходи к врачам. Зря время потеряешь. Яд, которым ты отравлена, неизвестен медикам. Спокойной ночи, птичка.

– Постойте! – воскликнула я. – Скажите хотя бы, кто вы? Мужчина или женщина?..

– Я не мужчина и не женщина, – прозвучал странный ответ. – Я – Смерть.

– Кто?!

– СМЕРТЬ!

Пи-пи-пи-пи-пи…

Глава XVII

Палочка-выручалочка

Я продолжала держать трубку возле уха и слушать короткие гудки. Минуту, вторую, третью… Мне было так плохо, словно я поганками объелась. Боже мой! Выходит, теперь я уже не Эмма Мухина, а ходячий труп.

Ой, мамочка!

Вдруг так захотелось очутиться дома, в постели, под двумя одеялами. Накрыться с головой и уснуть. А утром проснуться – а это все лишь дурной сон.

Я опять спустила с плеча куртку и посмотрела на пятно. Ни фига себе, какое огромное. Неужели я обречена? Такая юная, красивая… За свои неполные четырнадцать лет в какие только переделки я не попадала. Но в такую точно нет. Что и говорить, ловкая особа эта Смерть. Вот кто по-настоящему холодный и расчетливый убийца. Куда там до нее замухрышке Муму с его мумуканьем и ножом.

В общем, я не на шутку перепугалась.

А вы бы не перепугались? Представьте, вам среди ночи звонит непонятно кто и на полном серьезе сообщает, что через неделю вы отбросите копыта. Представили?.. То-то же!

Я сидела на асфальте, словно оглушенная. В голове не было ни одной здравой мысли. Ни од-ной! Такая тоскливая тоска на меня навалилась, тоскливее даже, чем похоронный марш Мендельсона.

Гафчик, чувствуя, как мне скверно, тыкался острой мордочкой в мои колени.

– Все, Гафч, – грустно сказала я, – пришел Эмке Мухиной конец.