Тайна озера Кучум

Топилин Владимир Степанович

на волнующие вопросы.

Все мысли конечно же о нём. Она представляет его, высокого,

сильного, улыбающегося. Вот он сейчас спешит по ночной тайге

в поисках целебных ягод. Смел, быстр, ловок, как настоящий

Куркогир, герой древних сказок. Он один в этой ночной глуши,

но Уля не боится за него, потому что знает, что все подстере­

гающие опасности Сергей преодолеет легко. Ещё потому, что

с ним Кухта. Она всегда поможет и защитит в трудную минуту.

И ещё потому, что он, её любимый

человек, относится к тайге,

как к родной матери, с уважением и любовью. К таким людям

мать тайга благосклонна. Уля знает, что всё будет хорошо. Сергей

вернётся живым и невредимым, без всякого сомнения. Но только

когда? Через час, два... Или к утру. Расстояние до гольца немалое,

три или четыре километра. Кратковременная разлука волнует

душу девушки. До этого, пока они были вдвоём, вместе, Уля не

испытывала такого острого чувства одиночества. А почему-то

сейчас, когда он ушёл в темноту, ей захотелось быть рядом. Не

потому, что она боялась остаться одна с Костей. Нет. За время

трёхдневного пути привыкла быть рядом с ним. А теперь в час

разлуки поняла, что не может без него...

В памяти вспыхнул момент, когда он метким выстрелом в ша­

ровую молнию спас Залихватова. Вот он пошёл вместе с ней за

Костей, торопится спасти жизнь человеку. А те, особенно острые,

яркие, моменты, когда он протягивает свою руку, помогает

взобраться на карниз или, наоборот, спуститься с камня. Таких

случаев за прошедший день было много, потому что Уля хитрила,

сама выбирала трудный путь. Ей было приятно это внимание,

когда он спокойно и в то же время нежно сжимал своей ладонью

её хрупкие пальчики. В этот момент Уля чувствовала горячим

подсознанием непонятный импульс, который как ударом молнии

заставлял биться её сердце порхающей куропаткой. И то, что

подобное происходило и с ним, было видно по его лицу. В эти

201

елАДИМИР т о п и л и н

мгновения Сергей становился тихим, почти робким и краснел

от ушей до кончика носа.

Уля вроде бы смотрит на костёр, а её внимание на окружаю­

щий мир. Все её чувства напряжены до предела. Она слушает, не

донесётся ли какой-то звук? Время от времени втягивает носом

воздух, не принесёт ли он знакомый запах? Смотрит печальными

глазами через поляну, не появится ли знакомый силуэт? По­

степенно вкрадывается в её сердце тревога, оно рвётся на части

и просит: пожалуйста,

приди как можно скорее! Она уже готова

ругать Сергея за то, что он ходит так долго.

Ей кажется, что прошло много времени, два или даже три часа.

Небо посветлело, а вместе с ним и притаившаяся тайга. Рога­

тый месяц завис над головой. Ещё несколько минут — и в тайге

стало светло, как днём. Это хорошо. Сергею будет хорошо видно

дорогу назад. Но где же он? К этому времени можно было уже

прийти. А может быть, Уле это просто кажется, потому что она

ждёт и подгоняет время.

В волнении девушка вставала, отходила по поляне далеко

в сторону, чтобы не было слышно храпа Кости и писка костра,

напрягая слух, молча слушала. Нет, не идёт. Тишина, как ночью

в избушке. Хотя нет, что-то происходит, вон там сбоку, внизу.

Кто-то идёт. Но как он попал туда, когда должен появиться с вос­

тока? Может, зверь какой идёт, сокжой или медведь?

А шаги слышны всё чётче, ближе. Различимо, как шуршат

копыта по подмёрзшему насту. Поняла, что это вышагивает

сокжой. Идёт на перевал. Этот бродяга любит ходить по гольцам

ночью при луне. Сейчас прёт точно на костёр. Не видит костра,

не чувствует запах. Дым поднимается столбом, вверх. Вместе

с ним и запахи людей. Вот сейчас он должен появиться на по­

ляне. Эх, была бы винтовка...

Уля вдруг почувствовала острый приступ голода. Последний

раз они ели в обед, пили чай с лепёшками. Но с тех пор прошло

много времени, да и быстрое передвижение по белкам, погоня за

Костей не прошли даром. А с собой нет даже крошки хлеба. Они

пошли с Сергеем ненадолго, а получилось так, что отбились от

каравана до ночи. И неизвестно, когда встретятся с экспедицией

снова.

202

ТАЙНА озерлкучум

Между тем сокжой действительно вышел на открытое место.

До нех'о не более семидесяти метров. Отлично видно горбатую

фигуру, на голове набухшие пеньки пантов, уши, нос и даже

глаза. Он ещё в зимней шубе, лохматый, гладкий, упитанный.

Видимо, отлично перенёс суровую зиму на гольцах, поедая пи­

тательный ягель на выдувах. И не понимает, что идёт к человеку.

Улю воспринимает за пень или сломанное дерево. А костёр горит

в густой подсаде пихтача курослепа. Прошёл ещё несколько ша­

гов, вдруг резко остановился, закрутил ушами, вытянул голову.