Тайна проклятого герцога. Книга вторая
Шрифт:
– Леонас пытался предложить деньги… но этот ублюдок и сам мог купить кого угодно. Пост в армии – но Грэйд всего добился без нас… Нам нечего было предложить. А потом как дар судьбы – мне стало известно о заговоре церковников, которым от мерзавца требовались рудники в Истаркане. И мы стали наблюдать за тем, как под Грэйда подсовывали эн-Аури, заказную незаконнорожденную Эрона. Это было забавно, ведь он повелся. И впервые с момента рождения у Грэйда не было всего, чего он хотел – пришлось завоевывать непокорную леди, которая мечтала о большем, нежели просто быть герцогиней.
Императрица
– И тогда лорд Леонас предложил леди эн-Аури стать его ученицей?
Кивнув, Кассилия отняла руки от лица, устало посмотрела на меня и тихо пояснила:
– Он не был лордом, Ариэлла, Леонас был сыном виллана, практически раба в имении моего отца.
– О, Пресвятой… – не сдержала я потрясенного восклицания.
Для леди связь, а тем более любовная связь с тем, кто ниже ее по положению – табу. Не пересекаемое, не нарушаемое, не подвергаемое сомнению. Мир женщин, рожденных в законном браке от лордов, ограничен лордами, и малейшее отступление от правила грозит лишением имени, чести, права вступать на порог приличных домов. Для нарушивших запрет жалости нет ни у кого.
– Мне очень жаль. – Я сказала это совершенно искренне.
Горько усмехнувшись, ее величество едва слышно проговорила:
– Я всегда была слишком слабым магом, чтобы бросить вызов отцу и настоять на своем, все, что я смогла – поделиться силой с Леонасом, что позволило ему сбежать и скрываться. Но мой любимый не хотел только брать, и потому ритуал связал нас обоих – росла его сила, увеличивалась и моя. И когда нам удалость заманить Грэйда, безголово ринувшегося спасать свою легковерную возлюбленную, часть впитанной Леонасом силы мерзавца перешла и мне.
Тихо застонав, императрица закрыла глаза, зажмурила их столь сильно, что на идеальном лице вмиг обозначились морщинки, и выдохнула:
– Если бы в ту ночь, когда Грэйд вырвался, я была там… Если бы не треклятый бал в честь дня рождения императора, Леонас был бы жив! Жив и сейчас! И вместо того, чтобы взирать на его бестелесный дух, я могла бы обнять, прижать его к себе, я… Как же больно терять любимых, Ариэлла, как же это больно! – А затем, распахнув черные как ночь глаза, ее величество продолжила зло и отрывисто: – Страшнее этого может быть лишь страх потерять любимого окончательно.
Она вскочила, подошла к окну, встревоженно взглянула на город.
– Грэйд ненавидит храмовников. Не терпит, как и все черные маги, даже столь слабые, как я. Именно поэтому форму отмены проклятия мы выбрали наиболее унизительную – полюбить монашку. Нам казалось это забавным, а вышло… – судорожный вздох, – вышло так, что это оказалось той самой ниточкой, что позволило Леонасу остаться в мире живых, пусть даже призрачной тенью своего прежнего величия. Но появилась ты…
Резкий разворот и взгляд на меня, заставивший невольно вздрогнуть.
– Ирек подгадил всем, – усмехнулась императрица, движением головы откинув спускающуюся по шее прядь волос. – Тебе, Грэйду, церковникам, нам… я говорила Леонасу, что идея притвориться призраком старого Грэйда, изводящего узкоглазого требованием
И мне стала понятна та реакция господина Ирека на корабле, когда я случайно и без всякого умысла упомянула призрака – поверенный был просто до смерти напуган, напуган настолько, что решился привести меня, совсем юную выпускницу монастырского лицея, лорду Грэйду, даже зная о его реакции… О, Пресвятой!
– И все же не могу понять, почему до отвращения благородный Грэйд не отпустил тебя сразу, как увидел? – поинтересовалась Кассилия.
– Он действительно не оставил себе выбора, – еле слышно ответила ее величеству, – я была без сопровождения, в крепости Гнездо Орла не оказалось ни одной женщины, что могла бы стать защитой моей чести, и фактически…
– Ты провела ночь под одной крышей с мужчиной, – усмехнулась императрица. – Грэйд понял, что подобное не простят даже шестнадцатилетней монашке, и с присущим ему благородством решил жениться.
«Грэйд понял…» Да, его светлость все понял, не понимала я, продолжая наивно надеяться, что могу спровоцировать его на расторжение помолвки… Я так искренне в это верила, а герцог уже знал, что для меня нет пути назад. От осознания того, насколько глупо я выглядела, щеки опалило огнем.
– Жаль, на тот момент мерзавец не знал, что церковь сделала на тебя ставку, – усмешка. – А ведь Генри ты была не особо интересна, пока в ситуацию не вмешалась я.
Испуганно взглянув на ее величество, увидела, как медленно расплывается злорадная улыбка на искаженном лице Кассилии.
– Видишь ли, – продолжила она, – мой сын, плод любви белого и черного магов, совершенно лишен сил и потому, в отличие от Теодора, абсолютно и полностью подвластен моему влиянию. Мне же, пожалуй, единственной во всей империи, было известно, что произойдет, если грэйдовский выродок проникнется чувствами к монашке, и потому…
– Вы сделали все, чтобы матушка Иоланта вернула меня в столицу, – закончила я.
– Умненькая девочка, – похвалила императрица.
Прошла к шкафчику у дальней стены, медленно открыла створки, взяла графин с водой, стакан. Вода с тихим журчанием пролилась в хрустальную емкость. Следом, совершенно не скрываясь, императрица вылила туда несколько капель из извлеченного невесть откуда крохотного пузырька с темной жидкостью. Капли, словно патока, растворяясь, неспешно опустились на дно.
– Вы попытаетесь меня отравить? – спросила я, едва ее величество, закрыв шкафчик, вместе со стаканом направилась ко мне.
– Нет, что ты, – улыбнулась Кассилия, – мне вовсе не хочется иметь такого врага, как Грэйд, так что мы просто сведем тебя с ума, что спишется на излишнее воздействие церковников, собственно, и вину мерзавец возложит на них.
И стакан с ядом был водружен передо мной.
Глядя на то, как растворяются остатки отравы, я высказала предположение:
– Это потому, что я отныне слишком много знаю?