Тайна рода Загорских
Шрифт:
— Есть! Попала! — воскликнула довольная Дарья Сергеевна, у которой от азарта раскраснелись щёки. — Глупая утка пошла на дно!
Гости посмотрели на неё с уважением — кто из женщин мог бы похвастаться такой меткостью? Остальные дамы больше заняты нарядами да любовными интригами, а Дарья Сергеевна — и красавица, и умница, и хозяйка отменная, вот только нрав имела крутой, и некоторых это настораживало.
…«Господи, что же у них творится! — в смятении думала Даша. — Почему крепостные всё терпят и не бунтуют?
Словно отвечая на её вопрос, невидимый режиссёр этого виртуального фильма, продемонстрировал кадры, где в одной из деревень мужики взялись-таки за топоры и дубины — помещики устроили оргию и решили, что дворовых девушек им мало, поэтому надо послать в ближайшую деревню за новенькими. Отрядили гонцов, чтобы те пригнали в имение самых красивых жён, дочерей и сестёр. А мужики жестоко отметелили горе-посланников, обратив их в бегство.
— Убирайтесь, кровопийцы! — кричали они, размахивая им вслед своим нехитрым оружием. — Не видать вам наших баб и девок!
Смогли, значит! Не всё же в пыли валяться перед этими тварями! Даша ликовала, только радость её длилась недолго — через несколько дней в деревню явились солдаты и сожгли её дотла. Многие жители погибли в огне. «Нет, это невозможно!» — чуть не плакала она, а сердце рвалось и требовало справедливости. Так было обидно, что и её родственница, пусть очень дальняя, оказалась такой же жестокосердной маньячкой. Хотя, может, и не маньячкой, только нравы тех времён не укладывались в голове современного цивилизованного человека.
Новая «картинка» из глубины веков шокировала Дашу в неменьшей степени. Дарья Сергеевна пила чай на веранде в обществе двух приятелей-помещиков. Все трое любовались закатом и вели неспешную беседу.
— Как думаете, милейшая хозяюшка, не пора ли нам затеять нечто новенькое? — хитро прищурившись, поинтересовался субтильного вида гость по имени Егор Афанасьевич.
— Не совсем понимаю вас, любезный друг… — лучезарно улыбнулась Дарья Сергеевна.
— Да, интересно было бы узнать, что у вас на уме… — прихлёбывая из чашки, отозвался другой гость, которого звали Степан Маркович.
Внешне он был полной противоположностью первому — высокого роста, плотный и кряжистый, всем своим существом внушавший основательность и надёжность. Стул под его весом то и дело скрипел, что, впрочем, ничуть не смущало самого Степана Марковича.
— Я имею в виду крепостной театр… — продолжил мысль Егор Афанасьевич. — Почему бы нам, соседям, общими усилиями не организовать такое развлечение?
— Право, ваша задумка просто великолепна! — воскликнула Дарья Сергеевна, у которой сразу загорелись глаза.
— Да, недурно было бы… — поддержал её другой гость. — Только ведь это дело хлопотное, да и расходы опять же…
— Это ничего! — воодушевилась Дарья Сергеевна. — Затея-то стоящая!
Внезапно их приятная беседа была прервана. На веранду вбежала деревенская баба и бросилась в ноги хозяйке.
— Барыня, матушка, не гневайтесь! — воздела она руки к небу. — Помогите, Христа ради…
— Это ещё что такое?! — вскричала Дарья Сергеевна, закипая гневом. — Кто пустил? Как ты посмела меня побеспокоить?
Она резко встала из-за стола — так, что неловко задела изящную фарфоровую чашку. Та упала и разбилась, издав жалобный звон. Этот факт окончательно вывел хозяйку из равновесия.
— Прокоп! Прокоп! — что есть силы стала звать она и яростно трясти колокольчик.
— Может, спросим, что случилось-то? — осторожно предложил Егор Афанасьевич.
— Барин, миленький… — завыла баба, не вставая с колен и обращаясь теперь к нему. — Мужик мой помирает… С крыши упал… Крышу-то — будь она неладна! — чинил, да не удержался… И на кол напоролся…
— И что? — иронично изогнула бровь Дарья Сергеевна. — Может, ему врача надо? Или вовсе отвезти его в больницу?
Баба растерянно переводила заплаканные глаза с барыни на Егора Афанасьевича.
— Звали, барыня? — на веранде показался вечный страж Прокоп — молчаливый кряжистый мужик с окладистой бородой, который везде ходил со своей неизменной плетью и был готов тотчас же исполнить любое приказание хозяйки.
— Как ты допустил? — взвилась Дарья Сергеевна. — Почему эта глупая баба нарушила наш покой — мой и моих гостей?
— Извиняйте, барыня… — смутился Прокоп, почесав в затылке. — Недогляд вышел…
— За этот недогляд ты ответишь потом, а сейчас поучи-ка уму-разуму эту дурищу… — приказала она. — Будет знать, как барыню тревожить…
— Слушаюсь, — поклонился Прокоп и тут же распрямил плеть.
Она просвистела в воздухе и обрушилась на спину несчастной. Видно, Прокоп не рассчитал своих сил — удар получился слишком сильным. Женщина дёрнулась и закричала.
— Ты ещё будешь тут голос подавать? — возмутилась хозяйка. — Бей её, Прокоп, бей, как следует!
И Прокоп бил, раз за разом опуская плеть и уже не разбирая, куда приходится удар. Баба глухо стонала и пыталась отползти подальше, при этом странно подволакивая ноги.
— Ладно, хватит, — махнула рукой Дарья Сергеевна. — Пусть убирается вон!
— Вставай! — скомандовал Прокоп, прервав экзекуцию.
Но баба никак не могла подняться. Она лишь беспомощно ползала по полу.
— Будешь спектакли разыгрывать? — опять закричала хозяйка. — Тебе мало?
— Дарья Сергеевна, да у неё, похоже, перебит позвоночник… — задумчиво проговорил Егор Афанасьевич. — Перестарались вы… Она теперь не встанет.