Тайна Спящей Охотницы
Шрифт:
И куда-то рванулся по коридору.
В дверях купе появился Кравцов – с лицом на вид спокойным, но очень красным и потным.
– Не мешкай! – прикрикнул и он на Кита, справлявшегося со шнурками. – Под лавкой завяжешь.
Страшно рвануло наружи. Вагон так пихнуло в бок, что Кит больно ударился виском в угол столика, и в ушах заломило. В тот же миг в коридоре свирепо треснуло, будто кто-то изо всех сил шлепнул пустую бутылку об асфальт – там осколком бомбы вышибло одно из окон… А еще по нарастающей застучало и зацокало так,
– Ложись! – хрипло выкрикнул капитан Кравцов...
…но команду выполнить не дал, а кинулся в купе, сгрёб Кита, прижал к себе и навалился на него сверху.
Над головой треснуло, что-то ударило капитана в спину – и тут же больно ударило, ткнуло самого Кита в середину груди… Капитан Кравцов жутко, утробно кашлянул – и вдруг стал как-то размягчаться и тяжелеть…
Кит не дышал, разноцветные круги и кольца плыли у него в глазах посреди мозговой тьмы… А монстр унесся по крыше дальше…
– Кравцов! Кравцов! – послышался вдруг наверху крик Беленца. – Жив?!
Капитан вдруг резко приподнялся и развернулся, освободив Кита…
– Жив?!
…Но оказалось, что не он поднялся, а это приподнял его и перевернул к себе лицом Беленец.
Кит, как открыл глаза, так успел смутно, не в фокусе, увидеть спину капитана с дырой на гимнастерке и темным ободом вокруг дыры, а потом – огромные глаза Беленца, вперившегося в капитана.
– Митька! – простонал Беленец…
…и бережно переместил обвисшего капитана на лавку, в угол.
Кит, с трудом повернув голову, – шею дико ломило – и увидал такую же дыру с темным ободом и на груди капитана, его неподвижное лицо и совершенно неподвижные глаза… и тут же весь до мозга костей промёрз, превратился в ледышку, даже стук сердца промерз в нем, гулко звеня…
Беленец повернул голову к Киту, страшно глянул на него, будто готовясь обругать, на чем свет стоит, но тут же его глаза полыхнули не злобой, а испугом:
– Ранен?!
– Я?! – вздрогнул Кит…
…и тут только осознал, что прижимает руку к груди, а в руке, в слипшихся краснотою пальцах, держит какую-то теплую, очень жесткую штуковину… Коготь оборотня, пронесшегося по крышам и убившего им капитана Кравцова?
– Не-а… - с трудом вытолкнул из себя воздух Кит и невольно протянул огромную, но деформированную пулю Беленцу. – Меня пули не берут…
Беленец оцепенел и вытаращился на протянутую руку Кита, пробормотал эхом:
– …пули не берут…
Потом глянул на Кита, как выстрелил, и снова заорал:
– «Пули не берут»! - и смахнул смертоносный коготь с руки Кита. – А нас здесь берут! Капитан Кравцов тебя своей жизнью прикрыл! А что?! Выходит, не надо было?!
Он сорвал со столика чайник, так что крышка слетела и загрохотала, прыгая на столик, а с него – на пол.
– Не знаю… - отупело откликнулся Кит.
– Мой,
Кит отупело обмыл руку от чужой крови, отупело посмотрел на пол купе, куда лилась вода из чайника и кровь… и только сейчас приметил темное пятно у себя на груди. Так отпечаталась на нем самом гибель капитана Кравцова. Кит невольно взялся оттирать ее от себя, но спохватился – это показалось ему кощунством.
Беленец отвернулся, пальцами закрыл глаза капитана Кравцова, подержал их на его веках, пальцы дрожали.
– Так вот ты там в своем прекрасном будущем капитану Дмитрию Кравцову памятник поставь! Здесь ему никто никогда не поставит! Такая у него была служба. И всем расскажи про него! – Тут он повернулся к Киту и навис над ним.
– Понял?!
– Так точно… - мелко стуча зубами, проговорил Кит…
…и всё невольно, как-то подсознательно недоумевал, почему капитан Кравцов на слова о памятнике никак не реагирует, тихо вжавшись в угол, где ночью так уютно устраивался в ватнике он сам, Никита Демидов.
Сквозь звон в ушах и грохот бомбежки, Кит услышал чьи-то торопливые шаги… и увидел в коридоре, в дверях купе, незнакомца в черной форме с железнодорожными значками – тоже усатого и с суровым морщинистым лицом, как и тот, что встречал их на вокзале, только помоложе.
– Товарищ Беленец! Пути впереди разбиты бомбой! – доложил он.
– Знаю! – рявкнул Беленец.
– Одного сбили! Прямо рядом с путями воткнулся!
– Так его, гада!
И выругался, прорычал по-матерному.
Человек испуганно глянул в угол купе:
– Ранен?! Врача позвать?!
– Поздно! – сквозь зубы отвечал Беленец. – Геройски погиб капитан Кравцов, вон прикрыл пацана.
Человек сорвал с головы форменную фуражку. И на Кита даже не глянул.
– Где весь медперсонал? На какой стороне? – вдруг совершенно спокойно и деловито осведомился Беленец.
– Еще в вагоне. Команд не было, - как-то опасливо доложил человек.
– Вот черт! Гоните всех на эту сторону! – указал Беленец на купейное окно. – Пулеметный расчет – туда же.
– Один убит, второму плечо разнесло, - доложил человек. – Его с собой уже забрали.
– Там, по ходу, метрах в трехстах овраг! – уверенно указал Беленец.
– Живее! Наверняка, еще налет будет… Мощнее этого.
– Есть! – дернулся человек в железнодорожной форме и пропал.
Беленец поднял голову, прислушался… и пробормотал:
– «Пули не берут»… Вот черт, не предупредили…
И снова, выбежав из купе в коридор, поспешил в тамбур.
Только оставшись один, Кит осознал, что сидит на купейной полке вдвоем с мертвецом. Он вскочил, попятился в открытую дверь и… вдруг ему стало страшно стыдно. Ему вдруг подумалось, что он прямо сейчас поступит подло, предаст капитана Кравцова, если бросит его и покинет купе.