Тайна трех подруг
Шрифт:
— Во-первых, мы не знаем номера почтового отделения, в котором она получала письма, — возразила Евгения, — во-вторых, она могла не далее как вчера на почту наведаться и знает, что никакой корреспонденции для нее нет. А в-третьих, отделение связи может оказаться в двух шагах от ее дома, если вообще не на первом этаже высотки, в которой она проживает. Так что придумай что-нибудь получше.
— А я скажу, что звоню с главпочтамта.
— По-моему, ты сильно все усложняешь.
Евгении претил обман, но она все же после шести вечера позвонила по обведенному гелевой ручкой номеру в
Более часа девушки вертелись посреди просторного зала почтамта, подслушивая просьбы клиентов о выдаче писем и бандеролей, и подумывали уже о том, что Белла либо успела побывать здесь раньше них, либо вовсе не придет, как вдруг светловолосая женщина в темно-синем плаще подошла к отделу, наклонилась к окошку и назвала фамилию Гинсбург.
— Ничего нет? — растерянно переспросила она. — Но как же так, вы мне звонили…
— С чего бы я стала вам звонить? — громко удивилась молоденькая девушка по ту сторону стеклянного ограждения и развела руками с поднятыми вверх ладошками, словно показывая, что они пусты.
Сильно сутулясь, шаркающей походкой Белла медленно двинулась к выходу, сестры — за ней.
— Белла, это мы вас вызвали, — сказала Женя, забегая вперед.
Женщина по инерции сделала еще несколько шажков, потом остановилась, и светло-голубые глаза ее забегали, словно она пыталась разглядеть по отдельности два представших перед ней девичьих лица и не могла сосредоточиться ни на одном из них.
— Мы Женя и Света Смирновы, — затараторила младшая из обманщиц, — вы получали письма от нашей матери и пересылали их нашему отцу. А теперь мама погибла, и мы хотим узнать адрес отца, и только вы можете нам назвать его.
— Я не знаю, — сказала Белла и пошла дальше.
— Но вы не можете не знать, вы получали письма!
— Я не получила письма. Это был розыгрыш.
— Сегодня — нет. Но раньше!.. Да подождите вы! Что вы от нас шарахаетесь! Давайте поговорим. Присядем на минутку на лавочку. — Светка схватила женщину за рукав плаща и потянула ее за собой, увлекая на скамейку.
Белла неохотно подчинилась, робко присела на краешек скамьи и горестно спросила:
— Зачем вы меня обманули?
— Простите нас, пожалуйста, мы решили, что так будет проще встретиться с вами. — Женя виновато склонила голову, уронив на лицо волнистые пряди густых волос.
— Мы — сестры Смирновы, — снова начала Света на этот раз настойчиво и убедительно, словно втолковывая урок непонятливому ученику. — Вы были подругой нашей матери Татьяны Александровны… Впрочем, вы могли знать ее под другим именем. Вот! — Света поднесла фотографию матери к самому лицу Беллы.
Та едва взглянула на снимок и отрезала:
— Эту женщину я не знаю.
— Да как же вы можете не знать, если получали ее письма! — Старшеклассница так сильно разволновалась, что никак не могла извлечь из бокового кармашка сумки вторую
Белла посмотрела на снимок юной Светланы, сделанный почти двадцать лет назад в городе Тихорецке, и холодно ответила:
— Она умерла.
— Да, она умерла десять лет назад, а мама — совсем недавно. И теперь никто, кроме вас, не сможет сообщить нам адрес нашего отца, и мы никогда, никогда не встретимся с ним! Да поймите, мы же аж из Екатеринбурга прилетели! Помогите, что вам стоит. Только назовите его адрес — и мы оставим вас в покое.
— Я не знаю, — снова повторила Белла и принялась теребить шарф из прозрачной цветастой ткани, завязанный на шее нелепым бантом. Пальцы ее были скрючены, их вывернутые суставы свидетельствовали о перенесенном полиомиелите, а выражение бледного анемичного лица — о нежелании продолжать беседу.
— Но вы же пересылали письма нашему отцу!
— Нет.
Светка закрыла лицо руками. Она плакала. Женя, стараясь держать себя в руках, почти спокойным тоном спросила:
— А кому вы пересылали письма?
Белла, словно решившись на какой-то важный и страшный для нее шаг, вдруг сказала:
— Я поняла, кто вы такие. Но вам надо не ко мне, а к Ринате.
— К кому? — не расслышала Женя.
— Поезжайте в Геленджик, — велела Белла, будто добираться до этого города было всего ничего, каких-нибудь пару троллейбусных остановок.
— Мы уже были в Геленджике! — снова вступила в разговор Света, не вытирая катящихся по худеньким щекам и щиплющих кожу слез.
— Уже были? — озадачилась Белла. — И что же, Рината вам ничего не рассказала?
— Какая Рината?! Мы не знаем женщины с таким именем. Мы просто отдыхать ездили.
— Ну так поезжайте теперь к ней. — Белла выпустила из искореженных пальцев кончик шарфа и потерла виски, будто у нее внезапно разболелась голова. — Я назову адрес, только не забудьте его, Рината ждет вас.
— А почему она нас ждет?
— Это не мои секреты. Она должна сама…
Белла назвала улицу, номер дома и поднялась.
— Извините, мне надо срочно идти домой. У меня тяжело болеет мама, я должна купить лекарство.
— Но подождите, мы столько уже налетали туда-сюда! Скажите нам, пожалуйста…
Но Белла лишь скороговоркой повторила геленджикский адрес таинственной Ринаты и ушла, оставив на лавке растерянных сестер, пребывающих в полном недоумении.
— Ну что, опять полный облом? — сказала Женька почти смиренно. — По-моему, эта Белладонна назвала первый пришедший в голову адрес, чтобы избавиться от нас.
— Именно что Белладонна! Очень четкое ты подобрала определение. Господи, ну и уродина! Пальцы скрючены, кожа вся бугристая, как после оспы или фурункулов. Так и хотелось заехать кулаком по этой мерзкой физиономии! Волосенки кудельками повисли… Краса писаная! Небось, спит всю ночь в бигуди на голове. Ходит летом в плаще, как «человек в футляре». Она какая-то невсамделишная, киношная, словно ее загримировали и заставили зазубрить роль. Заладила, как робот: «Я не знаю, я не знаю»! В реальной жизни таких людей не бывает. Персонаж какой-то, а не человек.