Тайная библиотека. Рыцарь Дальней стороны.
Шрифт:
— А я и не величаюсь. Я очень уважаю всякое доброе ремесло и любое благородное занятие. Я ведь о том говорю, что всю жизнь, с малолетства делая оружие, лучше разбираюсь в предмете, о котором мы теперь толкуем. Я ведь не учу тебя, с какой скоростью нужно крутить вертел с бараньей ногой, тут ты, кум, мастер. А что касается того, как делается оружие, да как оно применяется, тут дай мне сказать, это, брат, мое.
— Конечно, — не унималась обида трактирщика, — тебе приятно, что рыцарь Дальней Стороны одержал победу твоим оружием. Стань он королем, тебе и почет, и доход. Глядишь, еще и старшиной цеха выберут.
—
— Чем это тебе не угодил барон Квалдур, ума не приложу?
— Не люблю чужаков, — коротко отрезал Шеробус.
В трактире загудели.
— Прошу не гневаться достопочтенных гостей, — повысил голос оружейник, — я вовсе не имею в виду вас. Все вы, надеюсь, добрые жители Благословенного Края.
— Так здесь есть и пара купцов из Базилейского Царства!…
— Опять же прощения просим. Я ведь чужаком называю такого, кто невесть откуда прибыл и не уважает наших законов, который еще и кичится своею чуждостью…
— Так, а твой рыцарь Дальней Стороны, он-то что? Еще неизвестно, где это его Дальняя Сторона, — урезонил столяр.
— Где бы она ни была, дорогой Брусс, все ж она в Пятиречье. Этот рыцарь — страж Благословенного Края, ты что, не видал «Длани Бергора» на его груди?
— Ну хорошо, — вступил в разговор один купец, судя по количеству золотых колец на его пальцах, он был из вольного Оймена, — вот вы, уважаемый оружейных дел мастер, сами ратуете за правила, за порядок, но скажите на милость, разве рыцарь Дальней Стороны не нарушил главнейшее правило турнира? Разве он не помешал честному поединку двух рыцарей?
— Одним из которых оказалась принцесса! — вставил вечно насмешливый мастер Брусс.
Когда утих взрыв хохота, вызванный замечанием плотника, оружейник Шеробус промолвил:
— Охотно отвечу на ваши вопросы, уважаемый торговых дел мастер, — он старался говорить как можно любезнее. — Я хоть и не ювелир, но привык работать с тонкими вещами, может, потому подмечаю то, на что иной не обратит внимания. Вначале скажу о вещи очевидной: рыцарь Дальней Стороны знал, кто скрывается под шлемом рыцаря Без Лица. Уж только не могу сказать, с самого начала или уже после догадался, а стало быть, поступил именно так, как и должно было поступить стражу Пятиречья — защитил от смертельной опасности девушку и, более того, принцессу, одну из жемчужин Благословенного Края. Такой поступок делает честь.
— Да как же он догадался-то, когда даже родной отец не узнал? — весело спросил один из стеклодувов, за вечно красное и круглое лицо все называли его Медяк.
— Вот тут и помогает наблюдательность. Когда под броней рыцаря обнаружилась принцесса и поднялся неописуемый гомон, я не поленился попристальнее присмотреться к рыцарю Дальней Стороны, да и к принцессе. И что же? Они смотрели друг на друга так, что я, доложу вам, свою юность вспомнил. И когда стояли перед королем, то же самое. Стоп, сказал я себе, да ведь это ни дать ни взять два голубка. Конечно, любовь с первого взгляда и все такое, но я-то думаю, что они уже были знакомы друг с другом или, по крайней мере, виделись до этого, а теперь, попав в такие обстоятельства, обратили друг на друга особое внимание. Быть может, в Оймене уже и забыли песни
О прекрасная дочь берегов Гестеруна,
Хоть и нрав непокорный досталось тебе,
Но во всем благодатном краю не отыщешь
Благородней и преданней сердца нигде.
— К чему это ты, кум, пустился вспоминать древние песни? — подивился трактирщик.
— А к тому, мой любезный Хэмм, что не было в истории Норриндола случая, чтобы хоть одна принцесса вышла замуж не по своей воле. Не веришь мне, пойди завтра спроси у королевских герольдов. Как хотите, а я вижу в том, что произошло, исполнение пророчества Луон-Толуэра. Принцесса Аделина будет женой рыцаря Дальней Стороны, так чего идти против рожна!
А что касается честного поединка, о котором вы изволили сказать, уважаемый торговых дел мастер, вот тут-то вся и загвоздка. Этот поединок не был честным.
Трактир наполнился гомоном.
— Да, да, да! — покрывая шум и обводя всех жестким, решительным взглядом, продолжал мастер Шеробус. — И вам всем это сейчас докажу!
Он снял со спинки стула полотняную котомку, раскрыл ее и бросил на стол наконечник копья с зазубренным обломком древка.
Послышалось несколько недоуменных возгласов.
— Ну и что это за трофей? — усмехнулся Брусс.
— Не видишь? Наконечник копья рыцаря Дикого Края, — пояснил мастер.
— Ты хочешь сказать, мужлан, что мой господин единственный, кто сломал свое копье? — раздался никому не известный голос.
Сгрудившиеся вокруг стола с трофеем обернулись, расступились и увидели стоящего посреди зала незнакомого человека. Он стоял, широко расставив ноги, уперев руки в бока и чуть наклонив голову. Лицо его было насмешливым, а вернее сказать наглым.
Впрочем, незнакомым человек был далеко не для всех. Трактирщик Хэмм тотчас узнал в нем слугу рыцаря Дикого Края.
— Это господин Освальд, — счел своим долгом пояснить трактирщик, — оруженосец рыцаря Дикого Края, если не ошибаюсь.
Почему-то ему стало не по себе под этим насмешливым и, чего уж греха таить, злобным взглядом. Впрочем, как потом выяснилось, не только ему одному.
— Благородного барона Квалдура, так будет точнее, — отозвался оруженосец.
— Вы, кажется, сказали, что ваш господин не единственный, кто сломал копье? — переспросил мастер Шеробус, внимательно разглядывая нового собеседника.
— Разумеется, — ответил оруженосец. — Разве это не очевидно?
— Проходите, пожалуйста, сюда, господин Освальд, присаживайтесь, — с явно повышенной любезностью обратился трактирщик к гостю.
— Это ты, брат Шеробус, того, — пробасил Медяк, — столько раз съезжались рыцари, и каждый раз ломались копья…
— Восемь, — перебил его оружейник, не отрывая взгляда от Освальда.
Оруженосец вразвалочку подошел к столу и встал возле него, скрестив на груди руки.
— Извините, господин хороший, что не знаю обычаев Дикого Края, — говорил Шеробус с вызывающе подчеркнутой любезностью. — Быть может, там ристалище покрыто обломками копий всех турниров от основания вашего королевства. Но у нас в Благословенном Крае, скажу я вам, если вы не успели заметить, между боями убирают мусор с ристалища.