Тайная история Марии Магдалины
Шрифт:
Службу вел сам раввин Ханина. Мария задумалась, стоит ли потом подойти к нему и рассказать, что с ней произошло, но решила, что вряд ли он захочет слышать об Иисусе. Его собственные наставления насчет удаления в пустыню и противоборства с демонами постом и молитвой привели Марию лишь к отчаянию и попытке умереть. Вряд ли рассказ об этом мог бы порадовать рабби.
Когда прозвучало приглашение встать, прочитать и прокомментировать отрывок из книг пророков, Иисус поднялся и снова прочитал ту же выдержку из Исаии, которую он цитировал
— Но прежде чем растерянный гомон собравшихся успел перерасти в нечто иное, вперед, спотыкаясь, выдвинулся какой-то мужчина.
— Чего ты хочешь от нас, Иисус из Назарета? — воскликнул гортанным голосом. — Ты пришел погубить нас?
С этими словами он вдруг обхватил голову руками и, обмякнув, бесформенной грудой рухнул на пол.
Мара схватила Марию за рукав.
__ Этот человек — он одержимый! Он в худшем состоянии, чем была ты.
«Как будто кто-то мог быть в худшем состоянии, чем я, — подумала Мария. — Бедная женщина, она ничего не знает, ничего не может понять!»
— Уймись! — промолвил Иисус, остановившись над несчастным — Оставь его!
Незнакомец забился в корчах, выгнулся дугой, вопя и брызгая слюной, а потом издал жуткий, нечеловеческий вой и затих.
Некоторое время царила мертвая тишина. Потом люди снова загомонили, но уже совсем о другом.
— Что это значит? Этот человек повелевает демонам, и они повинуются ему? Он имеет над ними власть?
Иисус склонился над исцеленным им человеком; но тут к нему подошел сам раввин Ханина.
— Что не позволено в Шаббат? — вопросил он. — Всякого рода работа, а исцеление и изгнание духов по Закону считается работой. Ты должен это знать.
— Рабби, — сказал Иисус, — а если предположить, что твой осел свалился в яму в Шаббат. Будешь ли ты ждать следующего дня, чтобы вытащить его?
— Нет, конечно нет. Закон разрешает спасти животное.
— А разве человек не более важен, чем осел?
— Почтеннейший, — раввин Ханина заговорил тише, — оставь мою синагогу. И не приходи сюда больше.
— Твою синагогу? Разве это не место, где собираются дети Израиля? И если я не нарушаю Закона, как можешь ты изгонять меня и не допускать снова?
— Друг мой, ты прекрасно знаешь, что, совершив акт исцеления в день Шаббата, нарушил Закон. Твой пример неубедителен, если осел упал в яму, это несчастный случай, и его необходимо вытащить, чтобы он не погиб. С этим человеком — другое дело. Он одержим уже давно, и ничего бы с ним не случилось, исцели ты его завтра, не преступая Закона.
— Будь ты одержим сам, ты считал бы иначе, — заметил Иисус.
— Да! — подтвердила Мария и, даже не сознавая, что делает устремилась вперед. — Рабби Ханина! Ты помнишь меня? Я Мария из Магдалы. — Она стянула головной платок, открыв короткую поросль волос. — Ты сам обрил мне голову.
— Молчать! — воскликнул раввин, воздев руки. Его лицо побелело от потрясения, вызванного столь неожиданным появлением Марии, — Женщинам не позволено говорить в собрании. Впрочем. я рад, что ты исцелилась, — добавил он, но уже тихо. — Это самое важное.
— Вполне возможно, что это случилось в Шаббат, — произнесла Мария достаточно громко, так, чтобы ее услышали многие, — Если так, это порадовало Господа.
— Женщина, где твой муж? — спросил Ханина. — Почему он позволяет тебе говорить на людях?
Раввин, сам того не зная, нашел лучший способ заткнуть ей рот. Ошеломленная Мария молча повернулась и побрела к выходу.
«Где твой муж?» — звучало у нее в ушах.
— И ты тоже уходи! — велел раввин Ханина Иисусу. — Ты нарушил Шаббат!
— Пока день не закончился, я должен выполнять работу пославшего меня. Близится ночь, когда никто не сможет работать.
— О чем ты говоришь? — не понял раввин.
— Отец мой всегда в трудах, и мне пристало так же трудиться на ниве Его.
— Что? Твой отец? Кто он? Он тоже нарушает Шаббат?
— Он из Назарета, — подал голос кто-то. — И отец его умер.
— Я имею в виду Отца моего Небесного и твоего тоже, — сказал Иисус.
— Ты хочешь сказать, что Господь работает в Шаббат? Богохульство! В Писании говорится, что он отдыхал.
— Отдыхал от творения мира, — указал Иисус, — а не от творения добра.
Раввин заткнул уши руками.
— Довольно! Как смеешь ты говорить такие неслыханные вещи? Ты не можешь судить о том, что делает Бог, а чего не делает. Тем более для оправдания собственных нечестивых действий. Прекрати это, или я велю взятъ тебя под стражу!
— Не в твоей власти брать меня под стражу, — возразил Иисус. — Я не нарушал никаких законов.
Он повернулся и направился прочь из синагоги вслед за Марией, уводя с собой исцеленного человека.
— Пойдем, — сказал Иисус. — Бедняга нуждается в помощи. — потом он улыбнулся Маре, вышедшей следом за ними, и попросил: — Можно, мы отведем его в твой дом?
Ближе к вечеру перед домом Петра стала собираться толпа людей, бывших сегодня в синагоге или прослышавших об исцелении от тех. кому выпало видеть чудо собственными глазами. Большую часть пришедших составляли больные, некоторых даже принесли на носилках, и одержимые. Все они жаждали исцеления. Мария и все находившиеся в доме Петра, выглядывая, видели в сумерках море людей, скандировавших имя Иисуса и умолявших его выйти к ним.