Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм.
Шрифт:
ФИЛОСОФИЯ.
В продолжавшемся и после войны противоборстве на «философском фронте» двух группировок, одна из которых условно возглавлялась Г.Ф. Александровым, а другая — М.Б. Митиным, последняя одержала две крупные победы. Первую — летом — осенью 1947 года, когда в ходе философской дискуссии Александров был раскритикован Ждановым и изгнан из ЦК. Правда, его, вроде бы допустившего крупные ошибки в вопросах философии, назначили тогда почему-то директором Института философии АН СССР. Второй победой можно считать произошедший спустя год погром в биологической науке, учиненный на августовской сессии ВАСХНИЛ покровителем Митина академиком Т.Д. Лысенко, которого тот поддержал еще в 1939-м в ходе дискуссии по вопросам генетики и селекции. Поскольку за спиной Лысенко стоял сам Сталин, то с осени 1948 года Митину также стали покровительствовать глава Отдела пропаганды и агитации ЦК Шепилов и заведующий сектором Агитпропа Ю.А. Жданов, ставший в 1949-м зятем вождя. Из чиновников номенклатурным уровнем пониже Митину симпатизировал министр высшего образования СССР С.В. Кафтанов. В научном мире сторонниками Митина были такие же, как он сам, ортодоксы-догматики от сталинского марксизма, сделавшие вместе с ним карьеру на философских погромах начала 30-х годов. Это близкий ему с молодых лет член-корреспондент АН СССР П.Ф. Юдин, работавший теперь главным редактором издававшейся в Бухаресте коминформовской газеты
После войны Митин, хотя уже и не был тем всесильным инквизитором в философской науке, каким являлся в 30-е годы, тем не менее обладал довольно солидным влиянием во властных структурах: был в отличие от Александрова не кандидатом, а полноправным членом ЦК ВКП(б), участвовал в заседаниях оргбюро по идеологическим вопросам, руководил кафедрой диалектического материализма в Высшей партийной школе, был первым заместителем председателя правления Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний и, наконец, самое главное — ничто пока не свидетельствовало о сомнениях Сталина в его личной преданности ему.
Противостоявший такому довольно сильному противнику Александров, еще будучи главой Агитпропа, методично насаждал во всех ведущих научно-идеологических центрах своих сторонников, лично обязанных ему занимаемыми должностями, учеными степенями, званиями, премиями и т. д. Отвоевывая таким образом для себя место под солнцем, «александровцы» к концу 1948 года смогли превратить в свои «опорные пункты» Институт философии АН СССР, редакцию журнала «Вопросы философии», которую возглавлял видный специалист в области философии естествознания и бывший работник аппарата ЦК Б.М. Кедров, журнал «Большевик», где главным редактором был П.Н. Федосеев (до 1947 г. заместитель Александрова по Агитпропу), Академию общественных наук при ЦК, в которой тот же Федосеев руководил кафедрой диалектического и исторического материализма, ряд кафедр в МГУ, в том числе истории русской философии во главе с И.Я. Щипановым, истории западноевропейской философии, где обязанности руководителя исполнял Т.И. Ойзерман (он же возглавлял аналогичный сектор в Институте философии). К тому же Александров, несмотря ни на что, продолжал сохранять надежные связи в аппарате ЦК, где ему покровительствовал Маленков, а также целая когорта высокопоставленных номенклатурных идеологов, которые прежде работали под его руководством: заместитель заведующего Агитпропом B.C. Кружков, ответственный работник этого же ведомства, специалист по марксистско-ленинской философии В.Е. Евграфов и другие. Через Маленкова и своего личного друга, бывшего секретаря ЦК КП(б) Грузии П.А. Шарию [1269] , Александров также был связан с Берией.
1269
3 июня 1948 г. бюро ЦК КП(б) Грузии приняло решение о смещении Шарии с поста секретаря ЦК по пропаганде за написание и издание в 1943 году книги стихов «религиозно-мистического характера». В 1952 году Шарию арестовали по «мингрельскому делу», а в марте 1953-го освободили по распоряжению Берии. До лета Шария работал помощником по идеологическим вопросам в секретариате Берии, а потом был вместе с ним вновь арестован.
Именно групповые интересы играли главную роль в происходившей в это. время закулисной борьбе на «философском фронте», в которой с обеих сторон в ход пускалось такое действенное тогда оружие, как антисемитизм. Правда, прибегали к нему чаще «александровцы», поскольку в рядах «митинцев» евреев было значительно больше.
Воодушевленные шумным триумфом Лысенко в августе 1948-го, первыми в бой ринулись Митин и его сторонники. Тогда, используя «Литературную газету», в редакции которой Митин заведовал отделом науки, они усилили нападки на главного редактора «Вопросов философии» Кедрова. Их расчет был прост: Кедров был самой уязвимой фигурой среди приверженцев Александрова. Его отец, М.С. Кедров, выходец из московских дворян, большевике 1901 года, ставший после революции видным чекистом и государственным деятелем, был расстрелян в 1941-м как «враг народа». Между тем его сын в 1947-м имел неосторожность высказать через свой журнал «вредные идейки» (в интерпретации его хулителей. — Авт.) о том, что Ленин в определенный период находился под воздействием философии Гегеля и что вопросы национального приоритета несущественны для истории науки. Более того, Кедров на свой страх и риск напечатал статью одного из непримиримых противников Лысенко, известного потомственного русского биолога академика И.И. Шмальгаузена и даже после августовской сессии ВАСХНИЛ продолжал поддерживать изгоняемых отовсюду «антимичуринцев» [1270] .
1270
Литературная газета. — 1948. — 29 авг. Вопросы философии. — 1947 — № 2.
Пока Александров интриговал против когда-то объявленного «меньшевиствующим идеалистом» А.М. Деборина, добиваясь от Маленкова его отстранения от руководства академическим печатным органом, «Вестником Академии наук СССР», Митин направил 28 октября 1948 г. тому же Маленкову критический обзор материалов, опубликованных в «Вопросах философии» в 1947–1948 годах, обосновывая тем самым якобы возникшую необходимость смены руководства этого журнала. Как по команде, в тот же день с аналогичным предложением к Маленкову обратился и Максимов. Со своей стороны, Александров попытался защитить «своего человека», уверяя Маленкова, что вновь вышедший в свет третий номер «Вопросов философии» «отличается от предыдущих в лучшую сторону». Однако отстоять Кедрова ему не удалось, поскольку 9 декабря свое веское слово по поводу журнала высказало руководство Агитпропа в лице Шепилова, его заместителя А.Н. Кузнецова и Ю. Жданова, которые предложили «укрепить» руководство «Вопросов философии». В обоснование ими был приведен такой разящий наповал аргумент: журнал никоим образом не откликнулся на выход в свет очередных томов с сочинениями Сталина. Уже 25 декабря политбюро приняло постановление «О журнале “Вопросы философии”», санкционировавшее отстранение от должности ответственного секретаря редакции И.А. Крывелева (кстати, еврея), который считался «правой рукой» Кедрова. Тогда же для «усиления» редколлегии в нее ввели Митина, директора Тимирязевской сельскохозяйственной академии и известного приспешника Лысенко В.Н. Столетова, а также заместителя Александрова по Институту философии Д.И. Чеснокова. Этот последний и стал новым главным редактором «Вопросов философии», когда 3 марта вышло другое, давно ожидавшееся постановление политбюро, низложившее Кедрова «как не справившегося с работой» [1271] .
1271
РГАСПИ. —
Звезда Чеснокова взошла на столичном номенклатурно-идеологическом небосклоне благодаря протекции Шепилова. В ноябре 1947 года тот взял этого провинциального аппаратчика, тогда секретаря Свердловского горкома партии по пропаганде, к себе в Агитпроп в качестве заместителя заведующего одного из отделов. Однако спустя какое-то время в ЦК из Свердловска поступила информация о любовных похождениях и других старых грешках Чеснокова [1272] . Разразился скандал, и оконфузившегося чиновника в июне 1948 года без лишнего шума сплавили в Институт философии, который считался тогда в ЦК чем-то вроде номенклатурного отстойника. Тем самым Шепилов как бы убивал одновременно двух зайцев: исполнил свой моральный долг, изгнав из святая святых партийного аппарата «падшего ангела», и в то же время обзавелся дополнительными глазами и ушами в стане враждующего с ним опального царедворца.
1272
В октябре 1949 года вскрылись новые скандальные факты деятельности Чеснокова на посту секретаря Свердловского горкома в 1945–1947 годах. В частности, в ЦК поступила информация о том, что, будучи в это время председателем экзаменационной комиссии Уральского государственного университета, он незаконно выдал дипломы об окончании факультета журналистики ряду руководителей обкома и горкома партии. Однако на сей раз Чеснокову удалось избежать наказания, в ЦК удовлетворились очередным его покаянием[1665].
Проиграв сражение за контроль над академическим журналов, группа Александрова тем не менее сдерживала натиск своих противников на другом участке «философского фронта» — философском факультете МГУ. Прознав о том, что министр высшего образования Кафтанов ходатайствует перед Маленковым о назначении Митина заведующим кафедрой истории философии МГУ, а Белецкого — деканом философского факультета, к тому же Маленкову 6 октября 1948 г. обратился и Щипанов. Прежде всего он постарался «открыть глаза» партийному руководству на «политически вредную деятельность» Белецкого и его «прозелитов», которые, якобы «возомнив себя в вопросах марксистской теории непогрешимыми папами», предложили ликвидировать кафедру истории русской философии. Будучи руководителем этой кафедры, Щипанов назвал это намерение «антипатриотическим актом» и потребовал вмешательства ЦК для постановки работы факультета «на партийные рельсы». Этот демарш был сразу же поддержан Александровым, который обвинил Белецкого в «воспитании студенчества в духе наплевательского махаевского отношения к прошлой русской культуре», что-де поощряется руководством Минвуза. Ответной реакцией ЦК стало отклонение предложения Кафтанова и назначение в феврале 1949 года деканом профессора В.Ф. Берестнева [1273] .
1273
Там же. — Д. 71. — Л. 74–81, 102–106. Ф. 558. — Оп. 2. — Д. 154. — Л. 17–18.
В то же время ЦК обязало Кафтанова считать главной задачей возглавлявшегося им ведомства проверку национального состава кадров руководителей и преподавателей кафедр общественных наук (философии, основ марксизма-ленинизма, политэкономии, истории) в вузах страны. Работа в этом направлении была инициирована Старой площадью еще весной 1948 года. Тогда всем высшим учебным заведениям было дано указание представить к 1 июня в Минвуз в «обязательном порядке» личные листки по учету кадров, подробные автобиографии и развернутые политические и деловые характеристики на весь профессорско-преподавательский состав. Более или менее полную картину национального состава преподавателей общественных кафедр по состоянию на 28 октября Минвузу удалось составить к середине ноября. Обработав сведения, полученные от 568 вузов по 962 кафедрам общественных наук, это ведомство представило тогда в ЦК следующие «неутешительные» данные [1274] :
1274
Там же. — Ф. 17. — Оп. 132. — Д. 64. — Л. 13–43.
| Названия кафедр | Количество преподавателей (в том числе в %) | ||||
|---|---|---|---|---|---|
| всего | русских | украинцев | евреев | других | |
| Философии | 117 | 51 (43,6) | 16 (13,6) | 26 (22,2) | 24 (20,6) |
| Политэкономии | 737 | 356 (48,0) | 54 (7,3) | 185 (21,1) | 142 (19,6) |
| Истории СССР | 652 | 309 (48,0) | 73 (11,0) | 86 (13,0) | 184 (28,0) |
| Марксизма-ленинизма | 3341 | 1694 (50,6) | 349 (10,5) | 660 (19,8) | 638 (19,1) |
| Итого на кафедрах общ. наук | 4847 | 2410 (50,2) | 492 (10,2) | 957 (19,9) | 988 (20,3) |
В начале 1949 года по поручению ЦК Минвуз силами собственного аппарата провел обследование профессорско-преподавательского состава кафедр общественных наук 213 вузов Москвы, Ленинграда, Киева, Харькова, Ростова-на-Дону, Саратова, Казани и Свердловска. И опять собиралась статистика в национальном разрезе, в результате чего из 2018 подвергшихся проверке преподавателей философии, марксизма-ленинизма и политэкономии был выявлен 531 еврей (26,3 %). Когда эти цифры стали известны в ЦК, там пришли к заключению, что представленные ранее вузами данные по преподавателям евреям были несколько занижены. Вскоре Шепилов подготовил проект постановления «О положении с кадрами на кафедрах марксизма-ленинизма, философии и политэкономии в высших учебных заведениях и мерах по укреплению этих кафедр», которым Минвузу предписывалось все кадровые назначения на должности преподавателей общественных кафедр осуществлять впредь только по согласованию с региональными горкомами и обкомами партии. К проекту прилагался «черный список» из 40 преподавателей (17 из них были евреями) московских и ленинградских вузов, подлежащих первоочередному увольнению как политически неблагонадежные. Предусматривалось также проведение всесоюзного совещания руководителей кафедр марксизма-ленинизма и философии, которое состоялось в Москве в первой половине июля [1275] .
1275
Там же. — Д. 64. — Л. 54–60. Д. 212. — Л. 16. Д. 209. — Л. 7—47.