Тайная связь его величества
Шрифт:
— Ваня… — раздался слева рыдающий голос. — Ой, Ванечка умер! Разбился! Господи, что теперь делать? Помогите! Спасите! Скорей сюда! Эй, кто-нибудь, человек погиб! Боже!!!
— Тефи, — выдавил я из себя, — со мной вроде полный порядок.
Плач стих, несколько мгновений стояла тишина. Затем Гусева заорала:
— Жив? О-о-о-о… А-а-а-а… Вот это да! Ну и ну! А почему ты лежишь с закрытыми глазами?
Распахнув веки, я понял, что в большой комнате, где я нахожусь, светло. Надо же, оказывается, падая, я зажмурился, а приземлившись, не догадался открыть глаза.
Тефи бросилась ко мне и
— Дорогой, вот ужас! Ты пролетел целый этаж, упал в квартиру, которая расположена под «четверкой».
Я сел.
— Лежи! — испугалась Стефания. — Нужно срочно вызвать «Скорую». Где мой телефон?
— Идиот… — пробормотал я — Натуральный кретин…
Гусева перестала рыться в сумке.
— Ты о ком?
— О себе, конечно, — сердито пояснил я. — Вы вспомнили про мобильный, и меня осенило, что я мог же им осветить чулан. Почему все правильные мысли приходят на ум не тогда, когда надо, а с большим запозданием? Тефи, врач не нужен, я совершенно здоров. Смотрите, легко встаю.
Стефания Теодоровна начала креститься.
— Ванечка, ты испугался?
— Не успел, — откровенно признался я. И подумал: «Хорошо, что у меня крепкий мочевой пузырь».
— Тут есть кто? — раздался крик риелтора. — О нет, только не это! Они разбились! Ну почему со мной вечно случаются неприятности? Отчего мне везет как утопленнику?
Олег вбежал в комнату. Вопль стих.
— Почему вы не предупредили, что в кладовке нет пола? — завизжала Стефания Теодоровна, подскочив к бледному до синевы мужчине и начиная лупить его кулачками по груди. — Из-за вас Ваня умер!
— Я вполне жив, — возразил я, — стою на ногах.
Олег схватился за голову и сел на пол.
— Я думал, что тут два трупа, вас на кладбище отвезут, а меня на зону. Нет, уйду с этой работы, все равно меньше всех зарабатываю, последний в рейтинге на сайте. Апельсинами торговать буду, там ответственности никакой.
— Цитрусовыми легко отравиться, или какой-нибудь аллергик съест у вашего прилавка пару долек апельсина и получит отек Квинке, — мстительно прошипела Тефи. — Вас тогда надолго упекут.
Олег стал раскачиваться из стороны в сторону.
— Первый раз покупателей сегодня по этому зданию повел, ко мне до вас никто не обращался. Честное слово, ничего не знал про пол! Сегодня выходной, в конторе пусто, я открыл ящик с ключами, нужный не нашел, зато обнаружил записку: «Не входить в «четверку» на двадцать пятом — отсутствует часть пола». Назад несся — олимпийский рекорд по бегу поставил. Наверх буквально взлетел. Сердце чуяло беду. В ушах голос звучал: «Поспеши, Олег! Тетка настойчивая, дверь хлипкая, из фанерки… Ну, как старухе влом подождать будет, и она мужика попросит замок сломать? Много времени дураку не понадобится». Вношусь на двадцать пятый и вижу — точно, «четверка» открыта. И тишина! Тишина!! У меня от этой тишины голова заболела и сердце остановилось. Чуть не скончался.
Тефи закрыла лицо руками и начала всхлипывать.
Я обнял ее и спросил у Олега:
— На что такое мягкое я спланировал?
Риелтор медленно поднялся.
— Не во всех квартирах есть кладовки, планировка везде разная. Девиз компании: «Ваше жилье уникально». Над нами «четверка» с чуланом, а мы сейчас находимся в трехкомнатной,
Я задрал голову и увидел серую бетонную плиту перекрытия, закрывавшую основную часть потолка, слева в ней зияла черная дыра. По спине пробежал холодок.
— Современно оформленная — комната объединена с кухней… — заученно вещал Олег.
— Какова высота стен? — перебил я парня.
— Четыре метра двадцать сантиметров, — сообщил риелтор. — Здание…
Парень замолчал. Очевидно, он, как и я, прибавил к только что озвученной им цифре толщину плиты перекрытия и лишился дара речи. У меня по спине поползли мурашки. А ведь я мог ухнуть головой вниз на голый пол, и сейчас бы мой труп соскребали в черный мешок специально обученные люди.
— Утеплитель… — еле слышно произнес Олег. — Когда возводят здание, строители всегда устраивают в разных помещениях нечто вроде склада, в одном месте мешки с цементом сложат, в другом трубы. А здесь утеплитель оставили, в тюки упакованный. Вам зверски повезло, что дыра в потолке аккурат над ними оказалась.
— Да уж, — передернулся я, — на штабель кирпичей или на груду железа намного неприятнее шлепнуться.
— Сходите в церковь, поставьте свечку, — пробормотал Олег. — У вас отличный ангел-хранитель.
Тефи, всхлипнув, стала ощупывать меня руками и бормотать:
— Жив, жив, жив!
Глава 20
Отвезя Гусеву домой, я порулил к Надежде Васильевне Пименовой и, естественно, угодил в пробку. Скопление машин двигалось вперед со скоростью ленивца, я медленно полз в общем потоке, изредка поглядывая по сторонам. Внезапно перед глазами появился рекламный щит «Концертный зал «Симфония». Амалия Брокен. Только одно выступление в Москве». Название зала почему-то показалось мне знакомым. А через секунду я вспомнил: слышал его от Макса. Воронов во время нашей беседы в кафе рассказал, что Пименова была постоянной посетительницей «Симфонии».
Я быстро перестроился в правый ряд и свернул в переулок. Давно хотел послушать замечательную скрипачку, но Брокен почему-то никак не приезжала в Москву. У меня есть виниловые пластинки с ее концертами (не люблю CD-диски, мне кажется, что они убивают звук), согласитесь, живое исполнение намного лучше записи. Если я куплю билет, получив возможность насладиться игрой Амалии Брокен, это будет лучшее, что произойдет со мной за сегодняшний день. И, кстати, я смогу разузнать что-то о жертве, поговорив с сотрудниками «Симфонии». Пусть Макс сердится на меня, но я поеду к Надежде Васильевне завтра. Никуда мать Пименовой не денется, а мне необходимо прийти в себя.
Признаюсь, полет между этажами слегка выбил меня из равновесия. Мне не хотелось сейчас встречаться с матерью погибшей, вот я и искал повод отложить поход к ней, притормозив у входа в концертный зал. А если уж совсем откровенно, то я не просто выбит из колеи — у меня свело желудок, и ноги как чужие.
Пожилая кассирша, услышав мою просьбу о билете на концерт Амалии Брокен, ответила:
— Молодой человек, мест нет.
— Прямо-таки ни одного нет? — расстроился я.
Женщина развела руками.