Тайновидец. Том 2: Эликсир сущности

Рудин Алекс

Леонид Францевич был знатоком не только в магии и анималистике. Он наперечет знал все трактиры и кабачки столицы, и в каждом мог порекомендовать совершенно особенное блюдо.

На любви к хорошей еде мы с ним и сошлись. Леонид Францевич взял надо мной своеобразное шефство и раз или два в месяц приглашал в какое-нибудь заведение, знакомое только местным завсегдатаям.

– Клопа? – удивился я. – Это еще что за чудо со странным названием?

– Маленький трактир, только для своих, – довольно объяснил Щедрин. –

Крохотный зал, даже вывески нет. Кому надо – те и так знают, что там можно вкусно поесть.

– С удовольствием составлю вам компанию, Леонид Францевич, – улыбнулся я. – Пришлите мне зов, когда в следующий раз соберетесь в это замечательное место.

– Так вот где вы задержались? – усмехнулся Зотов. – В клопе?

– Конечно, – ничуть не смущаясь, кивнул Щедрин. – Хорошая еда не терпит суеты, как и хорошая магия. Если выяснится, что здесь пробегал не оборотень, Никита Михайлович, не забудьте про череп! Очень вас прошу. Я должен описать его для “Магического вестника”.

Он снова принялся отряхивать землю с коленей, безуспешно пытаясь привести свою одежду в приличный вид.

Зотов решительно тряхнул головой:

– Едем! Господин следователь, захватите с собой вашего помощника и городовых. Нам может понадобиться их помощь.

Глава 5

Я сел на заднее сиденье вместе с актрисой.

– Куда ехать? – спросил Зотов, трогая мобиль с места.

– Спиря живет в Дождливом квартале, – ответила Муромцева. – Знаете, где это?

– Нашел местечко, – с отвращением скривился Зотов, выезжая на площадь перед Старым Театром.

– А что такого? – немедленно насупилась Муромцева. – Там очень дешевые квартиры внаем.

Я откинулся на мягкие подушки сиденья.

– Расскажите мне про зелья превращения, – попросил я Муромцеву.

– А что о них рассказывать? – удивилась актриса.

– Как они действуют? Например, ваше преображение выглядело поразительно. Не уверен, что у меня бы так получилось.

– Вам понравилось?

Екатерина слегка покраснела, и от этого стала еще прелестнее. Я с удовольствием смотрел на девушку.

– Я до сих пор под впечатлением, – честно признался я. – Неужели это так легко?

– Ну, что вы! – возразила Муромцева. – Создать нужный образ сложно. Требуется магия Иллюзий, и недели упорных репетиций. А зелье помогает проявить образ и удерживать его.

– Надо же, – удивился я. – Вы – маг Иллюзий?

– Конечно, – стрельнула глазами Муромцева. – Как и все актеры.

– Интересно, – улыбнулся я. – Значит, нельзя мгновенно перевоплотиться в кого угодно?

– Высокоранговый маг, наверное, смог бы, – мечтательно сказала Екатерина. – Но таких уже давно нет. Это же лет сто учиться надо! Да и магия высоких рангов под запретом.

– Значит, вы пользуетесь начальной магией? А зелье? Зачем

оно нужно?

– Зелье помогает сконцентрироваться на образе. Оно действует три часа. А если надо выйти из образа раньше, то мы используем Зеркальное зелье. Вот!

Она расстегнула свой потертый ридикюль, достала оттуда небольшой пузырек и протянула мне.

Я с любопытством повертел его в пальцах. Внутри пузырька переливалась тягучая зеркальная жидкость, похожая на ртуть. Всмотревшись, я увидел свое крохотное отражение.

– У Зеркального зелья есть только один побочный эффект, – сказала Муромцева. – Если человек его выпьет, то целых двадцать минут не может врать. Поэтому его лучше пить, когда рядом никого нет. Ой!

– Не волнуйтесь, – улыбнулся я. – Никто не узнает, что вы влюблены в Ковшина. От меня точно.

– Ничего подобного! – покраснев от смущения, заспорила Муромцева.

– Никита Михайлович, а вы не используете Зеркальное зелье при допросах подозреваемых? – поинтересовался я у Зотова, чтобы сменить тему разговора.

– Это запрещено законом, – с сожалением буркнул Зотов, не отрываясь от дороги. – Да и не на всех оно действует.

*****

Мы свернули за угол четырехэтажного доходного дома купцов Неплюевых, и по ветровому стеклу мобиля ударили первые капли дождя. Я взглянул на небо. Оно было затянуто серыми тучами, которые полностью скрывали солнце.

Дождливый квартал. Маленький кусочек столицы, где всегда стояла хмурая, сырая погода. И это не было прихотью природы. Здесь поработала магия.

Говорят, задолго до Смуты в одном из домов этого квартала жил высокоранговый маг Погоды. Кроме способностей к магии, он отличался очень скверным характером. И однажды умудрился насмерть поссориться с собственной тенью.

Неизвестно, что они не поделили. Но маг решил избавиться от тени и сделал так, чтобы над его домом никогда не светило солнце. Заодно накрыл тучами и весь квартал – он ведь не собирался все время сидеть дома.

Переубедить упрямца не мог даже император. Со временем на чудака просто махнули рукой. Некоторые соседи мага предпочли переехать подальше, а в Дождливом квартале начали селиться любители плохой погоды и недорогого жилья.

Однажды старого мага нашли мертвым в собственной спальне. В руке упрямец сжимал обгоревшую спичку.

Видно, тень все же придумала, как добраться до своего хозяина.

Но вот погода над Дождливым кварталом с тех пор так и не наладилась. Слишком сильное заклинание применил маг. Да еще и сделал так, чтобы никто не мог его снять без опасности для себя.

Я с любопытством смотрел на вечно мокрые стены домов, покрытые пятнами плесени. Сырая штукатурка потрескалась, вдоль тротуаров бежали ручейки. Редкие прохожие казались унылыми тенями в клубящемся тумане.