Тайны «Фрау Марии». Мнимый барон Рефицюль
Шрифт:
Анна Белль понимала, что чаще всего такие моменты возникают у людей, тесно связанных родственными узами. Вспомнилась кончина матери, когда Джейн передала ей ужасную весть из Италии, прощаясь навсегда…
А как же Андрей Петрович?.. Девушка чувствовала и осознавала, что влюбилась в графа Шувалова. Ей постоянно хотелось быть рядом с ним. Только в его присутствии ей становилось легко и радостно, а любые мысли о нем на удалении приносили тоску и боль.
«Неужели и он… тоже меня любит? Разве просто так дарят барышням кольца? Тогда почему такая странная надпись: „А.Б. на память от А.Ш.“?»
Граф будто попрощался с ней навсегда. Как это объяснить? Что бы она написала на его месте? Нельзя же написать слово «люблю», пока не представился случай в этом признаться? И вообще, прошло так мало времени с их знакомства… Он человек
Думая так, Анна Белль умылась перед сном, разделась и легла в постель. Она решила не надевать колечко на палец, чтобы не объяснять дедушке его происхождение. Но боязнь еще раз лишиться кольца заставила Анну Белль положить его в коробочку и запереть в секретере.
Девушка пришла к выводу, что ничего другого граф Шувалов написать просто не мог. Ведь он на государственной службе, порученец ее императорского величества! Возможно, он постоянно в опасности, поэтому написал «на память» – вдруг что-нибудь произойдет? Само плавание по такому маршруту и с такой неимоверной скоростью могло оказаться роковым. У него не было той уверенности в успехе морского путешествия, которой обладала Анна Белль. Этим все и объясняется…
Невыясненным в истории с кольцом оставалось только одно: как оно могло оказаться в желудке чайки? Кто послал Анне Белль этот знак и что он означал? Пусть эта загадка пока оставалась неразгаданной, но девушка обещала Андрею Петровичу разобраться во всем. Она верила, что обязательно узнает ответ!Необъяснимые события начинали выстраиваться в одну цепочку: кукольный театр и ожившие куклы, преследовавший Анну Белль черт в красной одежде и навязчивые ангелочки, сцена кораблекрушения, вызвавшая у нее такие сильные эмоции, и наконец, исчезновение, а потом появление кольца. Анна Белль чувствовала, что все это как-то связано между собой, что, разгадав этот ребус, она получит все ответы. А может быть, и предсказание будущего.Андрей Петрович засыпал под мерное покачивание корабля на волнах и шелест морского ветра, залетавшего в приоткрытый корабельный люк. Иодистый запах моря проникал в каюту. Граф видел внутренним взором улыбающееся лицо Анны Белль с замечательными ямочками на щеках, пока оно не стало расплываться в тумане приближающегося сна.
Утром фрегат «Надежда» на полных парусах с попутным ветром шел к выходу в Северное море. На палубе раздавались свистки боцмана, послушные командам матросы и кадеты спешили выполнять его поручения. Накануне, готовясь к плаванию, Шувалов прочитал устав морского дела, где были описаны основные правила и порядок поведения на корабле, а также функции и задачи для всех офицеров и членов команды.
Он вспомнил, что боцман – старший строевой унтер-офицер на корабле – имеет главенство над всеми нижними чинами, как строевыми, так и нестроевыми. Формулировка из морского устава гласила: «Боцман поименно обязан знать всех матросов и унтер-офицеров; проверять их познания в морском деле на практике; наблюдать за их поведением, а также производством такелажных работ: от подъема тяжестей, постановки и спуска рангоута, уборки якорей до состояния вооружения на корабле, управления рулем и парусами при всяких обстоятельствах».Граф вышел на палубу и поглядел на боцмана, занятого выполнением своих обязанностей. Он находился там, где ему и было положено: на баке фрегата.В это время Анна Белль в дорожном костюме садилась в карету, чтобы отправиться по дедушкиному поручению в Делфт. Как всякая шестнадцатилетняя девушка, она была любопытна, и мысли о предстоящей поездке вызывали у нее восторженное предвкушение приключений.
Кучер хлестнул кнутом лошадей. Анна Белль высунулась в окошко и помахала улыбающемуся дедушке Герриту, провожавшему ее у дверей. Как хорошо, что он так быстро восстановился после сердечного приступа! Дедушка выглядел бодрым, даже изъявил желание отправиться в дорогу вместе с Анной Белль, но в последний момент его удалось отговорить.
Граф Шувалов позаботился обо всем. Он отправил вперед порученца, чтобы тот заказал для Анны Белль приличную и безопасную комнату на постоялом дворе в Делфте. Тот же порученец должен был встретить экипаж и разместить путешественников на ночлег. Они намеревались добраться в город поздним вечером того же дня.
Анна Белль не знала, что графскому посланнику
За окном кареты сначала мелькали дома еще не вполне проснувшегося города, а потом потянулись зеленые просторы Голландии – залитые восходящим солнцем поля, редкие деревья на ровной поверхности земли, словно игрушечные ветряные мельницы и небольшие деревеньки. В окно влетали запахи цветущих голландских лугов, даря Анне Белль воздушные поцелуи лета. Лейтенант сидел рядом с кучером на козлах, а девушка в экипаже ехала одна.
Кольцо Анна Белль оставила дома из страха потерять его в пути. Она представила, что Андрей Петрович находится в карете вместе с ней и указывала ему в окно на самые красивые сельские уголки. В ее мыслях он был рядом каждую минуту, поэтому второе место в карете было занято и печали о его отъезде просто негде было разместиться. Может быть, печаль и гналась следом за экипажем, но безнадежно отстала и затерялась где-то на проезжей дороге позади.
Жители городка Делфта когда-то снискали славу знатных пивоваров, однако в последние столетия загрязнение окружающей среды повлияло на чистоту воды в делфтских реках и каналах. Пиво перестало выходить таким же качественным и вкусным, как раньше, поэтому с начала XVII века пивоварни стали закрываться одна за другой. Делфтийцы рисковали остаться без работы. К счастью, местное население отличалось практичностью, и свободной рабочей силе вскоре нашлось применение. Голландия в то время занимала ведущее место в Европе по развитию торговли с зарубежными странами. Из Китая «через четыре моря» торговый флот доставлял чудесные образцы фарфоровых изделий, а с Шельды и Рейна в Делфт по каналам начали завозить отличную глину. Китайский фарфор стал модным во всей Европе. Вначале, не очень заботясь о качестве, делфтские мастера просто копировали восточные орнаменты, пользуясь местными красками. Особенно хорошо им удавалась роспись синей кобальтовой краской на белом фоне. Ремесло стало процветать и приносить значительные доходы.
Но истинную славу Делфту как столице фарфора принесло появление на вазах и тарелках милых голландскому сердцу мельниц, кораблей с синими парусами, голубых коров, щиплющих синюю травку на пастбищах. И конечно, удивительно красивых тюльпанов с синими лепестками.
Постепенно ремесленники стали рисовать портреты именитых горожан, обращаться к мифологическим и библейским сюжетам. Новые изделия покрывались уже разноцветными красками, тонкость росписи поражала даже китайцев. Делфтских мастеров, расписывающих фарфор и фаянс, почитали в Европе и ставили в один ряд с именитыми художниками, приглашая вступать в гильдии наравне с иконописцами.
Качество самого фарфора, которое сначала сильно уступало китайскому, удалось повысить, когда в 1709 году известный в Европе алхимик Бётгер, работавший при дворе курфюрста Августа Сильного, разгадал китайский секрет производства. Шедевры голландских мастеров из городка Делфт ценились в Европе настолько высоко, что керамисты из других стран даже именовали свои наиболее удачные фарфоровые изделия словом «делфт».
И вдруг по процветавшему ремесленному искусству был нанесен жесточайший удар. Причиной этого несчастья стал англичанин по имени Джон Сэдлер, который в 1749 году изобрел способ печатного нанесения узора. Штамповки практически не отличались по качеству от расписанных вручную изделий, и доверчивые покупатели приобретали их по цене настоящего делфтского фарфора.
Бедные делфтские художники, для которых ручная роспись была делом чести и гордости, понесли огромный урон. Повсюду в ремесленных мастерских останавливались гончарные круги и остывали печи для обжига. Избежали горькой участи лишь те мастерские, которые перешли на печатные рисунки, чтобы выдержать конкуренцию с остальной Европой.
Анна Белль, не вдаваясь в такие тонкости, решила обязательно купить в подарок Андрею Петровичу какое-нибудь фарфоровое изделие с росписью, намереваясь выбрать его по своему вкусу. Поэтому, когда карета наконец въехала на брусчатую мостовую города, девушка принялась разглядывать вывески по сторонам, чтобы запомнить расположение посудных лавок, а назавтра обязательно их посетить.