Тайны мирового разума и ясновидение

Мизун Юрий Гаврилович

Путешественник обсуждал эту проблему с многими абори­генами Дагомеи. Он выяснил, что они способны оживить челове­ка, который в течение нескольких дней был мертвым. Значит,г они располагают для оживления умершего не минутами, как наши реаниматоры, а днями! Очень любопытно, что речь должна идти не об одних аборигенах Дагомеи. Видимо, это было извест­но разным народам, населяющим далеко удаленные друг от дру­га континенты. Так, если на Гаити и в Дагомее это время счита­ется равным десяти дням, то у народов Сибири — семи дням. Собственно, еще в древнешумерских глиняных табличках упо­минается этот срок, равный семи дням. У североамериканских индейцев этот срок равен шести дням. Такой же он по длитель­ности и у племен Новой Гвинеи. Несмотря

на то, что длитель­ность периода, в продолжении которого умерший человек может быть оживлен, разная, сама возможность оживления у разных народов не вызывала сомнения: они это практиковали, видимо, не очень редко.

В связи с проблемой оживления есть смысл рассказать и о "зомби" на Гаити. Специалисты утверждают, что практика "зом­би" была завезена на Гаити жрецами "вуду" из Дагомеи. Вся церемония превращения обычного человека в "зомби" состоит из двух периодов, этапов. На первом этапе человека лишают жизни, а на втором — возвращают его к жизни. Лишают жертву жизни путем отравления: к его еде примешивают сильный яд. Он приготовлен из рыбы — двузуб (диодон хистирикс). Этот яд об­ладает нервно-паралитическим действием (это тетродотоксин). Степень воздействия этого яда в 500 раз больше, чем у цианисто­го калия. После попадания яда в организм дыхание человека немедленно прекращается, глаза его стекленеют, а вся поверх­ность тела жертвы синеет. После этого человек находится в со­стоянии клинической смерти. В таком состоянии умершего чело­века, как обычно, хоронят (по всем правилам). Через несколько дней после этого жертву похищают из кладбища для того, чтобы ее оживить. Его действительно оживляют. Но самосознание это­го человека меняется: он перестает полностью или частично осоз­навать себя как личность, осознавать свое "я". Так он превра­щается в "зомби", безропотного исполнителя чужой воли. "Зом­би" описывают как людей, которые "бессмысленно смотрят пе­ред собой".

Поскольку "зомби" уготована нелегкая работа, то на их роль выбирают физически здоровых и сильных людей. Указыва­ется, что "зомби", в частности, используются на тяжелых рабо­тах на плантациях сахарного тростника. Это рабы, которые ни­когда не сопротивляются, поскольку не осознают своего рабст­ва. Конечно, каждый боится стать "зомби", поэтому при похоро­нах принимаются различные меры для того, чтобы похороненно­го не смогли украсть и превратить в "зомби". Но тем не менее практика зомби полностью не прекращена.

Нечто подобное по сути делают и колдуны-аборигены Ав­стралии. Как описывают европейские этнографы, намеченную заранее жертву похищает колдун. Он кладет человека на левый бок и вонзает ему в сердце острую палочку или заостренную кость. Колдун ожидает, пока сердце не остановится. Человек умирает и душа покидает его тело. С наступлением этого момента колдун приступает к церемонии оживления тела. Но он не просто ожив­ляет свою жертву, он внушает ей, как и "зомби", чтобы человек-жертва забыл все то, что с ним произошло, всю свою прежнюю жизнь. Добившись своего, колдун отпускает жертву домой. Че­ловек не знает, что произошло с ним, но он превращается в ходя­чее тело, жизнь из него как будто уходит.

Возвращением к жизни владели и в Древнем Китае. Они использовали метод "куацу", в основе которого находится мас­саж биологически активных (акупунктурных) точек. Этот метод, как считают специалисты, использовался уже три тысячи лет до н.э.

Практика возвращения к жизни использовалась и шамана­ми. Так, у хантов шаман ("исылта-ку") ложится рядом с умер­шим в положении лицом вниз. В таком положении он находится не менее трех суток. Причем никто в этот период не должен нахо­диться в доме (кроме умершего и исцелителя). После этого срока умерший оживает и выходит из дома вместе с шаманом. Но это происходит далеко не всегда. Когда оживление невозможно, попытки шамана оказываются безрезультатными, то шаман кон­статирует, что "Кэллох-Торум взял его к себе".

Здесь надо добавить, что лицо, оживляющее умершего, не просто спокойно лежит около бездыханного тела или над ним, а старается своей душой вернуть покинувшую тело душу умерше­го. Оживляющий с этой целью приводит себя в определенное спе­цифическое состояние (состояние транса). В этом состоянии душа шамана также покидает тело, а органы его чувств перестают адекватно воспринимать окружающий его мир. В таком состоя­нии душа шамана вступает в контакт с душой умершего и воз­вращает ее в тело умершего. Если говорить на другом языке, на языке информационно-энергетических понятий, то можно сказать, что форма-голограмма, биополе шамана взаимодействует с фор­мой-голограммой умершего. Но от терминов, от их замены ниче­го не зависит. Главное другое. Оно состоит в том, что хотя и не всегда, но оживление удавалось осуществить даже по истечении длительного времени (несколько дней) после смерти. Сомневать­ся в этом не приходится, иначе откуда описание этого содержит­ся в источниках разных народов, на разных континентах й в раз­ное время. Ясно, что люди владели такими знаниями и опытом, которые нам недоступны. Но действительно, оказывается, что забыто не все.

В 1935 году в Таймырском национальном округе был запи­сан, зафиксирован такой факт (опубликовано в книге "Избран­ники духов", автор Басилов В.Н., 1984). Приведем описание по книге:

"Жил старик шаман Порбин. С ним в одном чуме жила ста­руха вдова, тоже Порбина. У старухи было два сына. Один уже большой парень, промышленник, другой маленький. Старуха была совсем бедная. Однажды из зимнего леса, где было захоро­нение, старик шаман привез зашитое в ткань тело своей умер­шей дочери.

"Шаманить буду, — говорит старик. — Хочу сделать дев­ку живой. Ну ты, парень, давай мне шаманскую парку и бубен". Парень принес шаманскую парку и бубен.

"Ну, теперь поезжай! Тут близко есть молодой шаман. Пусть он приедет шаманить, — может быть, у меня одного силы не хва­тит".

Парень поехал к соседям и привез того молодого шамана Турдачина.

Когда молодой шаман приехал, чум старика был уже полон гостей. А сам старик лежал на полу, головой в сторону тундры, потому что ушел уже в нижнюю землю. Сильно дышит, головой мотает, словно олень бежит. Всегда так шаман подражает оле­ню, когда идет в нижнюю землю. Потом молодой шаман лег ря­дом со стариком и стал тихонько говорить, что он там видит. Один человек из гостей сел у его головы, слушает и передает другим людям.

"Пришел я в зимнюю землю, — говорит молодой ша­ман. — Большая очень быстрая река сейчас передо мной.

Старик шаман стоит перед этой рекой на берегу и не может через нее перейти".

Молодой шаман переходит через реку и в конце концов до­бирается до ящика в чуме мертвецов.

"Пять сердец лежит в нем, — продолжает он, — четыре из них черные. Одно наполовину еще белое. Я думаю, это сердце дочери старика".

Далее описывается, что молодой шаман на обратном пути снова перебирается через ту же реку. Так он возвращает к жизни дочь старика шамана. Далее следуют такие слова: "...Девка под­нялась и села. Только глаза остались у нее мутные. Дунул тогда ей шаман в лицо, и стало оно белым, а глаза светлыми. Встала она и присела к огню".

Теперь говорит старик шаман молодому шаману:

"Сделал ты мою дочь живой, теперь бери ее в жены вместо платы за шаманство".

Авторы книги, естественно, не были свидетелями того, что описали. Историю эту им рассказал один из рода Порбиных мест­ный житель по имени Номоптэ. Рассказчик завершил свою исто­рию такими словами: "Не сказка это, а старая жизнь. Старик шаман и ребенок-шаман оба были авамскими самодями..."

Здесь описано возвращение к жизни за довольно короткое время. Но имеются и другие свидетельства шаманства с целью возвращения к жизни. В них все длится по нескольку суток, как и у других народов.