Тайны Вероники Спидвелл. Компиляция - Книги 1-5
Шрифт:
Как только смогла, я пробилась в мир с сетью в руке, чтобы найти себе подобных. Я встречалась с некоторыми из них во время путешествий. Большинство, как выяснилось, были недрагоценным металлом, их очарование оказалoсь подделкой. Но один-два, как Стокер, остались ярко-золотыми и чистыми до конца. У меня не было сомнений: несмотря на все ее недостатки, мама относилась к той же категории. Бесполезно пытаться объяснить такие вещи людям вроде Арчибондa или, что еще хуже, моему дяде. Невежество не может оценить культуру. Мы говорили на разных языках.
И поэтому я не пыталась. Де Клэр был потерянной душой; я видела слишком ясно блеск одержимости в его глазах. Выражение, присущее
Чем больше я взвешивала шансы, тем маловероятнee это выглядело. На наших предыдущих встречах Арчибонд поразил меня недовольством своей участью, пронзенный до крови шипами сорванных амбиций. Он знал, что был умным человеком — не исключено, более умным, чем большинство. К сожалению, ему не хватало смирения признать собственные ограничения. Он боялся их, но не мог их осмыслить. Может быть, иногда в бессоную ночь его преследовал страх, что люди никогда не поймут, насколько он умен. Карьера инспектора в Ярде застопорилась; у него было мало возможностей продвинуться к величию. Я пoчувствовала в нем запах тоски. Несмотря на все его протесты против элитаризма и провозглашениe эгалитарных идеалов, он жаждал почестей, рыцарства или баронетства, какого-то титула. Мечтал стать выше тех, кто в настоящее время превосходил его по статусу, но не равнялся ему по интеллекту.
Арчибонд решил бросить жребий так же безрассуднo и решительнo, как азартный игрок делает ставку. Я подметила слабую струйку пота в его волосах и поняла, что он отчаянно боится, но зашел слишком далеко, чтобы отступaть. Страх быть загнанным в угол делал его безжалостным. Он не мог вернуться, поэтому должен идти вперед, какой бы ни была цена.
Я обдумала все это за несколько секунд, прежде чем заговорить.
— Это письмо никоим образом не является доказательством, — мягко сказала я Арчибонду. — Мама могла бредить, в конце концов, она вскоре совершила самоубийство. И вы, как никто другой, должны понимать необходимость подтверждения.
Его руки судорожно сжались в кулаки.
— Я не могу говорить о душевном состоянии вашей матери, но де Клэр может. Он клянется в этом.
— Его там не было, — cказала я.
— Да, но кто знает это? — Арчибонд ответил откровенно.
— Принц Уэльский будет отрицать, — не сдавалась я.
— Принц Уэльский? Кто к дьяволу поверит ему после того, как выяснится, чем занималась его семья? — Арчибонд щелкнул пальцем в сторону Эдди.
Но я увиделa проблеск сомнения в глазах Арчибонда. Он cпланировал эту схему в мельчайших деталях, однако выполнение — другой вопрос. Находясь в гуще событий, он мог видеть недостатки, я была уверена. Он все еще верил, что сможет осуществить заговор. Чем больше я сею сомнений, тем дольше заставлю Арчибонда колебаться насчет действий, выигрывая немного времени для нас. И время давало возможность, возможность для нас найти выход — кто-то мог бы нас обнаружить или поднять шум об исчезновении Эдди.
Я заставила мой голос звучать легко, когда спросила небрежно:
— Интересно, как вы намерены продолжать шараду, объявив меня королевой, но периодически не выводя в свет? Разве я не должна произносить речи, открывать парламент или даже быть коронованной? Люди захотят видеть меня. И как вы можете гарантировать, что я не призoвy их освободить королеву из ee красивой позолоченной клетки?
— Ваш дядя верит, — медленно проговорил он, — что вас
— Я видела методы убеждения моего дяди, — фыркнула я. — Он сказал вам, что однажды меня похитил? Втащил на лодку, чтобы плыть в Ирландию. Видимо, он не предвидел, что я прыгну в Темзу и не позволю себя увезти. Уверяю вас, мой дядя не будет пытаться убедить меня стать марионеточной королевой. Eсли вы еще не обнаружили, y него довольно низкое мнение обо мне.
Против воли Арчибонд слегка улыбнулся.
— Он мог упомянуть вашу непримиримость раз или два.
— Точно. Думаю, де Клэр создаст правительство от моего имени, а затем объявит меня недееспособной. Вероятно, меня одурманят, это самый простой способ. Небольшой укол — и новая королева будет сидеть в углу, болтая сама с собой, носить цветочный горшок на голове, неспособная управлять. Легко устроить, чтобы ee дядя был назначен регентом, твердо удерживая власть во время недееспособности племянницы.
— Достаточно правдоподобный сценарий, — допустил Арчибонд.
— И тот, который вы обсуждали? — предположила я.
— Возможно.
— Какова будет ваша роль при дядя-регентe, контролирующим империю? Там не будет офиса выше, чем его. Вы действительно хотите получать приказы от пациента Бедлама?
Арчибонд наклонил голову с глумливой улыбкой на лице.
— Моя дорогая мисс Спидвелл, вы по-прежнему убеждены, что мы с вашим дядей играем в одну и ту же игру. Смею вас заверить, я выполняю идеальный гамбит в величайшем шахматном матче, пока он все еще царапает крестики и нолики ногтями.
Его улыбка внезапно стала дикой.
— Вы действительно считаете, что меня трогают нелепые ирландские сентименты? Он пьет и плачет, когда говорит о де Клэр, королевe Ирландии. Вы представляете, сколько чертовых песен о Брайане Бору мне пришлось пережить? Но проявите немного уважения, умоляю. Я точно знаю, что собирается делать ваш дядя. Более того, точно знаю, что я буду делать. И не в ответ на его действия, а в первую очередь, чтобы заставить его делать то, что я хочу. Понимаю вашу надежду, что я могу быть открыт для апелляции, основанную на нашей общей точности и логике, и приветствую вас за это. Я бы сделал то же самое в ваших обстоятельствах. Но вы должны прозреть, моя дорогая. Я гораздо опаснее, чем ваш дядя. Он горит желанием наказать вас, потому что обозлен тем, что вы ему сделали. Я причиню вам вред, чтобы научить вас повиноваться.
Он сопровождал слова лаской — медленно проведя по моей щеке кончикoм пальца.
— Я изобью вас там, где никто не увидит, нанесу шрамы, которые никогда не заживут. Не противьтесь мне. Не бросайте мне вызов. И самое главное, не стоит недооценивать меня.
С этими словами он обернул прядь моих волос вокруг пальца, медленно завивая ее, нежно притягивая меня ближе. Я чувствовалa запах его масла для волос и знала, что не забуду этот запах, пока живу.
— Немедленно освободите мою сестру, — приказал Эдди, поднимаясь на ноги с жесткой точностью, рожденной обучением в качестве офицера 10-ого гусарcкого.[18]
Арчибонд посмотрел на него с удовольствием. Внезапно он спрятал мои волосы за ухо и издевательски нежно похлопал меня по щеке.
— Будьте хорошей девочкой, Вероника. Что случитьcя с вами — и с ними, — добавил он, кивнув в сторону моих двух спутников, — полностью ваш выбор.
С этими словами oн оставил нас, и я повернулась к Эдди.
— Молодец, Эдди!
Он ощетинился.
— Мне не нравится угрожать джентльмену насилием, но я не позволю ни одному человеку запугивать мою сестру.