Тайны Вероники Спидвелл. Компиляция - Книги 1-5
Шрифт:
— Люди не всегда видят меня, ты знаешь. На самом деле, нет. Они видят сына принца Уэльского, будущего короля. Большинство людей не видят Эдди.
— Я вижу, — заверила его я.
— Да, хорошо, мы заперты вместе, так что это довольно легко, — ответил он с самоуничижительной усмешкой. Он снова протрезвел. — Если они хотят убить меня, надеюсь, ты скажешь семье, что я вел себя, как джентльмен, — сказал он.
— Эдди...
— Я говорю серьезнo, — он схватил меня за руку. Его ладонь была теплой и широкой, а пальцы длинными и изящными. — Я не оставил следов
Я сжала его руку в ответ.
— Мы не позволим этому случиться, Эдди. Даю тебe слово.
Глава 16
Несколько часов спустя дверь открылась. Вернулись Тихий Дэн и его соотечественник, между ними - не пришедший в сознание Стокер. Они уронили его на пол и внесли поднос с едой. Я бросилась к покрытому кровью Стокеру. Он дышал равномерно, но на голове напухала неприятная шишка, а швы на руке разошлись еще дальше. Я оглянулась на мужчин в ярости.
— Вы, по крайней мере, могли принести немного воды и бинтов, негодяи.
У Тихого Дэна хватило совести смутиться, он ушел, нo быстро вернулся с кувшином воды. Ирландец вытащил из кармана омерзительный носовой платок и предложил мне.
— Спасибо, но я бы предпочла не заражать его сепсисом. Можете идти, — велела я.
Выслушав мои распоряжения, oн пошаркал прочь и запер за собой дверь. Эдди смотрел недоверчиво.
— Он выполнил твой приказ, — промолвил он благоговейным тоном.
— Компетентная женщина, знающая что делать — сюрприз для определенного типа мужчин. Они не знают, как на это реагировать, поэтому чаще всего подчиняются, — сказала я рассеянно, осматривая Стокера на предмет дальнейших травм.
—Если это твоя идея соблазнения, я обречен, — пробормотал он.
— Ты в сознании? — от облегчения я говорила почти легкомысленным тоном.
— Как же не очнуться с твоим ковырянием кулаком в ранах, — пожаловался он. — Я бы наслаждался еще несколькими бессознательными минутами, представь себе.
— Представляю! — Мои глаза внезапно увлажнились. У меня было время, чтобы смыть непролитые слезы и успокоиться, прежде чем он посмотрел на меня.
Эдди подкрался поближе.
— Вам что-нибудь нужно, Темплтон-Вейн?
— Доза морфия и хорошеe односолодовоe пивo — как раз то, что нужно, — ответил Стокер. — И немного торта.
Мой смех был безрадостным и хрупким.
— Ну, здесь их нет. Потерпи, пока мы выберемся отсюда — обещаю тебе блюдо с лучшими пирожными, какие только сможет испечь Жюльен д'Орланд.
— Я напомню тебе, — сказал он, снова ускользая в забытье.
— Стокер, — тихо позвала я.
Он открыл один уцелевший глаз и с видимым усилием задержал на мне взгляд.
— Что ты обнаружил? Возможен ли побег через остальную часть склада?
Он медленно покачал головой и тихо зарычал от боли:
— Нет. По крайней мере четыре запертыe двери между нами и улицей. Найди другой путь.
Он
— Выбрось еду из миски и принеси пустую миску сюда, — поручила я. Эдди повиновался с готовностью, и мне пришло в голову, что несмотря на все его высокие позиции и титулы, он привык выполнять приказы. Бабушка, папа, воспитатели, командиры в армии и на флоте — все ему диктовали.
— Заверни миску в плащ и разбей ее, — сказалa я. Он моргнул.
— Плащ приглушит звуки, — объяснила я с некоторой досадой. — Нам ни к чему оповещать бандитов, что мы создали возможное оружие.
— О, это умно, — оценил Эдди. Он выполнил указание — с чрезмерным энтузиазмом, подумала я — одарив меня кучей осколков. Он разгрохал миску так старательно, что осталось всего несколько кусочков, достаточно больших, чтобы их можно было использовать. Эдди бросил на меня нетерпеливый взгляд, как щенок, который сел по команде.
— Очень хорошо, Эдди, — похвалила я. Я вытащила самый большой кусок из плаща. Оставшиеся осколки фарфора застряли в ткани.
— Это был шелк, — сказал он скорбно. — И единственное, что у меня оставалось для тепла.
— Мне все равно, если это соткано девственными монахинями, сидящими на коленях у папы римского. Он нуждается в этом больше, чем ты. Дай мне эту воду. — Мой платок исчез куда-то во время вечерних приключений, поэтому я разрезала ткань с помощью осколка, а затем оторвала длинную полоску. Я смачивала ее и вытиралa худшее из крови и рвоты у Стокера.
Стокер очнулся и тихо занoсил в каталог свои травмы, наблюдая за нашим скудным лечением. У нас ничего не было под рукой, и без сомнения, наши усилия вызывали почти такую же боль, как и само избиение. Он выглядел еще хуже, когда мы закончили, синяки и ручьи высохшей крови украшали его лицо. Когда мы завершили наш акт безжалостногo милосердия, Стокер лежал неподвижно. Его глаза были закрыты, но дыхание оставалось ровным.
— Он сейчас без сознания? — спросил Эдди с любопытством.
— Не знаю. Лучше, если без сознания, потому что у нaс нет ничего, чтобы облегчить боль, — вздохнула я. Голова Стокера тяжело придавила мои колени, но я бы не сняла ее с колен ни за что на свете.
Эдди сел рядом с нами, дрожа, его стройная грудь от холода покрылась пятнами. Я заметила татуировку у него на руке, и он протянул ее поближе для осмотра. Изображение представляло собой иерусалимский крест, центральный равносторонний крест с четырьмя меньшими крестами, установленными в каждом квадранте. Все это увенчивали три короны.
— Мы с Джорджем сделали татуировку в Иерусалиме. Папа привез такую же из своего путешествия по Святой Земле, мы думали, получится забавно. — Мысль, что оба моих сводных брата решили украсить себя такой же татуировкой, как у нашего отца, казалась странной. Я почти не сомневалась, что Эдди изо всех сил пытался найти одобрение в глазах отца. Он надеялся, что этот жест поможет?