Тайные грехи

Росс Джоу Энн

– Я предлагаю пробу, то есть шанс, – поправила Тина и, взяв из вазочки маслину, отправила ее в рот. – Но, можешь мне поверить, ты – именно то, что нужно.

– Вы торгуете недвижимостью.

– Ты меня вычислил.

– Мимо вашей рекламы трудно пройти: плакаты развешаны во всех людных местах.

– Да уж, я переплюнула даже рекламу салата из крабов, – весело подтвердила Тина. – Зато мой муж – Корбет Маршалл.

– Знаменитый менеджер?

Она вскинула черноволосую голову.

–

Вот именно. Это он устраивает пробы. Видишь ли, мы с Корбетом – одна команда. В свободное от продажи недвижимости время я вербую для него клиентов – как отставные игроки рыщут по всей стране в поисках юных талантов для «Доджеров».

Мэтью все еще сомневался.

– Корбет Маршалл имеет дело только со знаменитыми актерами.

– Да, но…

– Я не актер. Тина ухмыльнулась.

– Поверь, малыш, ты им станешь.

Между густыми бровями Мэтью проступила еле заметная складочка. От женщины с Тининой внешностью он ожидал большей изобретательности.

– Отличный прием. Не слишком оригинально, но, я слышал, срабатывает. С некоторыми.

Тина решила не обижаться. У нее не было сомнений: женщины так и падают к его ногам. И к другим жизненно важным частям тела.

– Но не с тобой?

– Нет. – Он устремил на нее полный достоинства взгляд. – Не со мной.

Явился официант за очередной партией фужеров с мартини и перебил разговор. Когда они снова остались одни, Тина дружелюбно улыбнулась – чтобы показать беспочвенность его подозрений.

– Наверное, я недостаточно ясно выразилась. Ты, конечно, весьма сексапилен, но у меня чисто профессиональный интерес. Я люблю своего мужа и верна ему.

Она очень серьезно произнесла слово «муж». Интересно, подумал Мэтью, понимает ли Корбет Маршалл, как ему повезло?

– Послушайте. – Теперь, когда он ей поверил, голос Мэтью звучал гораздо мягче. – Я ценю ваше внимание, но я не актер и не рвусь им стать.

– Должна ли я понять это так, что ты собираешься всю жизнь проработать барменом?

Мэтью улыбнулся. Кажется, он себя выдал. Есть ли в Голливуде хоть один человек, который бы не играл?

– Ладно, вы меня тоже вычислили. И всё-таки я не актер.

– Тогда кто же? Эстрадный певец?

– Писатель.

Мэтью не собирался откровенничать с ней о тех кошмарах, которые с возрастающей силой и частотой преследовали его во время второго срока службы во Вьетнаме. Вместо того чтобы по примеру других пристраститься к наркотикам, он по совету одной симпатичной медсестры, начал записывать жуткие видения в блокнот, который всегда носил с собой. Это уменьшало их власть над его душой, давало возможность продержаться еще один день, даже найти в себе силы убивать. Он возвратился в Штаты с кучей таких блокнотов и мечтал о том, как швырнет миру в лицо записанные там

истории.

– Что ты пишешь? Романы? Или сценарии?

– Сценарии.

Тина поставила локоть на стойку и, подперев ладонью подбородок, с минуту внимательно изучала его лицо.

– Хорошие?

– Да.

Такой прямой, безыскусный ответ пришелся ей по душе. Если парень решил посвятить себя литературному творчеству, уверенность в своих силах не повредит. А с другой стороны, ничто так не подводит, как самоуверенность. Сколько она видела загубленных раздутым самомнением карьер!

– Если ты сможешь отдавать сочинительству все свое время, скорее добьешься успеха.

Она не сказала ничего такого, чего бы он сам не говорил себе – сотни раз. После демобилизации Мэтью воспользовался льготами и вступил в профсоюз сценаристов Калифорнии. На протяжении трех лет он вечерами учился, в утренние часы парковал машины на стоянке отеля «Беверли Хиллз», а по ночам работал барменом. Потом бросил: не выдержал приставаний дамочек с откровенными взглядами, которые не могли взять в толк, почему он не проводит свободные часы в их бунгало.

– Поверь, – настаивала Тина, – ты, с твоей внешностью «рокового мужчины», идеально подходишь на роль в «Опасном». Ты дико сексуален и, плюс к тому, неизвестен. Это именно то, что нужно Джошуа Бэрону.

– Не могу сказать, что комплимент насчет «рокового мужчины» доставил мне удовольствие.

– Карьере Джеймса Дина это не повредило, – парировала Тина. – Послушай. Деньги, полученные за роль в «Опасном», позволят тебе оставить халтуру и сосредоточиться на настоящей работе.

Действительно, думал Мэтью, небольшой капитал не помешает. Но стать актером?..

– Я подумаю, – сказал он, заметив, что Тина ждет ответа.

Она удовлетворенно кивнула. За двадцать лет работы с недвижимостью у нее выработалось чутье – когда можно нажать, а когда не стоит. Достаточно и того интереса, что вспыхнул в его глазах при словах о возможности оставить халтуру. Вполне достаточно – на данный момент.

– Отлично, подумай. – Тина достала из лиловой атласной сумочки визитную карточку – у нее всегда был с собой изрядный запас. – Вот координаты моего мужа. Позвони, когда будет что сказать. Хорошо?

Мэтью передернул плечами.

– Я ничего не обещаю. Только подумать.

– Это все, о чем я прошу. – Тина подарила ему прощальную улыбку, самую ослепительную из всех, которые расточала до сих пор, и повернулась, чтобы уйти. Однако, не успев сделать нескольких шагов, спохватилась. – Кстати, как тебя зовут?

Мэтью не удивился, что она не спросила раньше. Он был неизвестен – и, значит, по меркам этого города, полное ничтожество.

– Мэтью Сент-Джеймс.