Тайные сестры

Максвелл Энн

— При чем здесь удача?

— Удача — это все, Кейн бросил взгляд на Сестер, а затем посмотрел на часы.

— Ровно полдень.

— И что?

— Ты знаешь, какой сегодня день?

Кристи задумалась на минуту.

— Двадцать первое сентября, — ответила она, не придавая этой дате никакого значения.

— Да. Сегодня — день осеннего равноденствия, когда солнце стоит прямо над экватором и день равен ночи.

Голос Кейна, как и его глаза, был полон жизни и согревал Кристи

так же, как солнечный «нож».

— Смотри, — сказал Кейн. — Острие ножа касается флейты Кокопелли ровно в полдень дня осеннего равноденствия.

— Анасази это знали?

— Если у тебя слишком короткое лето, чтобы вырастить бобы, то что бы ты отдала за то, чтобы знать, когда дни растут, а когда укорачиваются?

— Десятую часть урожая, — не задумываясь ответила она.

Кейн улыбнулся:

— Я думаю, что, анасази готовы были отдать больше.

Он снова погладил рисунок. Осторожность, с какой он дотрагивался до камня, напомнила Кристи, что так же бережно он держал чашу тогда, в музее.

С тех пор как она впервые увидела Кейна, прошел лишь день. Но это если мерить время по законам мира бетона и супермаркетов. А если жить по законам мира солнца и земли, ветра и времени — прошла целая жизнь.

— Родная, — тихо сказал Кейн.

Кристи не сразу поняла, что Кейн назвал ее этим бережным словом — так естественно оно звучало.

— Что? — прошептала она.

— Ты не трогала рисунок?

— Нет. Как только я его увидела, я позвала тебя.

Кейн вопросительно посмотрел сначала на пыль песчаника на своих пальцах, а затем на Ко-копелли.

— В чем дело? Разве изображение не настоящее? — со страхом спросила Кристи.

— Разумеется, настоящее. Настолько настоящее, что кто-то пытался его стереть.

— Но зачем?! Ведь это настоящее произведение искусства!

— Может быть, тот, кто это делал; ничего и не имел против Кокопелли, а хотел уничтожить что-нибудь другое?

Кейн задумчиво оглядел местность.

Вдруг они услышали лай Моки. Казалось, он доносился из-под навеса.

— Он что, упал с обрыва? — испуганно спросила Кристи.

— Не думаю, — сказал Кейн, но пошел посмотреть.

Моки стоял на валуне в восьмидесяти футах от края обрыва, радостно махая хвостом, словно боевым знаменем, и выжидающе смотрел на них.

Кристи тревожно посмотрела на Кейна.

— Моки не стал бы так радостно вилять хвостом, если бы он провалился туда, — сказал Кейн. — Значит, есть другой путь в пещеру.

— Может быть, Кокопелли как раз и показывает этот путь?

— Возможно. Как знать, может быть, поэтому кто-то и решил его стереть.

Кейн пошел вдоль обрыва, внимательно разглядывая каждую трещину в скале. Наконец он нашел.

Это была небольшая расщелина, ведущая вниз.

— Отлично, — сказал Кейн и стал спускаться.

— Кейн! — Кристи надеялась, что на этот раз он все же возьмет ее с собой.

— Подожди, сначала я разведаю обстановку. Кейн исчез, и до Кристи донесся звук осыпающихся камешков и ругательства Кейна.

Кристи было испугалась, но тут он появился снова.

— Там отличный спуск, — сказал он. — Ты еще не передумала поиграть в горную козочку?

В ответ Кристи восторженно улыбнулась.

— Тогда подай мне мой рюкзак, — приказал Кейн и, водворив рюкзак на спину, протянул ей руку. — Осторожно, — предупредил он, — смотри под ноги.

— Ты сам только что чуть не споткнулся.

Кейн рассмеялся и пошел вперед. Расщелина была образована двумя массивными глыбами песчаника и напоминала туннель, в который приникал свет лишь с одного конца. Несмотря на предупреждение Кейна, Кристи пару раз споткнулась.

— Черт побери! — ворчала она.

— Да, эти ступени не предназначены для людей, привыкших к асфальтированным тротуарам.

— Ступени? Разве здесь есть ступени?

— Приглядись. Видишь эти отметины?

Она вгляделась в темноту:

— Вижу.

Кристи осторожно ступала, удивляясь тому, какую колоссальную работу нужно было проделать, чтобы превратить высохшее русло ручья в удобный коридор. Привыкнув к очередности ступеней, она пошла быстрее.

— Осторожно, низкий потолок, — предупредил Кейн.

Потолок действительно становился все ниже и ниже, и вскоре им пришлось идти согнувшись.

— Если так дальше пойдет, то вскоре нам придется ползти на четвереньках.

— Похоже на то, — согласился Кейн.

В двадцати футах впереди уже показался кусок голубого неба. Там отчетливо слышался лай Моки. Последние десять футов им действительно пришлось ползти на четвереньках.

Кейн с трудом протиснулся в узкую щель выхода.

— Отлично придумано, — сказал он. — Ребенок с заостренной палкой может отразить целую армию.

— В школе нам говорили, что анасази были мирными земледельцами.

— Все эти твои профессора — бывшие хиппи-шестидесятники, — усмехнулся Кейн, — Никто не будет без причины строить жилища в скале над обрывом. Чтобы старики срывались вниз?

— Послушать тебя, так эта екала — неприступная крепость.

Кейн протянул ей руку.

— Держись. — И он вытащил ее на поверхность.

В первый момент Кристи не почувствовала земли под ногами и машинально шагнула назад.

— С тобой все в порядке? — спросил Кейн, поддерживая ее.

— Я не привыкла ходить по воздуху.