Тайный брак

Лактысева Лека

– Утолите голод, нэйт Дьярви. Пусть ваш живот будет полон, а сила - безгранична.

За едой почти не разговаривали. Только малышка Маура время от времени пыталась задавать Эйлерту разные вопросы, но тут уже и Лейса, и няня объединились и в один голос напоминали девочке, что за столом болтать не принято. 

А после ужина Эйлерт вспомнил еще об одном деле.

– Лейса, дай-ка мне свой амулет и покажи, где у вас уединиться можно. Магия Ночи не любит лишних глаз. 

Анналейса передала ему амулет и повела его в другую половину дома.

– Вот тут у нас мастерская, -

показала комнату, в которой из обстановки были только гончарный круг, ящики с глиной, рабочий стол да пара стульев.
– Зажечь светильник? 

– Не нужно. Дай мне половину хвали, синеглазка. Настрою амулет, а потом… - он не договорил, а поймал ладонями лицо жены, сжал несильно и показал делом, что ее ждет в самом ближайшем будущем. 

На этот раз их поцелую никто не помешал, а потому оторвались они друг от друга далеко не сразу. А когда оторвались - оба запыхались, раскраснелись и дышали тяжело, прерывисто. 

– Ступай, - Эйлерт подтолкнул Лейсу к выходу.
– Пора мне делом заняться. 

Лейса убежала и вернулась, как и было велено, через половину хвали. 

– Заходи, - позвал маг, заслышав шаги жены за дверью.
– Принимай работу. 

Она подошла - одетая по-домашнему в одно тонкое платье, с влажными волосами, от которых пахло летними травами. Взяла амулет, повесила на шею. 

– Ты, может, тоже помыться хочешь?
– предложила заботливо.
– И сегодня с дороги, и завтра - в дорогу. Няня с Маурой уже спать пошли, не помешают. 

– Не откажусь, особенно если одна очаровательная красотка мне компанию составит, - Эйлерт положил ладони на тонкую талию Анналейсы, прижался к жене всем телом, зарылся носом в волнистые пряди темных волос.
– Поможешь мне, Лейса?

Сладкое предвкушение снова овладело его телом. Сердце ускорилось, застучало громко, взволнованно. Мальчиком нэйт Вебранд давно не был, но учеба в военной академии не оставляла свободы для ночных развлечений, так что соскучиться по женской ласке он успел сильно. Теперь он даже благословлял случай, который привел его в дом гончара, в нежные объятия синеглазки.

– Помогу, - пообещала та. Погладила кончиками пальцев его брови, скулы, губы, разглядывая их в слабом неровном свете масляной лампы, будто старалась запомнить сейчас и навсегда.
– Ты красивый.

7. Эйлерт

Он не удивился, когда жена повела его через черный ход на улицу - на задний двор. В столице, в родительском доме и в академии, да и в крепости Шарсола вода подавалась в жилые комнаты по трубам и согревалась в специальных железных печах с топкой, расположенной под баком. 

Простые жители Шарсола такой роскоши позволить себе никак не могли. Но зато, как и в других городах королевства, нашли более простой способ: наполняли водой баки, установленные на небольшой вышке. Солнце согревало баки и воду в них. Только зимой, когда приходили северные ветра и приносили с собой холодные дожди, пользоваться летним душем становилось невозможно. Но с ранней весны и до поздней осени солнечного тепла хватало, чтобы основательно прогреть воду.

Эйлерту

уже приходилось мыться в таком душе - во времена трехлетней войны, в доме местного жителя, на постой к которому отправили самого Эйлерта и трех его товарищей. Так что теперь он не растерялся и не удивился. Зашел за деревянную загородку, поманил за собой жену:

– Не робей, Лейса. У нас, магов, все как у обычных мужчин: две руки, две ноги, голова и прочие части тела. Помогай, раз обещала! 

Синеглазка все же на миг смутилась, но тут же справилась с собой, подошла вплотную, стала развязывать шнурки его замшевого дублета. Ловкие женские пальцы справлялись с этой задачей играючи. А пока она возилась, Эйлерт одной рукой откинул с ее плеч тяжелые густые локоны, а другой принялся поглаживать нежную шею.

Прикасаться к теплой бархатистой коже жены было одно удовольствие! …почти незнакомое. Не испытывал он прежде к женщинам таких чувств, чтобы хотелось ласкать их и нежить бесконечно. Теперь же, когда каждое мгновение было пронизано пониманием, что все это - в последний раз, ощущения непонятным образом усилились многократно. 

Эйлерта разрывало на части от желания поспешить и от мрачной решимости не торопиться, наслаждаться как можно дольше каждой улыбкой, каждым соприкосновением губ, каждым движением и вздохом. Сдерживаемая чуть не с самого утра страсть распухала в нем, разрасталась темным грозовым облаком - потрескивающим от напряжения, полным небесного огня и тяжелых водяных капель. 

Дублет оказался стянут с его плеч. Неожиданно сильные пальчики жены взялись за нижнюю рубаху. Распустили завязки у ворота. Выпростали полы рубахи из-под широкого пояса штанов. Скользнули под ткань. 

– А тебе тоже нравится, когда тебя гладят, Дьярви?
– шепнула Лейса.

О, эта обезоруживающая, пьянящая смесь детской наивности и женского кокетства! 

– Нравится. Продолжай!
– задыхаясь, попросил Эйлерт. 

Жена провела подушечками пальцев по кубикам мышц на его животе. Потерлась носом о ключицу. Придвинулась совсем близко - так, что он чувствовал каждый ее вздох. Заглянула снизу в лицо, прикусила лукаво кончик языка, дразня улыбкой.

– Постой!
– маг поймал руки жены, поцеловал одну, другую. Его терпение было на исходе.
– Дальше я сам. 

Быстро избавился от остатков одежды, встал под лейку, пустил прохладную воду, подставил под струю разгоряченное лицо. Он знал, что Лейса рассматривает его, но не стыдился себя, своего сильного тела и явных признаков мужественности. В ушах звучали музыкой сказанные женой еще в мастерской простые искренние слова: «Ты красивый!» 

Немного остудив гудящую в мышцах силу, открыл глаза, протянул руки к Лейсе:

– Намылишь меня, синеглазка? 

Лейса на миг опустила веки. Закатное солнце красными отблесками играло в ее волосах, тени от длинных ресниц лежали на скулах таинственными серыми мазками. Влажные губы взволнованно приоткрылись. Тонкая ткань нижнего платья почти не скрывала плавных изгибов фигуры. Их хотелось ласкать, трогать, пробовать на вкус. Но Эйлерт по-прежнему не позволял себе спешить.