Тайный мессия
Шрифт:
А вот с тем, чтобы сделать девушке ребенка, смириться было нельзя.
Один за другим они приехали на своих досках к ЦСС. Ариэль явилась первой, потом – длинноволосая брюнетка Эмили и Николь с толстыми светлыми афрокосичками, после – мрачная и серьезная Джессика и, наконец, – мальчики, державшиеся тесной группкой, как будто они слишком поздно взялись за ум.
То была единственная компания лонгбордистов в кампусе, в которую входили и мальчики, и девочки. Обычно девочки не катались на лонгбордах, а если даже катались, парни не желали кататься вместе с цыпочками. Ариэль была первой. Она
Обычное место Ариэль было за Кайлом, как первой среди девочек. Она заметила, что сегодня по велению случая они с Кайлом явились в джинсах и фуфайках Чоата с капюшонами. Джон, Крис и Брэндон были в штанах цвета хаки. Неужели бог говорил ей, что отец ребенка – Кайл? Ариэль почувствовала, что стала более религиозной после того, как узнала, что беременна, и часто начинала молча молиться, начиная молитву словами: «О Господи!»
Они ехали молча, без шуток, без радостных криков. Когда они были вместе в последний раз, они проснулись среди ночного кошмара, Ариэль плакала и спрашивала, кто занимался с ней сексом. Если никто ничего не будет говорить, может, все это исчезнет.
Крис возглавил строй, и они миновали фонари и лужайки, дубы и ели, спортивные площадки и пруды, кирпичные и деревянные здания кампуса, проносясь по асфальту и кирпичу, через мосты, вниз по холмам. Ветер в волосах, хлопающая одежда, оранжевый и голубой закат, драпирующий горизонт.
Никто не падал. Ариэль казалось, что они твердо решили держаться сегодня прямо. Когда Крис поднял руку и показал на часовню Сеймура Сент-Джона [79] , они устремились туда, и фонарь над газоном осветил им дорогу. Они уселись под огромными старыми деревьями, окружавшими белый портик.
79
Преподобный Сеймур Сент-Джон – директор школы Чоат в 1947–1973 гг.
Все посмотрели на колокольню часовни, когда колокола прозвонили восемь раз. Никто не произнес ни слова. Ариэль знала – остальные ждут, пока она заговорит первой.
Она откашлялась.
– Ну, как все мы знаем, моя вагина была скомпрометирована.
Брэндон захихикал. Остальные – нет.
– И в результате я забеременела.
– Чувак, вот тошнотина! – воскликнул Кайл.
Ариэль скорчила гримасу:
– Именно это со мной и происходит, Кайл. И я не чувак. Я женского рода и забеременела от одного из вас.
Хасайеа уставились на нее. Погубленные наследники хороших семей; надежды на президентский пост, испаряющиеся в облачках дурного наркотика.
– И зачем мы только курили ту траву? – спросила Эмили. – Мы же знали, что этого делать нельзя.
– То была не трава, – сказала Ариэль.
– Думаю, так и есть, – пробормотал Брэндон.
– Кто-нибудь что-нибудь помнит? – спросила Ариэль. – Хоть что-нибудь? Хотя бы сны насчет секса?
Мальчики переглянулись.
– Мы видим их каждую ночь, Ариэль, – сказал Кайл. – Это, типа…
Он запнулся.
– Ты знаешь, что общество ожидает от парней хорошего поведения?
–
– Все это лажа, Ариэль. На самом деле мы не такие.
У Николь с самого начала был перепуганный вид. Николь, с ее светлыми африканскими косичками, с самым большим трастовым фондом [80] среди них, спросила:
– Ты имеешь в виду, что это и в самом деле мог быть один из вас? В самом деле?
Кайл кивнул, и его примеру нехотя последовали Крис, Брэндон и Джон.
80
Трастовый фонд – договор, который позволяет частным лицам создавать определенную выгоду в пользу другого частного лица или организации. Например, родители могут создать трастовый фонд, чтобы обеспечить определенную степень финансовой безопасности для своих детей, поскольку средства этого фонда перейдут к детям после смерти родителей.
Они начали разговаривать, вернее, шепотом кричать друг на друга.
Кайл, который был членом капеллы Майерос, вывалился из спора и начал петь «Yesterday» «Битлз». То была его манера переживать разные ситуации, в том числе стрессовые. Он был их портативным саундтреком. Начиналась перебранка – и Кайл начинал петь «Come Together». Они ехали на лонгбордах в изумительный закат – и он пел «Here Comes the Sun», только вместо «заходит солнце» пел «восходит солнце». Он любил «Битлз». В этот день он запел лишь теперь.
Ариэль, наверное, впервые в жизни рассматривала своих друзей объективно, потому что внезапно стала не такой, как они. Когда они говорили, на их лицах отражалось осознание своей привилегированности и, как она теперь поняла, скрытого страха. Он всегда там был. Чего они боялись? Аутсайдеров, которые их не поймут? Боялись, что их примут за дураков? Что семьи будут стыдиться их? Чоат и родители учили их, как должным образом себя вести. Они не ожидали, что среди них разразится такая беда.
На лице Эмили, на лице Николь, на лице Джессики Ариэль видела также сочувствие к подруге, угодившей в такой переплет: они печально приподнимали брови, но время от времени сводили их в неприкрытом ужасе. Они сидели чуть в стороне, словно хотели отстраниться от невообразимого.
Мальчики вели себя по-другому. У них был просто испуганный вид, круглые глаза, сузившиеся зрачки. Один из них станет отцом.
– Кайл, прекрати петь про вчера! – огрызнулась Ариэль. – Что сделано, то сделано, нам придется с этим смириться.
– Мы все пройдем тесты ДНК, верно, парни? – сказал Кайл. – Мы не должны рассказывать своим родителям до тех пор, пока… Ну, вы понимаете.
Брэндон и Джон кивнули. Крис огляделся по сторонам, словно ища путь к спасению, и девочки последовали его примеру.
Ариэль встала:
– Нет! Я с вами так не поступлю. Я всех вас слишком люблю. Если вы хотите забыть о том, что были со мной знакомы, вставайте и уходите. Я пойму.
Крис встал, но остальные продолжали сидеть. В конце концов он снова сел и уткнулся в своей смартфон.
– Тебя исключат из школы, – сказала Эмили.
– Знаю, – ответила Ариэль.
– Эй, чуваки! – сказал Крис, внезапно засмеявшись.
– Что?
– Что? – с облегчением стали спрашивать остальные.
– Сегодня кое-что произошло в аэропорту Милана.