Тайный мессия
Шрифт:
– Не знаю, – сказала Зения. – Туземные штучки – не моя стихия.
– Вы в курсе, что Зак считает это концом света? – спросила Ариэль.
Зения остро посмотрела на нее и подошла:
– Милая, учитывая мое положение, я не собираюсь обвинять тебя в том, что случилось между тобой и моим мужем, но…
Ариэль широко раскрыла глаза:
– Случилось?
– Ну, вы путешествовали вместе…
– А? Нет! Я имею в виду…
Зения положила ладонь на руку Ариэли:
– Дорогая, я взрослая женщина, и…
– Ну, а я не взрослая! – огрызнулась та, выдернув руку. – Я всего лишь ребенок! Я даже не закончила школу! Мы встретились
Зения громко выдохнула, скрестила руки на груди и, притоптывая ногой, стала разглядывать Ариэль.
– Ты еще совсем дитя, верно?
– Не настолько, чтобы не понимать, что к чему. Зак помог спасти жизнь клону Иисуса, когда тот родился, верно?
– Я это знаю.
– А вы знаете, что мой папа – ученый, который создал клона? Уж не знаю, как и почему, но мы все неспроста встретились здесь. Я спросила Джесса, и он сказал, что самые важные события на земле сейчас происходят здесь, в священном кругу!
– Хм-м. Ну и что с того?
– Судя по всему, даже от одного человека очень многое зависит. Джесс так сказал. Идите и помогите нам, Зения!
Женщина возвела глаза к небу.
Потеряв терпение, Ариэль схватила ее за руку и потащила в сторону жилища Бабу.
Когда они появились, люди уже усаживались на землю. Барабаны помогали им погружаться в транс. Ариэль ввела Зению в круг и показала ей, как нужно сидеть, а когда та запротестовала, ответила:
– Почему бы и нет? Мы же просто сидим. Вы ведь не хотите быть человеком, из-за которого настанет конец света?
Джесс и Бабу сообща помогли Ариэль расправить душу.
Оглянувшись и увидев, что Сумы нет, Ариэль встала и пошла в ее хижину. Зак только что сел на циновке, поддерживаемый Ахмедом и Сумой.
– Пора идти в круг, – сказала Ариэль.
Зак улыбнулся:
– Могу я спросить, что за круг, малышка Ариэль?
– Джесс сказал, что нам нужно составить круг или может наступить конец света.
Зак приподнял брови:
– Ну, тогда можете на меня рассчитывать.
С помощью Сумы он встал и пошел к двери, но Ахмед и Аджия медлили.
Ариэль обратила на них умоляющий взгляд:
– Один человек и вправду может все изменить! Вы же не хотите рисковать концом света?
– Мы – мусульмане, – сказал Ахмед.
Зак повернулся:
– Если не ошибаюсь, вы оба у меня в долгу?
Аджия опустила глаза. Ахмед взял ее за руку. И все, впятером, они вышли из хижины Сумы и уселись в священный круг, нога к ноге.
Людей собралось так много, что им пришлось составить два круга – один внутри другого. Если не считать Ватенде и его матери, тут собралась вся деревня.
Вскоре барабан нгома сделал свое дело, и Бабу взял нсанзу. Ее приятные высокие ноты воодушевляли сердца. Он почувствовал, что Ариэль всеми силами старается вернуться в «нездешнее место», но безуспешно. Бабу и Джесс знали, что ее попытки сами по себе возводят перед ней барьер. Однако дар прошлого опыта удержит Ариэль на правильном пути.
Все больше и больше жителей деревни соскальзывали в блаженство, которое поджидает за пределами мыслей, и Бабу задал Джессу вопрос, который все время мучил его. Как человечество смогло уйти так далеко от источника этого блаженства? Джесс ответил, что разум, некогда бывший слугой человека, стал его господином. Таким могущественным господином, что француз Декарт сказал: «Я мыслю, следовательно, я существую». На самом
115
Апокрифическое Евангелие от Фомы, 117.
«Сегодня мы это изменим?» – спросил мысленно Бабу.
«Мы с тобой здесь именно для этого», – ответил Джесс.
Их сердца обняли сидящих людей, подготовленных музыкой нанзы и стуком барабана.
Разом подумав об одном и том же, Джесс и Бабу попросили души местных жителей и гостей деревни присоединиться к их душам. И это немедленно было сделано. Многие гадали – не мерещится ли им захватывающая вибрация. Бабу улыбался недоумевающим, а Джесс в это время направлял их, побуждая подниматься в свежий воздух, оставив внизу тела, которые оседали или ложились, прислонясь друг к другу, чтобы позже души снова нашли их по еле заметным серебряным струнам.
Бабу успокоил юную Ариэль, чей разум взорвался криком: «Господибожемой!» Зак, Зения, Ахмед и Аджия решили, что они уснули и видят сон. Мать Джесса Мэгги, как и ее сын, полностью осознавала происходящее.
Бабу призвал предков даровать деревне смелость. Без единого слова или движения Бабу и Джесс расширили священный круг, послав его в джунгли Мбеи, чтобы помочь тамошним людям, присутствие которых они ощущали. Их энергия радостно прогремела вниз по реке Джонгомеро, ворвалась в национальный парк Руаху, пронеслась над охотничьими угодьями в кратер Нгози, а потом – над скалистыми нагорьями и густыми зарослями.
«Царствие Божие внутри тебя», – сказал Джесс на языках племен: ближайших сафва, малила и сангу; обитавших в более отдаленных местах ньякьяса, ньяика и ньямванга, ндали, бангу и кимбу. Бабу, Джесс и священный круг понесли возбужденную вибрацию к городу Мбея по ее узкой долине, окруженной высокими горами, вратами в танзанийские южные нагорья, – и уже улыбавшиеся люди замирали посреди своих дневных забот и затягивали песню, славя того, кого считали своим богом.
В мгновение ока Джесс и остальные посетили всю Танзанию, ее города, озера, деревни, пустоши, ее людей, задержавшись на миг над Дар-эс-Саламом, Городом Мира.
Всего одна мысль – и они добрались до Конго на западе, Уганды и Кении на севере, а потом отправились на юг к Замбии, Малави, водопаду Виктории, который раньше назывался Моси-оа-Туна – «Дым и громы».
Бабу почувствовал, как Ариэль улыбается туристам, переставшим фотографировать самый огромный водопад в мире и уставившимся вверх. Они ничего там не видели, но ощущали блаженство. Их сердца открывались вибрации, которая напомнила им, кто они такие, и ноша свалилась с их плеч, а беспокойство покинуло их.