Тайный обожатель
Шрифт:
– Хола, прости… – виновато произнёс Хастад.
– А в следующий раз ты не остановишься и убьёшь меня.
– Нет, Хола, я никогда не сделаю тебе больно, – пообещал великан.
– Уже сделал.
И без того пришибленный вид Хастада стал ещё виноватей. На Олю смотрели преданные щенячьи глаза, и она снова подумала, что кое-кто переигрывает или, иначе сказать, притворяется.
– Знаешь, Хастад, я передумала: ты мне не нужен. Уходи.
Великан застыл и замер статуей на целую минуту, не меньше.
–
– Ты зверь и это твоя природа. Я – человек. Мне нечего тебе противопоставить.
– Твои друзья больше не боятся меня.
– Хм. Здорово же ты умеешь притворяться.
– Притворяться? Ты не веришь мне?
– Нет.
– Что мне сделать, чтобы ты меня простила?
И тут плотину, сдерживаемую каменными обидами, прорвало, и Оля всхлипнула. В грудь словно зашили булыжник, горло сдавило, а глаза наполнились слезами.
Рассудительная и уравновешенная Оля билась в истерике, и чем тут помочь, Хастад не знал. Его ненависть к себе росла и крепла. Он обещал, что никогда не обидит свою возлюбленную, но вот итог: его обожаемая Хола плачет из-за него, дикого, глупого и уродливого великана.
Он знал лишь один безопасный способ успокоить любимую: усыпить её.
Спустя несколько секунд Оля уже спала. Всхлипы ещё какое-то время продолжались и во сне, но Хастад хотя бы выиграл время, чтобы придумать, как помириться со своей женщиной.
И хотя великан не блистал умом, мысли в его голове были простые и чёткие. У него имелась одна чёткая цель: заботиться и оберегать Холу.
Глава 18
Оля проснулась на рассвете. Под боком никто не сопел, на полу тоже. В квартире царила тишина.
Воспоминания о вчерашнем дне воскресли в Олином сознании не сразу, давая возможность насладиться спокойствием и тишиной.
На кухне был наведён образцовый порядок, холодильник изобиловал всем, о чём только может мечтать голодный желудок.
Оля же голода не ощущала, зато давало о себе знать не снятое утреннее сексуальное возбуждение. Да, что-то определённо было не так, раз Хастад снова исчез. И тут память начала подкидывать картинки вчерашних событий…
– Чё-ё-ёрт… – протянула она, сутулясь и сгибаясь от внезапно накатившей эмоциональной боли пополам.
Хастад тут же материализовался рядом и прижал Олю к себе.
– Хола, прости меня, дурака. Прости, только не плачь… Я люблю тебя, я никогда не обижу тебя.
– Не знаю. Я ничего не знаю. Я больше не верю тебе.
– Что мне сделать? Хола? – спросил он, поглаживая любимую по спине, но вместо ответа послышались всхлипы. – Только я не уйду, и не надейся.
Оля уже
***
Олина агрессия медленно, но стаяла. Снова становиться одинокой и холодной ей не хотелось. Приятно было вставать утром и уплетать за чаем ароматные пироги, открывать шкаф и видеть, как чьи-то заботливые руки сложили одежду стопочка к стопочке. Даже простая молочная каша получалась у Хастада чудесно.
И решение оставить всё как есть пришло как-то само. Оле просто не дали решить иначе. На неё снова обрушились великаньи ласки и забота.
***
Либо Хастаду несказанно везло, либо он был вовсе не так глуп.
Когда Олино сердцебиение пришло в норму, а всхлипывания прекратились, великан решился рассказать возлюбленной то, о чём дальше нельзя молчать:
– Хола, у нас будет ребёнок, – Хастад сказал это и участливо уставился на Олю в ожидании реакции.
От этих слов внутри у Оли всё похолодело. Великан не шутил, напротив, он смотрел на неё так, словно в данный момент решается его судьба.
В Олиной голове промелькнула мысль, что, возможно, Хастад ошибся, приняв желаемое за действительное, но, опять же, это было не похоже на него.
– С чего ты это взял?
– От тебя по-другому пахнет, а в животе бьётся второе сердце, – он улыбнулся, произнося эти слова, но тут же сник, потому что Оля не разделила радости момента. – Хола? Ты не хочешь, да?
– Нам нельзя, Хастад, – в её глазах читался страх. Нет, даже ужас от предвкушения грядущих бед.
***
Хастад не знал человеческих законов. Ему казалось, что ребёнок от любимой женщины – это прекрасно. Так они смогут стать полноценной семьёй, и Хола уже не захочет уйти от него. Но вряд ли он знал, насколько агрессивно люди настроены против пришельцев. Времена, когда человечество пыталось установить контакты с представителями иных миров, давно прошли, и теперь люди давали бой на любое вторжение пришельцев.
Нет, их ребёнку не суждено было стать полноценным членом человеческого общества. Это преступление – выпускать маленькое беззащитное существо в этот враждебно настроенный мир.
Оля задумалась. Что ждёт их ребёнка на земле? Жизнь в клетке в качестве подопытного и ранняя смерть? Его ведь ни за что не признают полноправным жителем планеты. Так зачем? Зачем обрекать на мучения невинное существо, которое не человек, не великан, а тот, кого вообще не должно быть? Но как рассказать обо всём этом наивно верящему в счастье Хастаду?