Тайный орден
Шрифт:
неграмотными, почти поголовно, были даже самые знатные люди.
Старый граф прожил бурную жизнь. Но, в отличие от многих сильных мира,
Теобальд де Блуа в пожилом возрасте предпочел ведение дел развлечениям и поэтому
почти никуда не выезжал из своей резиденции. Даже соколиная охота — излюбленное
занятие почтенных сеньоров — случалась на удивление редко. Но если какие-то
выезды все-таки и происходили, то и они диктовались лишь политическими и
деловыми интересами графа, а отнюдь не его прихотями.
опасность войны, граф, несмотря на свой возраст, выступал во главе войска, и сам
следил за состоянием почти что каждого своего солдата. Люди его всегда были
хорошо вооружены и вовремя накормлены. Наверное, поэтому армия графа
непременно побеждала во всех конфликтах на границах Шампани, Блуа и Шартра. А к
завоеваниям чужих земель старый граф Шампанский, казалось, и не стремился: его
владения и так были весьма обширны.
Вообще, в понимании мальчика, граф Теобальд де Блуа был олицетворением
благородства. Именно таким по мнению Гуго де Пейна — строгим и справедливым,
занятым судьбами своих поданных — и должен был быть настоящий знатный сеньор.
Высокая и стройная, несмотря на годы, фигура графа излучала спокойное
достоинство. Даже без парадных одежд и произнесения громких титулов по манере
держаться и говорить все видели, что этот пожилой человек хорошего воспитания,
незаурядного ума, умудренный большим жизненным опытом и, к тому же,
обличенный властью и знающий себе цену. Правда, военный наставник де Пейна,
рыцарь Арнольд де Валиньи такое мнение не разделял. Он считал, что их сюзерену не
хватает мужества по-настоящему выступать против соседей, когда их давно следовало
бы как следует проучить за постоянное нарушение границ и наглые набеги на
приграничные земли. И вообще, граф уже слишком старый и немощный, ему тяжело
ездить верхом, вот он и сидит почти безвылазно в своем дворцовом замке.
С каждым годом граф видел все хуже и тем больше нуждался в услугах
помощников. Гуго исполнилось пятнадцать лет, и за те четыре года, которые он к
тому времени уже провел в резиденции графа, де Пейн освоил все премудрости
секретарской работы, помогая шамбеллану [30] и нотариусу графа, пожилому итальянцу
Альберту Габано. Вот где пригодились знания, полученные в детстве от ученого
монаха Аквиора! Много читая графу вслух, переписывая документы, составляя вместе
с нотариусом указы и письма, Гуго дополнял и свое собственное образование.
Во дворец графа постоянно наведывались очень разные люди. Среди
30
Шамбеллан — одна из важнейших должностей при дворе феодальных государей. Шамбеллан
посетителей встречались и монахи, закутанные в серые плащи с низко надвинутыми
капюшонами, скрывающими лица, и богато одетые иноземные купцы, и обедневшие
дворяне, и представители высшей церковной власти, и суровые рыцари из дальних
краев, и звездочеты-астрологи в странных колпаках, и странствующие проповедники,
на вид совершенно нищие и оборванные, и, даже, еврейские мудрецы — знатоки
древних писаний. Всем им отводили гостевые комнаты, всех их кормили, и со всеми
ими граф обходился весьма любезно и беседовал наедине в своих личных покоях.
Юному Гуго было очень любопытно узнать, о чем же говорит Теобальд де Блуа со
своими таинственными гостями. И однажды зимой ему удалось случайно услышать
отрывок весьма непонятного, но очень интересного диалога.
Накануне в резиденцию графа прибыл очередной гость. Это был пожилой
важный еврей в черном плаще и в огромной медвежьей шапке, под которой
находилась совсем маленькая черная шапочка, прикрывающая только макушку, и эту
маленькую черную шапочку приезжий никогда не снимал. За обедом и за ужином он
ел какую-то особую, специально для него приготовленную, пищу.
После ужина граф пригласил гостя к себе в библиотеку. Когда Гуго уже собрался
лечь спать, в его комнатенку неожиданно явился один из доверенных слуг Теобальда
де Блуа, старый кравчий Этьен, и передал, что граф требует его к себе. Этьен провел
юношу мимо охраны к личной библиотеке графа, и пропустил Гуго внутрь, сам, при
этом, оставшись снаружи.
Гуго всегда поражался роскоши этой комнаты, выпадающей из общего
простого убранства графского дворца-замка, полы в котором были, как и всюду в
рыцарских жилищах того времени, застланы тростником, а мебель казалась
вырубленной топором нетрезвого плотника. Но здесь, в библиотеке, присутствовал
маленький кусочек какого-то другого, неведомого еще Гуго мира. Вдоль одной из
стен, той, в которой была дверь, тянулись высоченные полки из благородного
красного дерева, снизу доверху уставленные тяжелыми фолиантами и деревянными
коробочками с пергаментными свитками внутри. Напротив, между двух высоких
узких окон висели огромные гобелены со сценами из жизни Карла Великого, а сами
окна были остеклены кусочками разноцветного стекла. В углу, около одного из
каминов, направо от входа, размещался большой письменный стол, покрытый
зеленым сукном, всегда заваленный свитками пергамента и раскрытыми книгами.
Второй камин, находящийся напротив первого в противоположной стене, был