Тайный папа для двойняшек
Шрифт:
Рита крепко меня обнимает.
– Ничего подруга! Прорвемся!
Когда Рита уезжает, переодеваюсь, вешаю красивое платье в шкаф. Ложусь в кровать, смотрю на темный потолок и разбираю наш разговор с Кириллом до мелочей, вспоминаю каждое слово. Хотя что там вспоминать… Я постоянно молчала, только смотрела на него, пусть искоса, так между прочим, но от каждого взгляда мое сердце с каждым разом билось еще сильнее. Кирилл так волнует меня.
Долго не могу заснуть, а когда просыпаюсь, снова хватаюсь за телефон.
Хоть начинается обычное утро, обычной мамы
Мне сложно объяснить, но я постоянно беру в руки телефон, смотрю нет ли пропущенных, входящих смс. Жду утром звонка, когда отвожу детей в садик, жду днем, когда пробиваю колбасу на кассе, когда отчитываю сдачу, пробиваю пакет, вежливо приговариваю: «Приходите к нам еще!». Жду после работы, когда спешу на маршрутку, готовлю ужин, когда снова наступает ночь.
Но он так не позвонил, ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Три дня ожидания, похожие на истязание, на бесконечность, серую монотонность будней.
Когда, как на иголках, вздрагиваешь от любого звонка. Когда постоянно не забываешь снять с беззвучного режима. А потом просто решаешься, потому что так нельзя, просто невыносимо.
Дрожащей рукой набираю номер. После чего мне высветилось: “только экстренные звонки”. Сейчас это и был самый экстренный звонок в моей жизни. Когда поворошили старую рану, насыпали туда пуд соли, а что дальше? А дальше рассмеялись в голос и исчезли. Словно это шутка, злая клоунада. Как том фильме про очень непонятного клоуна, который хотел стать стендап-комиком. Как он тогда зловеще и неудержимо смеялся.
Зависла симка в самый неподходящий момент. Никогда еще такого не было. Когда решилась набрать Кирилла, обязательно что-то случилось. В такие моменты готова разобрать телефон по кирпичику.
Перезагружаю, терпеливо жду. Пока телефон перезагружается – уже десять раз передумываю. Что я тут извожусь, хотел бы давно набрал. Только себя мучаю и дети… Дети видят мое бледное лицо не понимают, что происходит со мной.
Передумываю, подхожу к окну. Что он хотел? Начать с чистого листа? А что случилось потом? Увидел меня и испугался? Нет, не похож он на труса. Может что-то случилось? И от этой мысли сердце ёкнуло так глубоко.
Набираю, в ответ протяжные гудки, а потом резко сбросили. И оглушающая тишина. Лишь слышно, как свой ритм отбивают стрелки настенных часов, как заработал телевизор у соседей сверху. Такое ощущение, что в один момент перерезали кабель, соединяющий миллионы городов, закрыли доступ, избавились от чего-то надоедливого. Будто стою на краю обрыва, свинцовые тучи нависают надо мной, холодный ветер дует в лицо. Ты знаешь, что происходит, но не видишь, кто тебя сейчас толкнет в спину.
Сжимаю телефон в руках, припоминаю, что было вчера. Один день накладывался на другой, не замечаю очевидных вещей. А вчера треснуло зеркало в ванной, думала это дети, теперь не знаю, что думать.
Глава 30
С каждым днем погода становилась
Дети… Дети все чувствуют. Когда укладываю их спать, читаю сказку про волшебников, они смотрят на меня выразительными глазками и спрашивают:
– Мамочка, почему ты такая грустная? Ты устала на работе? Знаешь, когда я вырасту, заработаю много-много копеечек и тебе не придётся работать, потому что не хочется, чтобы ты грустила, - высказывается Арсюшка.
– Я тоже. Мамочка, можно мы тебя обнимем, - подсказывает дочь и протягивает ко мне ручки.
– Да мои хорошие, - крепко обнимаю их, целую в пухленькие щечки. Целовать не нацеловаться. Обнимать - не наобниматься.
Это самые бесценные моменты. Мои дети. Мой якорь, моя путеводная звезда. Я так их люблю, иногда даже представить себе не могу насколько сильно.
– Ну все спать! – накрываю детишек тёплым одеялом. Выключаю свет, включаю ночник и мерцающие созвездия ночника тут же закружились вальсом на потолке.
Хватит с меня. Один раз он исчез из моей жизни, можно было предположить, что исчезнет и второй. А я развесила уши для ролтона.
У меня дети, у меня ипотека, а я вбила себе в голову любовь, причем несуществующую. Захотел - пришел, захотел ушел. Дом открытых дверей какой-то. Думает что ему все позволено. Как иногда высказывается: «Рита кукиш накишь тебе Кирилл Владимирович!». Это была твоя последняя попытка номер два. Больше не будет. Как бы не пронзала грудь острая пика.
Уходи Кирилл из сердца вон под аплодисменты. Уходи.
Да, в такие моменты, мне так хотелось, чтобы появилось такое лекарство по типу валерьянки, когда выпиваешь, успокаиваешься и напрочь забываешь о человеке. Жаль, что пока медицина в этом вопросе сильно отстаёт.
Тот самый момент, когда дважды наступаешь на одни и те же грабли. Набила себе уже пару шишек и все равно ждешь, что позвонит в дверь, напишет смс. Хотя почему жду до победного – сама не знаю. Уже и так ясно, что все. Гейм Овер.
Пытаюсь переплакать, переболеть, понимаю, так нельзя. Можно довести себя непонятно до чего. А мне еще смену работать, тем более сегодня пересчет.
А Кирилл… Пусть его мужественный взгляд будет всплывать перед моими глазами, пусть забыть его сложнее, чем покорить Эверест, пройти Китайскую стену или совершить кругосветное путешествие на параплане. Каждый день, снова и снова буду пытаться забыть его. Моя боль, мое предназначение.
Да, у меня никогда не было серьезных отношений. Потому что в сердце живет он. Как живёт в наших сердцах любовь, надежда, вера. Это сложно искоренить. Все равно, что попытаться переделать человека, создать «нового» Франкенштейна.